моя соседка. — Кушать готовила перед выездом. Котлеты…

Да, я предполагал, что до еды сегодня может и не дойти.

— Значит ты у нас хозяйственная и сердобольная. Вся в его бабку! — Выносит вердикт дед. Надо просто понимать, что в его устах — это высшая похвала. Хоть таковой и не звучит.

Подвожу к ним поближе коляску и беру деда за руку.

— Познакомься, — кладу его ладонь на детей, — только осторожно. Спят. Справа — Саня. А слева — Дмитрий.

Пальцы старика скользят по мелким. Морщинистое лицо на несколько мгновений разглаживается и будто светлеет.

— Ты посмотри какая история… Вот что тебе ещё скажу! — Грозит дед мне пальцем. — Не давай бабе мужиков воспитывать! А то опять получится абы что! — Делает жест в сторону комнаты.

Я вздыхаю. Ну а что… Из песни то не выкинешь слов. Отца и Дядьку воспитывала бабушка. Дед работал.

В кухню забегает мама с большой тарелкой.

— Ох… — увидев нас, останавливается в дверном проеме. — Руслан… Приехал! — Смотрит на меня с опаской. — А это у нас кто?

— Познакомься, мама, — приобнимаю Алину за плечи сзади. — Это моя невеста и сыновья.

Глава 29

Алина

От шума в комнате просыпаются дети, и я, пользуясь этим поводом, сбегаю обратно на тихую кухню.

Дрожащими от адреналина рукам развожу смесь и прямо в коляске кормлю детей. Они так не любят, но сейчас мне с ними даже присесть некуда.

Сердце стучит… И вообще, Господи, какой кошмар! Как такое можно говорить о детях?! О родных?! О женщине?!

Тихой тенью на кухню следом за мной просачивается мать Руслана.

Я даже вздрагиваю от ее появления.

— Ох… — оборачиваюсь, проглатывая чуть было не сорвавшиеся слезы. — Вы меня напугали.

— Я подумала, может надо помочь чем, — робко подходит она ближе. — Ты извини, что так… Мы не знали о тебе. О детях. У нас так не принято…

— Ну что вы… — хмыкаю, не готовая сейчас жалеть ни чьи чувства. — Говорите уж прямо. Ваши родственники не ожидали, что Руслан обзаведется семьей первым. Они потеряли большие деньги. Я бы тоже истерила.

— А ты, значит, не потеряла? — Прищуривается пытливо на меня женщина.

— Свои подозрения оставьте при себе, — резко отвечаю ей. — Или вы считаете, что ваш сын на столько способен себя не уважать, чтобы связать жизнь с дешевой девкой?!

— Извини! — Вскидывает примиряюще ладони мать Руслана. — Ты пойми, все на нервах. Я лично за вас только рада и совсем не хочу ругаться. Столько лет мечтала, что сын подарит внуков…

Дети продолжают плеваться сосками и захлебываться смесью от неудобного для еды положения. И я сдаюсь…

— Ладно… — говорю ворчливо, — помогите мне, пожалуйста. Вот…

Поднимаю одного из малышей, подавая ей на руки.

— Держать под голову, чуть к себе лицом и следить за тем, чтобы успевал глотать.

Нервно… я постоянно на низком старте, чтобы подхватить ребенка, но у матери Руслана не плохо получается.

Беру на руки второго малыша и немного присаживаюсь на барный стул.

Из гостиной продолжается спор на повышенных тонах. Мы переглядываемся с матерью Руслана.

— Раз уж ты теперь часть семьи — привыкай. Родных не выбирают…

— Ещё как выбирают, — хмурясь, отвечаю ей. — Просто нужно не бояться выбирать.

— А ты такая смелая? — Дергаются губы женщины в грустной, снисходительной улыбке.

— Я… — тяну задумчиво. — Я очень стараюсь ею быть.

— Это хорошо, — говорит мать Руслана. — Моему сыну такая и нужна.

Нас заставляет вздрогнуть звук разбитого стекла.

А после по дому прокатывается мужское рычание:

— Ноги моей больше не будет в этом доме! Ни моей! Ни сына! Ратмир, пойдём…

— Сын, немедленно вернись! — Кричит дед. — Ты не прав!

Мне жаль его. По сути… одна гнилая ветвь, а страдает все дерево. Мне это очень хорошо знакомо. Так бывает.

— Горите вы все в аду!

— А ну извинись перед отцом, — догоняет брата отец Руслана. — Ты слышишь, Фара?!

— Пошел ты, братец, на хрен! Отличник, жополиз! И тут подсуетиться успел. Может сам постарался и девку обрюхатил?

Бах!!

Кулак Руслана летит дядьке в челюсть.

— Ты чего сказал сейчас?!

— Руслан! — Не сдерживается хозяйка дома. — Перестань! Ну что ты стоишь? — Повышает голос на мужа.

Только что успокоившиеся дети снова начинают плакать.

Мне хочется побыстрее отсюда уехать. Какой-то дурдом!

Наконец, входная дверь хлопает. На несколько мгновений в кухне повисает молчание, а после — воздух снова заполняется детским плачем и руганью. Только теперь уже между Русланом и его отцом.

— Почему ты не можешь без спецэффектов? Обязательно надо переругать всю семью?!

— Какие вопросы? — Огрызается Руслан. — Ты же хотел, чтобы у меня были дети! Бизнес теперь тоже твой. Наслаждайся!

— Щакир, замолчи ты наконец! — Перекрывает их спор раскатистый голос деда. — Мое слово — пока здесь ещё закон!

Он въезжает в кухню на коляске.

— Налей водички, невестка, — обращается ко мне.

Переглянувшись с Русланом, кладу Сашу в коляску и наливаю стакан из фильтра.

Подаю деду, случайно касаясь его ладоней и вдруг чувствую, что они ледяные.

— С вами все хорошо? — Спрашиваю обеспокоено.

— Все нормально, до вашей свадьбы точно доживу!

Но тремор его пальцев говорит мне о том, что далеко не все нормально.

— Вызывайте скорую, — оборачиваюсь я на мужчин.

— Что случилось? — Напрягается отец Руслана, но пока настроен скептично.

В этот момент старик выпускает из рук стакан и хватается за грудь…

Слава Богу, скорая приезжает ровно через положенные пятнадцать минут.

Деду ставят диагноз- гипертонический криз и увозят в больницу. С ним уезжает отец Руслана.

Вот и все… Оно того разве стоило?

Я помогаю убирать со стола. Никто ни с кем не говорит. Напряжение не спадает. Руслан через знакомых в службе спасения договаривается, чтобы деда отправили не в нашу местную больницу, а в столичную.

— Оставайтесь на ночь, — неожиданно предлагает нам моя будущая свекровь. — Куда вы на ночь глядя, поедете?

Я понимаю, ей сейчас одиноко и тяжело, но мне ужасно хочется домой! В животе уже сосет от голода, но здесь я и ложки проглотить не готова.

Руслан тоже отказывается от ночевки.

В мою квартиру мы заползаем полуживые. Радуясь только тому, что дети сегодня накричались и плохо спали днем, а это значит, что ночью мы отдохнем.

— Иди первой в душ, — предлагает мне капитан. — А я ещё пару звонков сделаю и на балконе постою.

Я мнусь, не зная, как задать главный вопрос.

— Руслан, а дед твой? Он будет жить?

— Надеюсь, — пожимает мой жених плечами. — Но с его анамнезом…

Грустно плетусь за полотенцем.

Как ужасно, что все так вышло. Почему близкие не умеют беречь