Покидаю пепелище с тяжёлым чувством, что потеряла три недели времени, включая дорогу назад, впустую. Как будто предаю брата своим неверным решением.

Вот и снова те самые ворота с гербом. И невозмутимый привратник просит покорно простить, но позволить заглянуть в экипаж и проверить карманы. Дядя возмущается, на что ему резонно замечают, что никого не заставляли соглашаться на условия въезда на пепелище.

Пока дядюшка, ворча, выполняет глупые предписания — мне, у которой нет карманов, остаётся только невидящим взором смотреть в окно, где снова маячит герб.

«Обращая врагов в пепел…»

Да — предки герцога неплохо оправдали этот девиз, когда уничтожили и стёрли в пыль ещё одно убежище моих предков-элерри.

Резко поворачиваю голову.

— Простите, мистер… как вас там?

— Говард, юная леди! — удивлённо переводит взгляд на меня вислоусый. Замирает на подножке экипажа, с которой как раз уже готовился спрыгнуть, пожелав нам доброго пути.

— Так вот, мистер Говард. Не хотите ли неплохо заработать?

Быстро вспоминаю, сколько у меня на счету. Спасибо дядюшке, что озвучивал мне сумму каждый месяц. Засело в памяти, всё-таки. Поколебавшись, делю на три. Озвученной трети хватает, чтобы у Говарда глаза на лоб полезли. Дядюшка дёрнулся было, но тётя в очередной раз удержала его порыв и шикнула, чтоб не мешал.

— И-и… за какую же услугу вы готовы такую сумму выложить, б-барышня? — слегка заикаясь, спрашивает привратник.

— Вы должны немедленно сказать мне, где именно находится поместье Морриганов, и как туда попасть! — твёрдо заявляю я.

Вислоусый на секунду каменеет, а потом горько вздыхает.

— Сожалею, мисс. Очень — очень сильно хотел бы вам помочь! Этих денег как раз хватило бы нам с женой на собственный домик у моря. Но…

— Только не надо мне рассказывать про верность хозяину и вашу неподкупность! — бросаю я и озвучиваю сумму в два раза выше. Две трети всего, что у меня есть.

В глазах Говарда появляется настоящая мука.

— Дело не в этом, милая госпожа! Понимаете ли… мало того, что все мы здесь страсть как боимся прогневить хозяина. Он когда приезжает руины проведать, вся охрана на цыпочках стоит и дохнуть не смеет! Вы не представляете, какие у нашего герцога глаза бывают, когда он злится! Нет, хозяин не кричит и не ругается — но лучше б кричал и ругался. А он молчит, как статуя становится… но так молчит, что душа в пятки уходит и раньше времени чемоданы пакует, на небо отлетать.

— Я не думала, что вы такой трус! — продолжаю давить я. Называю последнюю сумму. Всё, что у меня есть. Я не могу потерять ни единого лишнего дня. Во что бы то ни стало добьюсь правды. И сейчас, здесь… я всей кожей чувствую, что Морриган что-то знает. Это ощущение накрывает меня с головой, я не могу противиться инстинкту и не хочу. Так собака идёт по следу. Её ведёт нюх. Она точно знает, где пробежала лиса — хотя никогда бы не смогла объяснить, как именно её нюх устроен.

Спасибо, папа! Твоя маленькая Бульдожка наконец-то поняла, отчего у тебя, бывало, так сверкали глаза, когда ты распутывал очередное сложное дело. И спасибо за свой собачий нюх на истину — кажется, его ты тоже оставил мне в наследство.

Бедняга привратник! Он бледен, руки начинают дрожать. Ещё бы! Упускать такой куш ему не хочется. Но…

— Ох, да я просто не могу этого сделать, как бы сильно ни хотел! Понимаете, юная леди, в поместье нашего герцога живут только самые старые и доверенные слуги, которые поколениями служили семье. Они никогда не болтают лишнего и очень редко покидают поместье, только если за припасами. Да они скорее дадут себе язык вырвать, чем нарушат приказ хозяина! А хозяин не хочет никого видеть. И все они такие были, Морриганы. Чудаки и затворники. В общем… никто точно не знает, где именно находится Тедервин.

Я вздрогнула.

— Что?.. Как вы сказали?

— Ну… Тедервин. Простите, мисс, я не подумал. Это очень старое слово, непонятное для юных ушей. Сейчас уже все забыли почти, мы обычно говорим «хозяйский дом» или ещё «герцогская берлога», когда никто не слышит. А вот вы спросили, и мне почему-то вспомнилось — даже не знаю, почему. Тедервин — это так называется родовое поместье Морриганов.

Сердце забилось часто-часто. Против воли меня пронзило вспышкой радостного торжества — словно головоломка, над которой сидел долгие недели, наконец-то разгадана.

И хотя до настоящей разгадки было ещё очень далеко, я моментально поняла по этой вспышке — на сей раз у меня точно всё сошлось.

Вот оно! Тедервин, Тедервин, Тедервин…

Поместье «Пепельная роза». Логичное название для рода, который выбрал этот цветок своим гербом. И на землях которого находятся развалины Замка пепельной розы. Кажется, я теперь знаю, за какую нитку потянуть, чтобы распутать клубок. Но только как до этой нитки дотянуться…

— В общем, юная леди, я ничем не могу вам помочь. Пойду я, пожалуй! А то ещё проведает господин герцог, что я о чём не следует языком чесал — не поздоровиться мне тогда. Доброго пути!

Вислоусый поспешно вылетел с подножки и скрылся с глаз раньше, чем я сообразила, о чём ещё можно спросить. Хотя, судя по всему, расспросы здесь бесполезны.

Что же теперь делать… Я откинулась на спинке мягкого сидения экипажа, в раздражении ударила затылком о мягкий войлок, закусила губу. Дядя в это время постучал в переборку, приказал кучеру трогаться. Тётя, хихикая, достала из корсажа чёрный камушек, который умудрилась, всё же, прихватить с руин.

Что же делать… Думай, Элис, думай!

Расспрашивать каждого встречного-поперечного — точно не выход. Привратник ясно дал понять, что все, кто знают, как попасть в поместье, в этом же поместье и проживают. Колесить по дорогам края туда-сюда в надежде, что одна из них приведёт к нужному месту? До конца жизни можно. Если слухи правдивы, и во владениях Морриганов действительно пятая часть Королевства… А тем временем каждый потраченный день — это день Олава в каменном мешке. И это в лучшем случае — я же понятия не имею, что с ним там происходит прямо сейчас, пока я любуюсь осенними пейзажами!

Кажется, меня начинала захлёстывать паника.

Тётя заметила мою задумчивость и нервозность.

— Элис, дорогая, не расстраивайся! Давай подыщем тебе другую кандидатуру в мужья, менее… проблемную.

«Мне не нужна другая кандидатура в мужья…» — чуть не ляпнула я, вовремя осеклась.

— Спасибо, тётя! — улыбнулась вымученно и снова углубилась в раздумья.

Через пару минут до меня долетел драматический шёпот дяди:

— Нет, она всё-таки расстроилась… погляди только на бедняжку!

— Да-да, ты знаешь, я теперь совершенно точно уверена, что наша девочка безнадёжно влюблена. В этом всё дело!