– Пожалуйста, позвольте мне высказаться, – просил я. – Мне необходима помощь, которую можете оказать только вы.

Каждая встреча заканчивалась отказом. Однако после шестого визита Хамбэй, пораженный моей настойчивостью, смягчился.

Двенадцать раз! Я приходил к нему двенадцать раз. Я отказывался сдаваться так же упорно, как он отказывался внимать моим доводам.

– Вы считаете Тацуоке достойным человеком? – спросил я его однажды. – Но если вы о нем такого высокого мнения, то почему не делаете все возможное, чтобы помочь ему? А если не считаете его достойным, то почему не выступаете против него? Вам известно, что ваш князь ленив и жаден, что от него отдаляются вассалы, его не любят крестьяне и ничто не спасет его от краха. Так почему бы вместо того, чтобы покорно служить обреченному человеку, не перейти на службу к более достойному хозяину?

Сила моей логики была неоспорима, и рассерженный Хамбэй, казалось, готов был уступить – хотя бы ради того, чтобы избавиться от надоедливого незваного гостя.

– Будет жаль, если ваши выдающиеся таланты, вместо того чтобы приносить пользу всему миру, навсегда будут похоронены вместе с вами тут, в горах, – продолжил я.

Несколько долгих минут Хамбэй молчал, а затем спросил:

– А какое жалованье вы мне предложите?

Эта долгожданная реакция на мгновение лишила меня дара речи, поскольку я не успел обдумать ответ на этот вопрос! Мой собственный доход был совсем скромный, и я не мог предложить много. Однако тут я внезапно вспомнил «секрет обмена»: чтобы получить, нужно сначала дать, – и понял, что ответ может быть только один.

– Я буду отдавать вам все ежемесячное жалованье, которое получаю от князя Нобунаги, – пообещал я.

Хамбэй был поражен. Только теперь он понял, на что я готов пойти, чтобы заполучить его в качестве советника. После долгой паузы я услышал слова, которых ждал от него много недель.

– Если бы сюда пришел сам Нобунага, – медленно произнес Хамбэй, – он ушел бы отсюда ни с чем. Но ваша настойчивость и сила характера покорили меня. Я поступлю к вам на службу и буду сражаться против Тацуоке.

По пути домой у меня было предостаточно времени, чтобы поразмыслить, как я стану сводить концы с концами теперь, когда пообещал отдавать всю свою зарплату одному работнику! Мне удалось уговорить Хамбэя, но какой ценой? Может, мы просто поменялись ролями? Возможно, все закончится тем, что мне придется занять его место бедного отшельника на склоне горы Курихара.

Я старался держать эти мрачные мысли при себе, пока Хамбэй читал мне лекции по стратегии, оправдывая мою надежду на то, что он действительно лучше разбирается в искусстве ведения войн, чем его малограмотный новый господин или любой другой помощник князя Нобунаги.

К счастью, когда мы прибыли в замок Киёсу, успех моей миссии по привлечению столь блестящего стратега так обрадовал князя Нобунагу, что он значительно повысил мое жалованье, избавив меня от перспективы остаться без гроша за душой. Когда я склонился в поклоне, чтобы выразить свою благодарность, внезапно возникшая мысль о том, как мне повезло, чуть не вызвала у меня приступ нервного смеха. С большим трудом я сумел сохранить серьезный вид, хотя князь Нобунага взглянул на меня с прищуром, заподозрив что-то неладное.

– С тобой все в порядке, Обезьяна? – поинтересовался он.

– Да, мой господин, – ответил я. – Никогда не чувствовал себя лучше.

– Это хорошо. Но ты выглядишь немного… не в себе. Похоже, тебе нужно отдохнуть.

– Да, мой господин. Сейчас пойду и завалюсь спать.

Переход Хамбэя в наш лагерь склонил чашу весов в нашу сторону и позволил завершить покорение провинции Мино. Своей победой мы во многом были обязаны его дальновидности и военному искусству. Но сфера применения стратегического таланта моего нового советника не ограничивалась лишь планами военных кампаний. После того как князь Нобунага стал вице-сёгуном, Хамбэй в одном случайном разговоре сделал предложение, которому суждено было кардинально изменить мою судьбу.

– Теперь, когда бразды правления оказались в руках князя Нобунаги, – сказал Хамбэй, – он стал другим человеком. С этого момента его подозрительное отношение к намерениям других резко усилится. Если мы хотим сохранить свои головы, оставаясь в клане Ода, следует позаботиться о том, чтобы у него не возникало сомнений в нашей преданности. Хидэёси, вам стоит стать приемным отцом одного из его сыновей.

Слова Хамбэя ошеломили меня. Конечно! Как я не подумал об этом раньше? Члены кланов часто усыновляли детей друг друга, чтобы укрепить родственные связи между собой. Иногда усыновляли даже детей из других кланов. Этот стратегический прием применялся широко, но мне почему-то не приходило в голову воспользоваться им. Моя жена была бесплодной, и до сих пор я считал, что отсутствие у нас детей ослабляет мое положение в клане. Совет Хамбэя заставил меня вспомнить «секрет выживания»: обращайте невезение в удачу. Я мог превратить свою слабую сторону в сильную!

Я немедленно посоветовался с женой и подготовил предложение для князя Нобунаги. К моей радости, он благосклонно его принял и доверил нам честь заботиться о его четвертом сыне Хидэкацу. Столь ценные советы, как тот, что я получил от Хамбэя, большая редкость! Я убежден в том, что это усыновление сохранило уверенность князя Нобунаги в моей беззаветной преданности.

Спустя годы Хамбэй предложил замечательный план захвата замка Микки. Взять эту мощную крепость штурмом можно было только ценой больших потерь, поэтому идея Хамбэя заключалась в том, чтобы перерезать защитникам именно каналы поставки продовольствия. Однако во время осады он внезапно заболел и умер в лагере наших войск. В последние минуты его жизни я находился рядом с ним. Держа его холодеющую руку, я оплакивал кончину великого самурая и друга. Хамбэй научил меня многим вещам, но самой ценной из них стал «секрет открытости»: берите на работу тех, кто умеет что-либо делать лучше вас.

Из всех людей, окружающих лидера, никто не связан с ним так близко, как законная половина. Вам посчастливилось связать себя узами брака? Тогда воспользуйтесь этим преимуществом и следуйте советам, которые может дать только супруг или супруга.

Нэнэ, женщина, которой предстояло стать моей женой, жила в замке Киёсу. Мы познакомились, когда я еще не успел ничего добиться, и к тому же она была значительно моложе меня. Но все же Нэнэ мне сразу понравилась, и я стал посылать ей любовные письма. Она отвечала на них, и вскоре мы полюбили друг друга.

Узнав о наших отношениях, ее родители пришли в ярость. Они были категорически против нашей помолвки, что отчасти связано и с моим крестьянским происхождением. Скрыть мои грубые деревенские манеры было невозможно, но к тому времени я уже научился уверенно держаться в приличном обществе. В конце концов я добился их благословения.

Свадьба прошла скромно. Мы налили сакэ в грубые красные глиняные чашки, выпили за наше обручение и поклялись друг другу в верности, сидя на соломенном татами, постеленном на земляном полу дома, который сдал нам один из моих друзей. В этом убогом жилище было всего две комнаты, но это был наш дом.