Ну точно ведь!

Даже если я и был каким-то ужасным раньше, я же не обязан им быть и сейчас. Ну это же легко!

— С-спасибо, мам! – я обнял её в ответ, - Я тебя люлю.

— О-оу…, - она снова меня обняла.

Без таких родителей, безусловно, я бы снова вырос чудовищем. Возможно, это и был мой путь.

Но мама с папой изменили мою судьбу.

Я хочу выбирать сам, кем мне быть и на что злиться. Если мой талант в адаптации – то я адаптируюсь к своей необузданной ярости и человеческой любви.

*****

— Господа и дамы! – начала директриса, - Во-первых, хочу поблагодарить вас и порадоваться, что за все время, что вы были в нашей группе – мы никого так и не исключили! Похвальная дисциплина. Браво! – она захлопала.

Мы тоже. Особенно я с Максом. Ведь только нас исключить и хотели, собственно. Несколько раз.

— Теперь к теме. Некоторым из вас скоро исполняется уже четыре, и, вкупе с результатами на занятиях, думаю пора переводить вас из ясельной в основную, взрослую группу со взрослыми детками. Перевод будет осуществляться по результатам тестирования в ближайший месяц. На этом всё, всем спасибо.

Прошло полтора месяца с прихода Зайки и моей драки с мужиком. Время течёт. Наступила своего рода рутина.

Садик – съёмки – бабушка.

Игры с Максимом – работа – прокачка. Из этого и состоят все мои дни. А ещё размышления, да. Много размышлений.

— Капец, нас к взрослым отправят?.., - нахмурился Максим, - Слышал они забияки. Что делать будем?

— Забиячить пелвыми, - пожимаю плечами.

Садик жил своей жизнью. В нём я бываю неделя через неделю, но всё равно продолжаю удерживать лидерство по звёздочкам. Правда кошмарить воспитательниц уже не получается – они привыкли.

— Ха! – ткнул в меня Теодор, поймав возле шкафчиков - Что, Михаэль, до сих пор не можешь выговорить р? А я могу? Р. Р-р-р! Р-р-р-р-р-р! Ну попробуй повтори!

Я вздохнул и закатил глаза. Теодор, мелкий ты придурок. Снова ты. Это ещё Кати рядом нет, эта парочка меня со своим «Р» каждый день кошмарить пытается. Да, половина группы уже не картавит и не шепелявит.

Впервые за всё время в садике я оказался в роли отстающего. Но знали бы вы, на что я трачу время, вместо исправления картавости…

Пока вы, дети, учите один звук – я учу то, что не может осознать ваш мозг.

— А такое можешь повторить, п̭̟ͤ̔и̫̥̓͂з͉͚̆̈́д͎̻̆͐ю̗͍̔̋к̟͈̂̅?̣̥̍̚

Его слегка передёрнуло, он заморгал и начал оглядываться. Демоническое наречие резонировало с его ядром, а то пробуждало ложные ощущения!Он даже не понял, что я сказал. А другие не слышали – я шепотом ответил. Но эффект… да, эффект заиграл с его нервами.

Ну и пока эта амёба вертела головой, не понимая своих ощущений, я обулся, попрощался с подошедшим Максимом и пошёл на выход.

Эх, если одно слово такой эффект создаёт… то что будет, когда я научусь строить целые предложения?

— Привет, чемпион, - поприветствовал отец, когда я сел в машину, - Едем? Мать сказала, что уже в пути, встретит нас на съёмках.

Сегодня забирал он.

— Едем, - киваю.

За эти полтора месяца я серьёзно продвинулся… да по всем параметрам! Если даже не считать прочитанных пустяковых книжек в свободное время, ошеломительных успехов в актёрской карьере, и пару выученных слов на Демоническом Наречии – у меня и без того полно достижений!

Рекорд по отжиманиям – двенадцать. Возраст ядра – шесть лет.

Воду. Я могу таскать воду! Хотя я в ближайший год вообще этого не ждал! Я могу сам мыться и топить баню!

«Рой?»

«Отжимания укрепили мышечные волокна, мозоли не дают железу сильно вредить коже. Ваше аномально развитое ядро ускоряет развитие всего остального в вашем теле. Ну и спасибо Василисе – она даёт простор для роста»

Моё тело крепнет. Кожа твердеет. Из детской и карапузьей она постепенно превращается в закалённую.

Да, эти полтора месяца я занимался полнейшей рутиной. Но эта же рутина принесла огромные результаты. Наречие учится полным ходом. Силовые растут. Моя карьера и положение в садике лишь укрепляются, а за ними – и социальное будущее!

У меня нет поводов для грусти! Ноль! Но…

Моя голова всё равно забита мыслями. Каждый день я вспоминаю то утро в деревне. Зайку. Яблоки. И главное…

Моё желание убивать.

Прошло полтора месяца, но картинка столь чёткая, будто я пережил это вчера. Причём с каждым днём я всё больше понимаю, что именно там произошло.

Агрессия шла из моего прошлого, а нежелание смотреть на избиение ребёнка – из настоящего. Всё это смешалось в коктейль, при котором я чуть… не убил человека.

Почему я, способный нести наказание, не должен нести наказание?

Единственная разница между мной в три месяца, и мной сейчас – во мне больше доброты и стремлений к лучшему. И всё благодаря окружению. Но окружали меня хорошие люди, и столкнувшись с плохими – полезла моя древняя, настоящая натура.

И я повторюсь…

Главная проблема в том, что я не вижу в этом ничего плохого.

Мама сказала, что если не хочу – я не буду становиться злым. Возможно, это так. Но ведь злость – это нормально! Она должна быть! Мужик тот, допустим, заслужил леща! Те убийцы из детства, когда душили меня подушкой, тоже!

Все эти полтора месяца я думал не о том как стать добрячком, а как совместить ярость и доброту. Где та грань, что даст силы, и не позволит всё потерять.

— Пап…, - вдруг сказал я, не зная что делать со своими мыслями, - А людей можно убивать?

Он глянул на меня через зеркало заднего вида и нахмурился. А затем, вздохнув, вернулся к дороге.

— Нет, сынок, это незаконно, - сказал он.

— А если я считаю, что это надо? Ну вот… плям надо. Слочно. И так будет лучше.

— Тогда на твоё усмотрение.

— То есть… убийство может быть плавильным?

— Нет. Убийство – всегда неправильно. Поверь. Это уничтожение целой жизни, целой истории. Разума. Со своими мыслями и чувствами. Просто…, - он сжимает руль, но затем вдыхает и успокаивается, - Просто иногда это необходимо. А неправильно здесь – вся ситуация, что к этому привела.

— Понятно… спасибо.

Он снова взглянул на меня через зеркало.

— А что-то случилось? Странные вопросы для малыша.

—