Докричал и плюхнулся плашмя в воду.

[+++]

За наши короткие пять встреч мы едва успели поговорить. Она сказала, что замужем и счастлива, я тоже сказал, что женат и счастлив. А потом мы занимались любовью, дико, неистово, без слова «нельзя». Мы позволили друг другу абсолютно все. Все мои фантазии пронеслись калейдоскопом в постели с Юлей. Я так торопился их реализовать, пока было время, что останавливался только тогда, когда уже не было сил шевелиться.

На этой квартире мы с Юлей встретились раз пять, а потом перестали. Тогда в моей голове мелькнула мысль, как было бы хорошо, если бы Юля была моей женой. Ей ничего не надо было объяснять. Мы дышали и чувствовали в одном ритме. Но… Мы оба поняли, что пора остановиться. Расстаться сейчас, чтобы у обоих остались только приятные воспоминания.

После Юли была Наташа, мы познакомились в Самаре на открытии моего филиала, приехали в гостиницу и трахались на полу до тех пор, пока мне не свело ягодичные мышцы. После Наташи — Оля, стриптизерша из клуба «Дикий Ангел». После Оли — Ленора, тонкая, гибкая, как стебелек, модель-грузиночка, работавшая на одной из моих презентаций. Череда Алин, Аделей, Мерседес, Элл, Эльмир, Ирм, Анжелик, Эммануэлей, прочих девушек по вызову-эскорту-сопровождению-привату с экзотическими псевдонимами. Они появлялись и исчезали, унося с собой частичку моей пустоты и боли, оставляя призрачную теплоту на теле, спокойствие в сердце. Отныне я знал, за что виноват перед Ларисой. Сомнения оставили меня в покое.

Форум «мр3»

Тема: «За жизнь»

Анна:

Последние полгода обращаю внимание на то, что абсолютно все женщины, включая меня, — осознанно, неосознанно, с целью, без цели, по плану, интуитивно — по-всякому, каждая своим путем, в начале семейной жизни, когда страсть заканчивается и начинается работа над отношениями, хотим мы этого или нет: а) всю эту работу перекладывают на мужчину, стараясь по возможности ее усложнить; б) каждая своим способом, причем не специально, вызывает у него сильнейшее чувство вины за какие-то перед ней не нарочные, но системные прегрешения, со временем выливающиеся в «ты мне жизнь испортил». И никто этого не избегает. Генетическое, наверное.

Мортум:

Угу, а выход из этой ситуации только один — пить и ходить по бабам, и желательно еще бить жену при этом. Чтобы хоть как-то достичь гармонии в душе.

Ergo:

В точку. Причем это вообще не зависит ни от интеллектуального, ни от образовательного уровня женщины. И доктора наук так себя ведут — у меня такая, и простые уличные шлюхи. Знакомый на такой женился. Казалось бы — ноги она ему целовать должна. Из такого дерьма достал, что дальше уже некуда! Нет. Сразу ему сообщила: уже любила, больше ни за что не будет. А потом пошло-поехало — и что свободу он ее ограничил, и что до него она ни от кого не зависела! Финиш. Какую свободу? О чем речь идет вообще? Нет, блин, ограничил, и баста. Он один раз попытался заикнуться, что независимость и «никому не нужна на фиг» — это две сильно разные вещи. Куда там! Встала в позу «тебе надо, вот ты и терпи, а я сама по себе, и мне никто не нужен». Он через год понял, что попал, стал пытаться от нее избавиться, но там ребенок уже. Попытался забрать. Фиг. Государство всегда на стороне матери. Даже если та на него никакого внимания не обращает, хорошо если покормит раз в день. Говорит, сил нет истерики ее терпеть, но как на ребенка посмотрит — сердце кровью обливается. Она ж его угробит, если не ходить каждый день, не проверять — помыла она его или нет, подгузник поменяла или нет. Хоть кради! Уже себе все локти искусал. Сначала храбрился. Мать свою до инфаркта довел. Говорил, все будет нормально, я справлюсь, она мне поверит. Угу. Сейчас.

Да, я испортил ей жизнь. Я невнимательный гуляющий муж и посредственный отец. У меня неплохо получается зарабатывать деньги. Возможно, это компенсирует душевные травмы жены, которые я неосознанно и неспециально, но, видимо, все же нанес, раз она так несчастна.

Я отказался от мысли понять, почему она несчастна. Однажды я спросил ее:

— Лариса, у тебя кто-нибудь есть? Мы не были близки уже черт знает сколько времени. Мне трудно поверить, что ты спокойно это переносишь.

Она криво усмехнулась:

— Будь спокоен. Рога тебе не мешают. В отличие от тебя я не пользуюсь имеющимися возможностями для измен. Если ты думаешь, что мужчины не обращают на меня внимания — ошибаешься. Обращают. Только я отношусь к нашему браку ответственно.

— Мне просто интересно — если ты не спишь со мной и у тебя нет любовника…

— Тебе этого не понять, — презрительно перебила она меня. — Я хотела бы заняться с тобой любовью. Для этого нужно только одно — я хочу, чтобы ты меня действительно любил. Я жду, когда снова смогу почувствовать это, как когда-то. Мне не интересно просто трахаться. Простая физиология мне противна. Но я хочу снова почувствовать себя любимой. Об этом я мечтаю и этого жду. Но ты предпочитаешь проводить время со шлюхами, чем дать себе труд попытаться наладить наши отношения. Что я могу поделать? Насильно мила не будешь, — горько произнесла она.

Теперь, по крайней мере, все было ясно. Правда, было в этой ясности что-то очень фальшивое, ненастоящее. Я никак не мог понять что. Просто пытался достичь баланса между своим чувством вины и реальной «виноватостью». Все уже так запуталось, что никто уже не мог понять, с чего все началось. Наша жизнь вошла в накатанную тысячами других пар колею.

Из частного разговора

Антон (10:54 PM):

Блин, я с этой женской ебани просто хуею не-по-ни-маю, не понимаю, не понимаю!!!!!!!! Ну как мужик в здравом уме и трезвой памяти терпит такое отношение к себе? Почему?!!!!

Знаешь, раньше мне казалось, что мужчины, которые изменяют женам, просто козлы, но это было в детстве, сейчас я понимаю, что измена — это просто детский лепет, выстрел из водяного пистолетика по сравнению с тем, что жены делают с мужьями, это просто какой-то пиздец. Ну неужель нигде не шевельнется, ну что ж за дуры-то такие или не дуры, а просто суки?

Сом (10:59 PM):

Скорее второе.

Сом (10:59 PM):

А скорее и первое, и второе.

Лариса страдала от недотраха, но не сдавалась. Она устраивала дикие скандалы из-за мелочей — вилки, брошенной в раковину, грязных следов на коврике в прихожей, «равнодушного» голоса в трубке, обрезанного ногтя, оставленного на раковине в ванной. Была вечно и всем недовольна, относилась ко мне со странной смесью снисходительности и презрения, говорила, что без нее я никто и всем в жизни обязан ей, что только она поддерживала меня в период становления, и без ее заботы и самоотдачи вряд ли что-то сложилось бы. Я молчал, соглашался, пил виски и шел к очередной Ирме, Надин, Марго, Этель. Или заводил короткую интрижку с Аллой, Светой, Машей, Жанной.

Какая-никакая, но это была стабильность. Я вылез на это плато и немного вздохнул. Все равно что кататься на лодке по гладкому сонному озеру после многодневного спуска на байдарках с горных порогов.