— А ты уже серьезно занимаешься этим…

— Разумеется. У меня есть купленные люди в Индии, они дали мне эту информацию. Наемников вытащил генерал Аллен, значит, он имеет на них виды. Сейчас они в Англии. Там же индиец, который поклялся отомстить Фунджаку за смерть своей женщины. По крайней мере есть такие сведения. Правда, Фунджак отмахнулся от предупреждения. Это понятно — если бы я обращал внимание на угрозы, давно бы умер от страха! — Мигель рассмеялся.

— Послушай, Луис, — Рамон подсел к читавшему на лежаке у бассейна юноше, — ты зря обижаешься. Просто я такой человек, который сначала говорит, а потом думает. Извини, если…

— Что тебе надо? — покосился на него Луис.

— Ты знаешь, зачем приехал мой отец?

— Ну и что? — Луис насторожился.

— Ему нельзя доверять, — посмотрев по сторонам, тихо проговорил Рамон. — Он очень хитрый и хочет использовать твоего отца…

— Хватит! — Луис приподнялся. — Я не желаю этого слушать. Как ты можешь говорить так об отце? Если это правда, я, по-твоему, должен бежать к отцу и сообщать ему об этом? А ты, разумеется, заявишь, что ничего такого не говорил.

— Я понимаю тебя, — кивнул Рамон. — А ты не думал о том, что пора самому взять все дела в руки? Ведь наши отцы уже прошлое, они известны полиции всего мира. И их уже не так…

— Пошел вон! — Луис вскочил. — Ты подонок!

Рамон ударил его ногой в колено. Тот вовремя отдернул ногу и коротким хуком отправил вскочившего Рамона в нокаут. К ним мчались четверо людей Мендосы, на ходу выхватывая оружие. С другой стороны пятеро людей Санчеса, тоже с оружием, подбежав, оттеснили за себя разъяренного Луиса.

— Прекратить! — одновременно раздались голоса Аталии и Лауры с другой стороны бассейна.

— Хаби! — приказала Лаура. — Зови дона Мигеля!

Телохранители семей застыли друг против друга с приготовленным к стрельбе оружием. От особняка к бассейну бежали Санчес и Мендоса. Рамон попытался сесть, но снова упал и сильно ударился затылком о край бассейна. Подбежавшие женщины увидели кровь на белом мраморе.

— Врача! — крикнула Аталия.

— Напросился, братик, — усмехнулась, глядя в окно, Кармела.

— Я вижу, ты его не очень любишь, — насмешливо заметила стоявшая рядом Долорес.

— А за что его любить? Законченный эгоист, на остальных ему плевать. Папа опасается, что Рамон попытается захватить его место. И не без основания он так думает. Рамон сволочь, и я не раз об этом родителям говорила. Наверняка он что-то подобное предложил и твоему брату, я убеждена.

— Значит, так? — процедил Алонсо. — Ну что же. Педро, — обратился он к темнокожему амбалу, — глаз с Рамона не спускать. Как только врач разрешит поездку, отправишься с ним в Париж к дяде Жерару. И никуда не… Впрочем, инструкцию ты знаешь. Я его видеть не желаю! Надеюсь, ты, дорогая, не против?

— Пусть будет так, — вздохнула Аталия.

— Каков щенок! — пробормотал Мигель. — Предложить Луису донести на родного отца. Какое…

— А если он хотел, чтобы ты знал правду? — тихо перебила его Лаура. — Мне Алонсо тоже неприятен.

— Его не зря зовут Аллигатором, — усмехнулся муж. — Мне он не слишком нравится, но без него будет гораздо сложнее. А что касается того, что он пытается меня использовать, можно смело утверждать обратное. Я в этой ситуации лидер и все решения принимаю сам. Малейшее возражение с его стороны, и мы расстанемся. Я, конечно, понимаю, что этим наживу врага, но их у меня столько, что и этот лишним не будет. С врагами приходится держать себя в форме. Так что успокойся, дорогая, но прошу тебя — не будь откровенна с Аталией.

— Разумеется, милый, — поцеловав его, улыбнулась она. — Аталия не раз уже пыталась выяснить, как обстоят дела с поисками сокровищ. И почему-то не раз вспоминала семью Перес. А именно Роситу и Хуана. Ты говорил об их дяде?

— Конечно. Значит, они заодно. Ты у меня умница. Постарайся деликатно выяснить, действительно ли она дальняя родственница баронов фон Бергеров.

— Спасибо! — Кармела чмокнула Луиса в щеку. — Я не раз мечтала, чтобы ему дали в морду. Спасибо, — повторила она. — Ты настоящий мачо! — Она поцеловала его в губы.

— Да вроде не за что, — ответил Луис. — Но благодарность принимается.

— Может, вечером куда-нибудь съездим?

— Да нас не отпустят. А со сторожевыми псами хорошего вечера не получится.

— А мы дождемся, когда наши папы уедут по делам, и смоемся.

— Это подойдет, — улыбнулся Луис.

— Да хватит тебе трястись! — строго сказал сестре Хуан. — Ну что ты дрожишь, как собака на морозе? Перестань!

— И почему-то он не звонит и никого не присылает, — вздохнула Росита. — И дядю никто не ищет, даже полиция…

— А это как раз хорошо, — улыбнулся вошедший Матадор. — Этого аквалангиста мы нашли, теперь он будет пищей для рыб. Но у него ничего нет. Если бы было, он бы отдал. А может, он отвез это Санчесу? Он поэтому вас и не трогает?

— Аквалангист при нас говорил с Санчесом, — сказал Хуан. — Нет, там что-то другое. А вот почему Санчес не разговаривает с нами, хотя собирался, непонятно. Если сам не может, прислал бы адвоката.

— Значит, он не доверяет адвокату, — предположил Матадор. — А вас не приглашает, потому что там гость. Такой же как он, говорят. А они друг друга больше, чем полиции, боятся. К тому же только что там скандал какой-то был. Вроде как сын Мигеля набил морду сынку гостя. Об этом водитель врача Санчесов рассказал. Тоже придурок, — усмехнулся он. — Не умеет дорожить здоровьем и работой. Ну работу-то, может, и найдет какую, а вот здоровье ему крепко попортят. Парни Санчеса это умеют.

— А за что? — спросила Росита. — Он же правду сказал…

— Правду о хозяевах разглашать не стоит — усмехнулся Матадор.

— Кто там? — спросил плотный высокий человек.

— Тебя спрашивают, — ответила, входя в кухню, дородная женщина. — Что-то от доктора Гарбиса тебе привезли.

— И поесть не дадут. — Поднявшись, он вытер губы салфеткой и пошел к входной двери. — В чем дело? — спросил он.

Стоящий у двери парень резко пнул его ногой в низ живота и сразу ударил локтем между лопаток. Второй мощным ударом отбросил мужчину с разбитым в кровь лицом назад. Первый прыгнул ему на живот. Женщина пронзительно закричала.

— Молчи! — показал ей нож второй. Она испуганно зажала рот. Парни стали избивать хозяина ногами.

— Не убивать! — негромко бросил стоящий у двери третий. — Хватит, — остановил он разошедшихся парней. — Уходим. Это тебе за молчание. — Он бросил сжавшейся в углу хозяйке пачку денег.

— Больно! — выкрикивал лежащий на кровати Рамон. — Я пристрелю этого гада! Почему вы его не убили?! — Повернув голову, он ожег взглядом сидящего в кресле у окна амбала.