из предыдущих глав, вы наверняка заметили, что ваши репортажи, очерки, новостные заметки, т.е. вся публицистика, заметно отличается от рассказов, романов и повестей, которые вы читаете, и, которые, вероятно, уже пробовали писать. Художественная литература, как можно наглядно убедиться, обладает собственным художественным языком. Он имеет ряд особенностей и отличается от языка публицистики и разговорной речи.

В художественной прозе автор не пересказывает события, но описывает персонажей и подробности выдуманного им мира так, что в воображении читателя складывается яркая живая картина. Показывать, а не рассказывать – непреложное правило, которое знает каждый, кто хоть однажды интересовался писательским мастерством.

Писатель отбирает слова, подыскивает словоформы, соединяет слова в предложения, расставляет знаки препинания, плетет словесное кружево, и через него создает то, что в литературоведении принято называть художественным образом. Он обращает внимание не только на номинативное, но и на образное значение слов. В репортаже, очерке, фиче важна точность передачи информации, в таких текстах слова в подавляющем большинстве называют, обозначают, указывают. В рассказе и романе – ценны мысли и чувства читателя, которые автор пробуждает с помощью слов. Поэтому слова в художественном тексте – поэтичны, экспрессивны, изобразительны, символичны.

Можно написать так: «Несмотря на вьюгу, бродячий кот, почувствовав запах колбасы, выскочил из-за водосточной трубы. Шарик испугался, что богатый чудак, подкармливающий дворовых псов, решит взять с собой и кота, и ему, Шарику достанется меньше. Поэтому он гавкнул на кота, тот зашипел и быстро взобрался по трубе на второй этаж. Брысь отсюда, оборванец!»

Написано живо, но так, ничего особенного, не правда ли? Бытовая зарисовка, описание виденного.

Можно сделать текст так: «Какой-то сволочной, под сибирского деланный кот-бродяга вынырнул из-за водосточной трубы и, несмотря на вьюгу, учуял краковскую. Шарик света не взвидел при мысли, что богатый чудак, подбирающий раненых псов в подворотне, чего доброго и этого вора прихватит с собой, и придется делиться моссельпромовским изделием. Поэтому на кота он так лязгнул зубами, что тот с шипением, похожим на шипение дырявого шланга, взодрался по трубе до второго этажа. Ф-р-р… гау… вон! Не напасешься Моссельпрома на всякую рвань, шляющуюся по Пречистенке!»

История вся та же самая, но каким потрясающим, великолепным способом она изложена! По одному абзацу видно, что перед нами – произведение искусства, более того – шедевр. А все потому, что Булгаков использует изобразительно-выразительные средства, которые сродни краскам на палитре живописца.

Очевидно, что герои книг говорят совсем не так, как мы говорим в жизни. Особенно в нереалистических жанрах. Вот речь бедной Лизы из одноименного произведения Карамзина, написанного в жанре сентиментализма: «Чудно! Чудно, мой друг, что я, не знав тебя, могла жить спокойно и весело! Теперь мне это непонятно, теперь думаю, что без тебя жизнь не жизнь, а грусть и скука. Без глаз твоих темен светлый месяц; без твоего голоса скучен соловей поющий; без твоего дыхания ветерок мне неприятен». Разве это речь неграмотной крестьянки конца XVIII века? Впрочем, и грамотные люди так не разговаривали ни в недавнем прошлом, ни в наши дни.

А вот реплика Беорна из «Хоббита» Дж. Толкина: «Гоблины не посмеют пересечь реку ближе, чем за сотню миль от Каррока и моего дома – ночью он недурно охраняется. Но на вашем месте я бы поспешил: если они устроят набег скоро, то успеют перейти реку к югу и прочешут весь этот край леса, чтобы отрезать вам путь. А варги, надо сказать, бегают быстрее, чем пони. Итак, отправляйтесь скорее!» В данном случае сравнивать не с кем, создания из «Хоббита» не имеют соответствий в нашем мире, за исключением некоторых, но все равно понятно с самых первых слов, что перед нами речь художественная, а не публицистическая или разговорная.

Заметьте еще, что в обоих рассматриваемых произведениях речь разных персонажей не отличается. Лиза говорит в том же духе, что и мать-старушка, и Эраст, ее малодушный возлюбленный. Речь Беорна очень похожа на речь Гэндальфа, Бильбо Бэггинса и короля гоблинов. Те же обороты, тот же синтаксис, тождественный подбор слов и словоформ. Это из-за того, что устами героев в нереалистических жанрах с нами говорит сам автор. Речевая характеристика персонажей в таких произведениях неважна, важно действие, как в «Хоббите», или, по меткому выражению Д. Быкова, давление на слезные железы читателя, как в «Бедной Лизе».

Чем ближе жанр к реалистическому, чем больше герои походят на реальных людей и ведут себя в соответствии со своим социально-психологическим типом и временем. Тем сильнее различается их речь, даже если они говорят стихами, а не прозой, как мольеровский господин Журден. Уже в комедии «Горе от ума», написанной в самом начале 1820-х годов, персонажей можно различить по характерной манере говорить. Скалозуб изъясняется не так, как Молчалин, а Софья Павловна – не как Лизанька.

Если цель – научится писать фикшн, то, во-первых, необходимо понять, с помощью каких инструментов и средств конструируется художественный текст. Во-вторых, освоить этот инструментарий и, в-третьих, писать с его помощью собственные тексты. Как всегда, начать стоит с анализа качественных литературных произведений, с разбора по кирпичикам их языковой структуры, продолжить – написанием подражательных текстов, а затем приступать к оригинальным.

Изучать художественный инструментарий лучше на материале короткой прозы, рассказов и новелл. И, конечно, брать примером того автора, которому хотелось бы подражать. Разумеется, автор должен быть признанным классиком. Учась у плохих писателей, у тех, кто не дотянул до одобрения критикой, собратьями по перу и потомками, даже будучи популярными и продаваемыми, начинающие литераторы повторяют чужие ошибки и воистину зарывают талант в землю. Это как собираясь похудеть, ограничивать прием калорий, продолжая есть фастфуд. При похудении важно не только мало есть, но потреблять питательную, сбалансированную пищу. В искусстве все то же самое.

Взгляните на предложения, выбранные из рассказов П. И. Мельникова-Печерского: «Сыростью и затхлою гнилью пахнуло, когда отворили двери чертогов князей Заборовских. На каждом шагу из-под ног густая пыль поднималась, а ворвавшийся в растворенные двери поток свежего воздуха колыхал отставшие от стен и лохмотьями висевшие дорогие, редкостные когда-то шпалеры. Не грустью, не печалью веяло со стен запустелого жилища былой роскоши и чудовищного своенравия: будто с насмешкой и сожалением смотрели эти напудренные пастухи и пастушки, что виднелись на обветшалых дырявых гобеленах, а в портретной галерее потемневшие лики людей старых годов спесиво и презрительно глядели из потускневших резных рам. […] Съезжались на ту ярмонку люди торговые со всякими товарами со всего царства русского, а также из других краев, всякие иноземцы бывали, и всем был вольный торг на две недели. […]