— Я не… «Манипулировать» — слишком сильное слово. А вы что бы сделали на моем месте? На кону жизнь девушек.

— Сомневаюсь, что могу быть чем-то полезна. Человек вы на вид умный — зачем я вам?

— Затем, что вы, быть может, умнее, чем думаете. Это и привело нас сюда. Я чувствую, что гоняюсь за призраком, а вы видите призраков.

— Ладно, — кивнула Птичка. — Итак, что я могу сделать?

— Элисон говорит, вы видите нечто связанное с мертвыми. А у нас труп на руках.

Тяжело дыша, она смотрела на свои руки.

— Бывает, люди здесь умирают, те, что постарше. И действительно пару раз я что-то видела. По-моему, то, что они видели перед самым концом.

Как ни дико, но Брэду пришел на память отчет о сходном психическом феномене — в нем говорилось о способности человека каким-то образом проникать в последние воспоминания, сосредоточенные в мозге покойника. Тогда он отмахнулся от этих бумаг как от чепухи.

— Призраки… — пробормотал Брэд.

— Но мне надо быть там же, где они. — Птичка задумчиво посмотрела на него. — В том же помещении. Мне надо притронуться к ним.

— Не сомневайтесь, — кивнул Брэд, — я буду вас сопровождать лично и…

Она встала, побледнев.

— Нет! Нет, я не могу уйти отсюда.

Он тоже инстинктивно вскочил на ноги и подошел поближе, протягивая ей руки. Но она метнулась влево и, словно испуганный кролик, поспешно обогнула стул.

— Можно опустить шторы. Вы даже не узнаете…

— Нет. Исключено. — Она посмотрела в окно. — Вы не понимаете, я не могу выходить за ворота.

Кровь отхлынула у нее от лица; теперь и впрямь перед Брэдом был призрак. Она рванулась к двери и с грохотом захлопнула ее за собой.

Брэд стряхнул с себя оцепенение, перешагнул через стул и распахнул дверь, успев заметить, как она стремительно поворачивает в коридор.

Элисон с улыбкой поднялась со стула.

«Она всегда улыбается», — отметил Брэд.

— Ну что, вроде все хорошо прошло? — то ли спросила, то ли констатировала она. — Может, девочка еще передумает?

— Вы так полагаете?

— Нет.

— Как ты могла сказать «нет», — возмущался Рауди, нарезая круги на лужайке. Он яростно дернул обеими руками свою козлиную бородку. — Это скандал, моя дорогая. Люди просят о помощи, а ты указываешь им на дверь?! — Он круто развернулся и вперился взглядом в Райскую Птичку. — Твои эгоизм и бесчувственность бьют по моей репутации!

«Шерлок, я отчетливо вижу тебя и твоих призраков, и это как раз они сейчас кричат на меня, так что лучше не обращать на них внимания. Эй вы, призраки, убирайтесь, иначе я сама прогоню вас силою слова, которой у меня больше, чем у вас. Он уселся тебе на плечо, похожий на бабочку, так что ты, Шерлок, держи ухо востро…»

Мысли складывались в слова, словно это был поток воды, протекающий через мозг. Топливо для души. Воображение — вот ее кровеносные сосуды. Уже давно она отказалась от безнадежных попыток стеснять свое воображение ради целенаправленного его использования.

«…потому что на самом деле эта бабочка — дракон!»

— Твоя репутация замыкается этими стенами, Рауди, — спокойно возразила Птичка. — Они хотят, чтобы я поехала с ними. — В горле у нее словно ком застрял. Она боялась разрыдаться. — А ведь ты знаешь: это невозможно.

Андреа густо побагровела.

— Вот именно, чурбан бесчувственный! Как ты смеешь уговаривать Птичку ехать с ними! — Лицо у нее болезненно перекосилось. — Это настоящий эгоизм. Все, о чем ты думаешь, собственная… — Она круто повернулась вправо и закричала, не обращаясь ни к кому: — Тихо, ты, тихо, тихо!

Райская Птичка не стала обращать внимание на воображаемый голос, преследующий Андреа. Скорее всего он нашептывает, какая она дура, — обычные слуховые галлюцинации. Ничего особенного.

«Не могу я, не могу, это убьет меня. За этими воротами я всего лишь грязь. Коровий навоз», — объясняла про себя Птичка.

Различие между галлюцинациями Андреа и призраками, которые «видела» Райская Птичка, заключалось в том, что в сознании Андреа не существовало границы между реальным и воображаемым. Птичка же отделяла одно от другого. В большинстве своем ее призраки представляли собой просто продукт слишком богатого воображения. Таков был, например, призрак, увиденный ею в конце беседы с агентом ФБР. А вот теперешние ее мысли вовсе не голоса, доносящиеся невесть откуда.

Но порой она действительно видела — не просто воображала, но видела — так называемых призраков. Это было шесть раз. Дважды — когда она прикасалась к трупам.

Они стояли под осиной на южной стороне территории центра, где Птичка назначила им свидание после встречи с Брэдом. Тут было более-менее уединенно, железная скамейка пустовала. Энрико еще не подошел — может, пытался заманить к себе в постель очередную девицу, хотя все знали, что на всякие там шуры-муры требуется согласие Элисон.

Рауди резким движением нацепил на нос круглые, без оправы, очки.

— Да, пусть работу свою я делаю здесь, но заруби себе на носу: мои методы приносят глобальную пользу. Полагаю, мои дела изучаются во всех университетах страны, в каждом региональном отделении ФБР. А ведь есть еще англичане, французы, израильтяне… всех не перечислишь. И всем я нужен. И не пытайся лишить меня этого.

— Ты ведь не оставишь меня, Птичка! — Андреа дрожала всем телом.

— Нет-нет, я с тобой. Кстати, Рауди, я не утверждаю, будто твою работу никто не ценит. Но сам-то ты хотел бы оказаться далеко отсюда? Готов оставить центр и читать лекции в университетах?

— Если предложат — конечно! Мы все должны быть готовы принять вызов. Не сомневаюсь: настанет день, когда меня призовут в Москву или Лондон, чтобы положить конец подлым деяниям какого-нибудь бандита. — Рауди основательно разволновался. — Это твой шанс достичь величия, Птичка. Не упусти же его! Вперед! — Он сжал кулак и потряс им, как полководец, ведущий в атаку свое воинство.

«Не могу, там я просто насекомое. Я мертва. Я давно уже умерла!» Ее мысли беспорядочно метались в голове.

— Это ты — вперед! Ты умный, тебе и карты в руки: помоги им раскрыть это дело. Что тебе мешает?

— То, что ты похитила мой колчан! И теперь им нужна ты. Это самое настоящее предательство. Вероломство! Быть может, даже измена!

— Не будь глупцом.

— Ты считаешь меня глупцом! — Рауди, оскорбленный, застыл на месте.

— Нет. Я сказала: не будь глупцом. И не надо упрекать меня в измене. У меня агорафобия, и если я сделаю шаг отсюда, мне конец. Тебе это прекрасно известно. Зачем требуешь от меня то, чего я не могу выполнить? Может, Элисон уговорила тебя перестать быть Шерлоком? Нет. Так и перестань ожидать от меня невозможного.