пробивающиеся сквозь кружево. Я все еще жаждала удовольствия, которое он почти позволил мне получить в душе, и, глядя на него, стоящего там в одном полотенце, мне приходили в голову всевозможные мысли, которых у меня, вероятно, не должно было быть об этом жестоком мучителе.

Капелька воды скатилась по темной коже его обнаженной груди, и я прикусила нижнюю губу, когда она скользнула по выпуклости его груди и вниз по прессу.

У него вырвалось низкое рычание, и его руки сомкнулись вокруг моей талии, когда он наклонился ближе ко мне, от его близости у меня перехватило дыхание.

— Ты все равно никогда не была куклой, не так ли, Татум? — он выдохнул, и мое имя прозвучало греховно на его совершенных губах. — Ты искусительница, соблазнительница, чертова Сирена, посланная заманить меня внутрь и заставить мое тело болеть. Ты была создана, чтобы испытывать меня всеми мыслимыми способами, и иногда мне кажется, что ты можешь просто заставить меня забыть все правила, по которым я когда-либо клялся жить.

Его хватка на моей талии усилилась, и у меня вырвался жалобный стон, когда я потянулась к нему, скользя руками вверх по его груди, пока мои пальцы не коснулись его татуировки, приглашая его выполнить это обещание, хотя я знала, что не должна.

— Видишь? — выдохнул он, придвигаясь так близко, что я почувствовала, что могу быть поглощена его темной энергией. — Ты опять за свое. Сирена.

Я невинно моргнула, желая возразить, что я ничего не делала, но, возможно, я знала, что это неправда. Возможно, мне не хотелось признаваться в этом самой себе, но идея о том, что я буду соблазнять Сэйнта, не была чем-то таким, против чего я была. Этот мужчина передо мной, возможно, был чудовищем самого ужасающего вида, но в нем было очарование, которое я не могла точно описать, и мне нравилась мысль о том, что он испытывает то же самое ко мне.

— Мне нужно одеться, — резко сказал он, используя свою хватку на моей талии, чтобы оттолкнуть меня на шаг назад, прежде чем отпустить и уйти, оставив меня шататься и страстно желать, чтобы он вернулся. Какого черта он продолжал так поступать со мной? И какого черта я продолжала позволять этому происходить?

Он зашел в свой шкаф, и я нахмурилась, ожидая его возвращения. Он мог довольно легко снять свою одежду, но надеть ее было совсем другим делом. Однако он вернулся в одних боксерах, и складка на его лбу говорила о том, что он причинил себе боль, натягивая их.

— Сегодня ты будешь спать в комнате Блейка, — сказал он со вспышкой яда в глазах. Он… ревновал?

— К черту правила. — Я пренебрежительно махнула рукой. — Я хочу остаться с тобой, пока тебе не станет лучше.

Его брови изогнулись, как будто мое предложение было не только неожиданным, но и тревожащим. Я встала с кровати, взяла его за руку и потянула к его месту.

— Татум, — предупредил он. — Правила гласят…

— Мне все равно, Сэйнт, — твердо сказала я. — Я никуда не уйду.

Его взгляд переместился на мои губы, и его кадык поднялся и опустился.

— Тогда останься, — сказал он, как будто это было его решение. — Но когда я буду достаточно силен, чтобы наказать тебя должным образом, ты заплатишь за нарушение правил.

— Конечно. — Я закатила глаза, ухмылка растянула мой рот, когда я помогала ему забраться в кровать.

Я села с другой стороны, и Сэйнт неловко попытался повернуться и взять с прикроватной тумбочки книгу мрачных стихов По.

— Ты бы когда-нибудь просто попросил о помощи? — Я поддразнила его, когда наклонилась над ним и взяла книгу, положив ее ему на колени.

— Мне не нужна помощь, — просто сказал он, и я цокнула языком.

— Всем иногда нужна помощь. Это не делает тебя слабым. Это то, о чем ты беспокоишься?

Повисла пауза молчания.

— Нет… мой отец всегда учил меня сражаться в собственных битвах. Полагаться только на себя и ни на кого другого.

— Звучит знакомо, — вздохнула я, и тяжесть этих слов навалилась на меня, когда я подумала о тех же самых учений от моего собственного отца. Он поощрял меня стоять на своих ногах, быть готовой ко всему, встретить мир в одиночку, если придется. Но это не означало, что его не было рядом, когда я больше всего в нем нуждалась. И теперь его больше никогда не будет.

Я стиснула челюсти и сморгнула слезы. Сэйнт протянул руку, взял меня за руку и сжал, его прохладная плоть прижалась к моей, вытаскивая меня обратно на поверхность. Он отпустил меня так же быстро, открыв книгу и пролистав страницы. Затем он прочитал мне пару строк.

— И все же, если надежда улетучилась. Ночью или днем. В видении или без него, разве от этого она не исчезала? Все, что мы видим или чем все кажется. Это всего лишь сон во сне.

— Что это значит? — Прошептала я, и от этих слов у меня по коже побежали мурашки.

— Это значит, что на самом деле ничто не имеет значения, — размышлял он. — Потому что мы все просто живем во сне.

— Ты веришь в это? — Я спросила, и он обдумал это.

— Я думаю, что мир податлив, — сказал он. — Я думаю, что наши реальности можно подделать. Но это не делает их менее реальными. Но я думаю, что в этих словах есть некоторое утешение, потому что это означает, что любая фантазия, о которой ты можешь мечтать, может стать реальностью.

Я откинулась на подушку, уставившись в потолок и размышляя об этом. Каким я хотела видеть свой мир теперь, когда у меня все отняли? Ради какой реальности стоило двигаться вперед? И какие сладкие сны у меня вообще могут быть теперь?

***

— Как продвигаются исследования, брат? Выяснил что-нибудь интересное? — Спросил Киан Сэйнта за завтраком, когда тот взял кусочек тоста со своей тарелки, чтобы зачерпнуть последние остатки приготовленного блюда, прежде чем отправить все это в рот.

Сэйнт наблюдал за ним с нескрываемым отвращением, когда Киан принялся облизывать каждый палец, чтобы удалить с них жир. Я тихо рассмеялась, и Сэйнт бросил на меня взгляд, от которого могло бы расплавиться стекло.

— У меня недостаточно данных, чтобы отследить Мортеза. Нет даже имени. И только в этом штате насчитывается полторы тысячи Мортезов, не говоря уже обо всей территории Соединенных Штатов. Кроме того, скорее всего, это вымышленное имя, особенно если он действительно работал на ЦРУ, в чем я в настоящее время не уверен. — Сэйнт откинулся на