— Ну? — спросил он.

— Мне всегда нравилась Надин… — сказал Ньюбэрн. — Но не в том смысле, как думает моя жена. Она хороший ребенок, и Мошер Хигли вел себя нечестно с ней, а я с ним в родстве не состоял. Моя жена была его единственной родственницей. У него была собственность. Я по духу не торговец и не коммерсант, но я был бы кретином, если бы не учел тот факт, что моя жена — единственная наследница. Хигли был недоброжелателен к Надин, а я симпатизировал ей. Сью же, моя жена, ее не любила. Я думаю, что в глубине сознания Сью таился страх, что Надин может подцепить Мошера на крючок и… получить более крупную долю согласно завещанию. В рождении Надин было что-то скандальное. Она незаконнорожденный ребенок. Мошер Хигли знал о ее прошлом, находясь в дружеских отношениях с семьей Джона Локка. И не хотел, чтобы Надин и Джон Локк поженились.

— Почему? — спросил Мейсон.

— Потому что знал, что Надин была незаконнорожденной, и когда это станет известно, семья Локков это не одобрит. Я думаю, что, возможно, этот старый чудак пытался оказать Надин хорошую услугу. Он знал, что она приехала сюда, что она заводит друзей и… Я полагаю, что он не хотел, чтобы семейная тайна обнаружилась.

— А сама Надин знала, что она незаконнорожденная?

— Не думаю.

— Мошер Хигли ее отец?

Ньюбэрн мгновение колебался, а потом сказал:

— Нет.

— Отлично. Продолжайте. Расскажите мне вашу историю.

— Черт возьми, я не хотел бы это рассказывать, — сказал Ньюбэрн.

— Вы уже сделали все весьма очевидным, — заметил Мейсон.

— Хорошо, — выпалил Ньюбэрн. — Когда я узнал, что Надин попала в беду и что она сделала то признание, я… Видите ли, Мошер Хигли был мертв, и, хотя Хьюго находился в доме, реальное право на дом перешло к нам согласно завещанию Хигли. Мы со Сью были там совсем немного и…

— Я не знаю, каким временем мы располагаем, — сказал Мейсон. — Вы извивались, изворачивались, юлили, а теперь, Бога ради, расскажите мне всю правду. Вы уже начали, так что отсеките все несущественное и переходите прямо к делу.

— Хорошо, — сказал Ньюбэрн. — Мне известно, что она, будучи под воздействием наркотиков, рассказала доктору, будто она дала Мошеру Хигли несколько таблеток цианида. Я не знаю, что она наговорила, что там случилось потом, но, как я понимаю, она взяла оставшиеся таблетки, а потом взяла патроны от дробовика и бросила все это в озеро и… Ну вот я и взял начатую бутылочку с химическими таблетками для подслащивания в доме, бросил в нее несколько дробинок, поехал и бросил бутылочку в озеро Туомби. После этого я попросил, чтобы Надин передали, что я должен увидеть ее или чтобы она позвонила мне при первой же возможности. Я несколько раз пытался связаться с ней, но жена следила за мной, как коршун. Она звонила два или три раза, но, поскольку Сью была дома, я вешал трубку, делая вид, что набрали неправильный номер. Когда моя жена уехала встретиться с вами, я получил возможность связаться с Надин.

— Когда вы бросили эту бутылочку в озеро? — спросил Мейсон.

— Прошлой ночью.

— Вас никто не видел?

— Никто.

— А отпечатки пальцев?

— Я старался не оставить отпечатков на бутылочке.

— И где же вы взяли эту бутылочку и таблетки?

— Мы пользуемся таким же сахарным заменителем. Моя жена очень старательно следит за калорийностью питания. Как раз из разговора с ней Мошер Хигли и узнал о сахарном заменителе.

— Продолжайте, — сказал Мейсон.

— Естественно, мне надо было расположить к себе Надин и рассказать, что все в порядке, что нет причины беспокоиться, а они пускай себе действуют и ищут эту бутылочку, а когда найдут, то не обнаружат в ней ничего, кроме безвредных таблеток. И это уничтожит ее «признание».

— Вы сказали ей это?

— Да.

— И что же произошло?

— Потом я выяснил, что полиция уже достала эту бутылочку, и накал страстей спал. Черт возьми, Мейсон, если вы когда-нибудь расскажете это, если… но так все и было.

— Хорошо, — сказал Мейсон. — Я расскажу вам конец этой истории. Полиция произвела еще один поиск и нашла вторую бутылочку, в которой были таблетки цианида и дробинки. Так что накал страстей снова появился. Они разыскивают Надин, когда найдут, то ее арестуют и обвинят в убийстве. Полиция считает меня причастным к той бутылочке, которая была заброшена в озеро с безвредными таблетками.

— Боже мой, Мейсон, — сказал Ньюбэрн, — если эта история выйдет наружу, это расторгнет наш брак. Сью тогда разведется со мной.

И Ньюбэрн щелкнул пальцами перед лицом Мейсона.

— Полиция намерена побеседовать с вами, — сказал Мейсон. — Что вы собираетесь сказать им?

— Я собираюсь солгать, сочинить какую-нибудь историю.

— Вы не сможете сделать этого.

— Так, подождите минуту, — перебил его Ньюбэрн. — Вы адвокат Надин и участвуете в этом деле. И говорите, что полиция думает, что это вы зашвырнули туда бутылочку. Ну и…

— Продолжайте, — сказал Мейсон. — Доведите свои размышления до логического вывода — и сразу попадете в петлю.

— Да к черту вас! — воскликнул Ньюбэрн. — Вы же советуете мне в собственных интересах. Если полиция думает, что вы забросили другую бутылочку, то это… выводит меня из затруднительного положения. Они скорее повесят что-нибудь на вас, чем на меня.

И вам этот вариант понравился? спросил Мейсон.

— Не поймите меня неверно, — сказал Ньюбэрн. — Моя жена — подходящий для меня спутник. С ней я счастлив. Она только что унаследовала собственность, в которой есть запасы нефти. Вы преследуете свои интересы, и я тоже.

Ньюбэрн двинулся к парадной двери клуба.

— Одну минуту, — сказал Мейсон. — Вы…

— Да к черту вас! Я найму сам адвоката.

Он резким толчком открыл дверь, прошел внутрь и со стуком захлопнул ее. Мейсон какое-то мгновение поколебался, а потом медленно спустился по ступенькам к автомобилю, где его ждала Делла Стрит.

— Ну? — спросила она.

— Теперь-то мне хотелось бы, чтобы у меня был свидетель, — сказал Мейсон.

— А что он сказал?

Мейсон завел двигатель и описал поворот.

— Значение имеет последнее, сказанное им.

— И что же это?

— Что я могу идти к черту и он собирается нанять адвоката, который бы представлял его интересы.

У него было что утаивать? — спросила Делла Стрит.

— Это он наполнил бутылочку таблетками сахарного заменителя и зашвырнул ее в озеро Туомби прошлой ночью.

— Шеф! — торжествующе воскликнула она. — Он признал это?