Кнопка подачи сигнала SOS специально была заклеена, чтобы случайно не нажать. Особенно в ночное время

На финальном отрезке полёта, по словам Фёдора, он перешел в «режим выживания». Это была жизнь в «зоне смерти», на высоте выше десяти километров. Чем выше эшелон полёта, тем ниже забортное атмосферное давление. Наша гондола негерметичная, и давление в ней такое же, как и за бортом.

Фёдор практически постоянно находился в атмосфере, давление которой в три раза меньше, чем на уровне моря. Во время полёта он неоднократно сообщал о покалываниях в кончиках пальцев. Говорил:

«Ощущение такое, как будто сотни мелких иголок пронизывают». Это одно из проявлений работы на большой высоте при низком атмосферном давлении. Позже, на пресс-конференции, отвечая на вопрос австралийского журналиста, как прошел полёт, отец сказал такие слова: «Сначала было тяжело, а потом все тяжелее и тяжелее».

Легко запомнить: чем выше эшелон полета, тем ниже забортное атмосферное давление

ИЗ ДНЕВНИКА ЧЛЕНА ЦУП В АВСТРАЛИИ – АЛЕКСЕЯ ВИКУЛОВА (21 ИЮЛЯ 2016 ГОДА, АВСТРАЛИЯ):

Высота полёта аэростата Фёдора Конюхова только что достигала 10 614 метров. Давление воздуха в 7 раз меньше, чем привычное нам у поверхности Земли. Температура минус 40. При неработающей печке в гондоле чуть теплее. Его шар все ещё несёт к Антарктиде (уже 52-й градус южной широты), а до поворота ещё далеко. Прогноз такой, что его может снести до 65-го градуса южной широты (практически до Полярного круга), и только потом начнется разворот на северо-восток.

Днем Фёдор Конюхов опять пролетел через грозовое облако со всеми вытекающими и теперь держит такую высоту, чтобы перелететь грозовые облака. Такие высоты и температуры за пределами человеческих возможностей. Только большие самолёты могут на таких высотах летать с герметизацией и под давлением. А тут человек в кислородной маске без обогрева, с необходимостью иногда выходить на открытый воздух. Но мы все равно молимся и надеемся, что всё обойдётся. Фёдор сообщает, что он ощущает лёгкое покалывание в пальцах рук и ног. Сказывается большая высота и разреженный воздух.

Николай, младший сын Фёдора, общается с отцом по спутниковой связи

Ночью 22 июля 2016 года Фёдор продолжал полёт в струйном течении, которое несло его в юго-восточном направлении к Антарктиде. Он все-таки смог дотянуть до 60 градуса южной широты! Ругал нас сильно, что мы его обманывали. Называл «опасные ребята»… Ну, а что нам оставалось делать?

В 19:45 по Гринвичу началось выравнивание аэростата, а спустя пару часов – доворот в сторону Австралии: с юго-восточного курса на «чистый восток» (90 градусов), а потом и на северо-восток.

И только после этого штаб снова выдохнул: «Слава Богу! Ветер опять несет Фёдора и его аэростат в Австралию». Не предавшись унынию – с Божьей помощью и по молитвам святителя Николая Чудотворца – мы справились.

Только представьте масштабы этого маневра! Чтобы решить задачу, нам пришлось направить Фёдора с 35-го градуса южной широты на 60-й. Образно говоря, за одни сутки он в запредельных для человеческого организма условиях от Тегерана (Иран) поднялся на широту Санкт-Петербурга (Россия) и потом опять спустился на широту Тегерана. Уверен, если бы не эта парабола, вся кругосветка не превысила бы 10 суток.

Последние сутки, признаюсь, никто не думал о рекордах: лишь бы пилот дотянул на остатках топлива до береговой черты, а там мы его подберём. Есть такая фраза: «Чтобы выиграть, надо сначала финишировать». В какой-то момент мы так увлеклись погоней за рекордами, подсчётом пройдённых километров и сравнительными таблицами опережения графика предшественников, что несколько выпали из реальности. В то время, пока мы занимались «математикой», Фёдор вторую неделю выживал на высоте больше 8 километров, в так называемой «зоне смерти», и в любую секунду ситуация могла выйти из-под контроля.

В этот напряженнейший момент было решено, что пилоту по спутниковой связи позвонит его младший сын Коля.

Даже после «антарктической параболы», сказать, что у пилота все трудности остались позади, было нельзя. Ему критически важно поддерживать заданную высоту, а при подлёте к Австралии быть готовым «перепрыгивать» через ещё один холодный фронт с возможными грозовыми облаками.

Все прогностические траектории на наших эшелонах ведут на юго-западную оконечность Австралии – мыс Люин

За день до долгожданного поворота прогностические траектории менялись три раза: утренние проносили южнее Австралии в сторону Новой Зеландии, дневные – мимо Перта в Индийский океан, а к вечеру траектории заводили шар на континент и несли вдоль всего юга Австралии в середину континента. Утренний прогноз нового дня выдавал высокую вероятность пролёта мимо побережья. Или только чуть его касаясь.

ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ МЕТЕОРОЛОГА ПРОЕКТА ДЭВИДА ДЕХЕНАУ:

…Следующим этапом я разработал стратегию приземления: нам пришлось иметь дело с холодным фронтом у юго-западного угла Австралии (мыс Люин), поэтому Фёдор должен был пролететь над этим фронтом. Фронт не был очень активным, с низкими облачными вершинами, поэтому мы могли немного поиграть с высотами, чтобы попробовать разные траектории. Я был за раннюю утреннюю посадку, как это сделал Фоссетт в 2002 году в спокойной обстановке. Но я понял из общения с Центром управления полётом (из их писем), что вся команда настаивает на возможности послеполуденной посадки. Команда Фёдора настаивала на глубоком проникновении в континент. И я сказал, что это будет также возможно, хотя и в несколько более ветреных условиях.

Тактика приземления утром, до начала термической активности, означала, что аэростат будет заходить на посадку в районах с плотной застройкой и активным сельским хозяйством. Приземление после обеда давало возможность Фёдору улететь на несколько сотен километров вглубь континента, где начинается степная зона, мелкий кустарник и каменистая пустыня.

Я просмотрел несколько траекторий и увидел возможность снова пролететь над Нортхэмом! Это был не единственный возможный вариант, но траектории позволяли такой вариант полёта, если правильно выбрать нужные высоты полёта в нужное время. Опыт пилота в этом имеет решающее значение, а у Фёдора за 11 суток полёта был накоплен значительный опыт управления данным аэростатом. Во время полета Стива Фоссетта в 2002 году его приближение к Австралии было затруднено из-за ошибки модели. Поэтому мы дали ему совет самому провести зондирование атмосферы своим шаром, чтобы найти правильную высоту и подобрать правильную траекторию. Что он в конце концов и сделал. Ошибка модели во время того полета в 2002 году составляла пару сотен метров высоты. Теперь и Фёдор тоже начал зондировать атмосферу и, основываясь на траекториях и на его незаурядном таланте, ему удалось пролететь прямо над аэродромом Нортхэма, местом старта, что является первым случаем в полетах на воздушных шарах! Пилот и метеоролог явно нашли источник некоторой дополнительной