— Единственное, чего я не могу понять, как ему удалось получить такие блестящие отзывы при столь скромных способностях.

— Может, его нервирует твое присутствие?

— Ну конечно. Во всем виноват босс.

— Безусловно. Первое правило на кухне: шеф-повар отвечает за все, значит, и винить во всем надо его. На худой конец хозяина ресторана. И никогда младший персонал. Разве у тебя на работе не так?

Джеку не хотелось углубляться в подробности служебной иерархии при производстве кинофильмов. Кстати, редакторы пользовались не меньшим уважением, чем режиссеры.

— Я допускаю, что мои сотрудники могут не соглашаться со мной. А твои авторитарные замашки меня почему-то не удивляют.

— А меня не удивляет, что у тебя проблемы с подчиненными. Оставь его в покое, дай парню шанс показать себя. — Касси Джека сверлила взглядом. — Не входи в его комнату.

— Стоп. Это слишком. Я не уверен, что могу это сделать.

— Сможешь. Попробуй не входить хотя бы пару дней, дай ему поработать самому. Остынь. Не дергайся.

Поставив на огонь сковородку, она выложила в кипящее масло идеально нарезанные картофельные кубики, которые тут же начали шипеть, распространяя по кухне легкий аромат чеснока и розмарина. На столе Касси царил страшный беспорядок, использованные миски, масляные пятна на гранитной столешнице. На тарелке истекали кровью толстые стейки. Джек поднял тарелку.

— Какой жуткий бардак. Дай мне это мясо.

— О нет. Не могу допустить, чтобы ты сжег мою драгоценную мраморную говядину, как ту несчастную кукурузу. Ты же не умеешь готовить. Забыл?

— Я умею готовить мужскую еду. Давай сюда. — Не слушая ее возражений, Джек взял стейки, положил на сковороду-гриль, где они мгновенно зашипели. Через пару минут он перевернул их и заметил, что они поджарились почти идеально. Вот так-то. — Хочу приготовить для тебя хотя бы одно блюдо.

— Спасибо. Они действительно отлично выглядят. Вот видишь, главное — захотеть. — Касси наклонилась к нему, наблюдая за процессом. Ее волосы щекотали ему щеку, он слегка поцеловал ее в макушку. Это произошло спонтанно и инстинктивно, он не успел себя остановить.

Не зная, как она на это отреагирует, он сделал шаг назад. Несколько секунд она смотрела на него снизу вверх, будто оценивала ситуацию и думала, что делать, пока напряжение не стало таким невыносимым, что ему захотелось, чтобы она хоть что-нибудь сказала, путь даже проклятие. Она слегка шлепнула его по попе и улыбнулась. Джек выдохнул. Черт, такого с ним никогда не было. Какое-то успокаивающее волнение. Опять это слово. Покой. Но он понимал: надо быть начеку. Он взрослый мужчина, не потерянный озлобленный подросток, и не ждет ничего постоянного. Не собирается вкладывать душу в то, что не продлится долго. Он может расстаться с Касси в любое время, небольшое развлечение ничего не меняло. Совсем ничего. Касси следила за тем, как Джек изучал обратную сторону стейков.

— Отлично. Отлично. Растешь на глазах.

— Не так быстро, как хотелось бы. — Он обхватил ее. Волнение пересилило покой, стрелой кольнуло между ног и рикошетом ударило в голову. — Оставлю их немного постоять.

— Хорошо. Ну что ж, все остальное готово. Пока ждем, я быстренько сделаю десерт. Отвинтив крышку бутылки с ромом, она плеснула приличное количество на сковородку, потом понемногу в два низких стакана. — Сначала надо попробовать, убедиться, что все в порядке. — Подмигнув Джеку, она протянула ему стакан, а свой опрокинула одним глотком. — Вау! То, что надо. Теперь твоя очередь.

Касси блеснула глазами, глядя, как он послушно поднес стакан ко рту, и засмеялась, когда он поморщился и вытер рот тыльной стороной руки.

— По-моему, нормально.

— Продукт качественный. Гораздо лучше, чем просто нормальный. — Она добавила в сковородку масло и жидкий мед и стала помешивать, чтобы смесь нагрелась и загустела. — Теперь еще одна проба. Люблю это дело. — Она опустила палец в содержимое сковородки и вынула его покрытым густым золотистым соусом.

Прежде чем Касси успела сунуть палец в рот, Джек схватил ее за руку и медленно слизнул соус. Вкус был сладким и нежным, как летний день и карибская ночь. Глаза Касси подернулись пеленой, сверкнули. Она поняла: он снова хочет ее. Не переставал ее хотеть. Так же как и она.

— Джек…

— Очень вкусно, но мне кажется, надо попробовать еще, чтобы окончательно убедиться.

У него пересохло во рту. Опустив палец в соус, он предложил его ей. Когда ее горячие влажные губы коснулись его кожи, Джек понял, что пропал. Никакое самообладание больше не сдерживало. Он наклонил голову и стал целовать ее лицо, губы, шею.

Потом снова сунул палец в соус и, проведя вниз до самой груди, повторил этот путь языком. Касси со стоном прислонилась к рабочему столу. Джек, сдвинув на одну сторону ее топ, обхватил грудь.

— Теперь моя очередь. Нельзя, чтобы соус попал зря.

Она опустила в него три пальца и провела по щеке Джека. Слизнула. Одну за другой расстегнула пуговицы его рубашки, стянула. Та упала на пол. Касси прижалась липкими губами к его груди. Еще соус. Еще поцелуи. Она расстегнула его ремень и опустила молнию на брюках.

— Иди сюда.

Полустон-полушепот. Джек подвел ее к обеденному столу, положил на спину и, задрав юбку, какое-то время смотрел на светлую, как молоко, кожу и полоску тонкого кружева, отделявшую его от рая.

Черт возьми, откуда взялась эта женщина, взявшая такую власть над ним? Женщина, чье имя он повторял во сне? И почему ему так важно доставить ей удовольствие, услышать, как ее губы будут шептать его имя. Что с ним? Бог знает. Джек не мог ни о чем думать, ничего анализировать. Он попытался успокоить дыхание, сдержать страсть, но уже не владел собой. Нет, здесь что-то еще. Чувство. Оно приводило в смятение, но оно было. Что-то, чего он не понимал и не хотел понимать. Не знал, как объяснить ей, что он чувствует, чего хочет. Об этом определенно знало его тело.

Касси почувствовала, как он вошел, наполняя ее собой, и с новой силой поняла, как он ей нужен. Просто необходим. Его глаза смотрели так пристально, лицо было таким красивым. Этого не должно было случиться. Но, черт, что она могла сделать?

Губы Джека сжали ее сосок, она вскрикнула. Когда он повторял ее имя с таким отчаянием, будто вся его жизнь зависела от нее, ей показалось, она теряет сознание. Потом он взял в ладони ее лицо и поцеловал так нежно, что Касси чуть не заплакала. Казалось, они обрели что-то невероятно чистое и прекрасное. Нечто такое, от чего все ее существо наполнялось покоем и счастьем, ничуть не стеснявшим свободы.

Он снова поцеловал ее так, словно это было ему жизненно необходимо. Будто чувствовал то же, что и она, но не понимал этого. И в этом была такая красота, такая правда.

Да. Вот оно. Она лгала себе, когда приехала сюда. Когда делала маленький пирожок. Когда он целовал ее и занимался с ней любовью. Для нее это что-то значит. Много значит.