— Тем более. Я без направления не могу. У нас не проходной двор. Не надо нам каждых бродяжек с улицы тянуть.

Я никак не могла понять причину отказа в медицинской помощи.

— Полина, в чем причина задержки? — к нам подошел Вайолет. Он даже не взглянул на медработницу, сразу обратил внимание на меня.

— Не хотят принимать. Говорят, что нужно направление, — растерянно произнесла в ответ, чуть ли не плача.

Я не могла понять всех этих бюрократических заморочек. Кто же мог знать, что травмпункт перенесли в другое место? А в больницу без направления не принимали.

— Где его взять? — спросил, вперив взгляд теперь на женщину напротив.

Она, стоило увидеть интересного мужчину, тут же приосанилась. Даже выше стала, миллиметра на два.

— Говорят, что надо было вызывать скорую, — не дала ответить женщине.

— Так в чем дело? Вызовем сюда. Пусть они и дадут нужную бумагу, — Вайолет тут же достал телефон и принялся набирать номер.

— Куда вы звоните? — взвилась медсестра.

— Где направления выписывают, — ответил Вайолет. — Альберт Семенович, здравствуйте. Узнали? Отлично. У меня маленькое затруднение. Окажете помощь?

— Кому он звонит? — шепотом спросила у меня женщина.

Я пожала плечами. Откуда я могла знать с кем разговаривает мужчина.

— Я тут привез в медучреждение пострадавшую в аварии, а ее принимать не хотят. Почему не хотят? Говорят, что без бумажки не могут. Трубочку передать? Отлично. Это вам, — и он протянул телефон грымзе, что не хотела принимать старую женщину.

Медработница опасливо взяла телефонную трубку и прислонила к уху. И правильно сделала, что опасалась. Потому как оттуда послышалась такая ругать, от которой у меня, стоящей в нескольких шагах, ушки свернулись трубочкой.

И сразу же стало ясно с кем разговаривал Вайолет. С министром здравоохранения. Ни много не мало.

Нужно было видеть лицо бедной женщины, которая краснела, бледнела, зеленела, выслушивая отповедь от начальства.

Когда разговор прекратился, то случилось чудо. Вместо грымзы в белом халате, перед нами стояла воздушная фея, готовая исполнять все наши желания.

Вот что значит сделать своевременный звонок нужному человеку.

От пострадавшей бабули я не отходила все время, пока ее осматривали сразу несколько докторов. Врачи, как по мановению волшебной палочки появились буквально через несколько мгновений после звонка другу.

Меня, как сопровождающую, даже не выгнали из смотровой. Лишь, очень вежливо попросили надеть бахилы и одноразовый халат.

Бабулю звали Мария Сергеевна Козликова. И у нее никого из родственников не оказалось. Деда схоронила в прошлом году. Это удалось выяснить еще в машине, пока ехали в больницу.

Так что мне, хоть и не родственнице, пришлось брать на себя ответственность за потерпевшую.

У пострадавшей обнаружилось легкое сотрясение мозга и закрытый перелом левой ноги и ушиб мягких тканей на правой. Это не считая свезенного лица и ободранных локтей.

Я сидела под операционной, пока бабуле под наркозом собирали ногу и накладывали гипс. А после ждала в палате, куда женщину привезли после того, как пришла в себя.

Старушка была очень рада, обнаружив меня рядом.

— Мария Сергеевна, как вы себя чувствуете? — спросила, взяв в руки ладонь женщины.

— Спасибо, внученька. Уже хорошо, — она улыбалась чистой доброй улыбкой. Ее глаза светились от счастья.

Не иначе последствия перенесенного наркоза.

— Я вам тут кашу на раздаче взяла и чай, — показала на тумбочку у кровати.

— Спасибо, внученька, — вновь поблагодарила меня бабушка.

— Вам может что нужно? — поинтересовалась. — Я съезжу. Если вы мне доверяете.

— Ой, внученька, как же не доверять? Ты мне жизнь спасла, а я тебе не буду доверять.

И женщина принялась перечислять что ей нужно. И где эти вещи найти. А затем дала адрес и ключи.

Я пообещала сегодня же привезти.

— Да как же сегодня? На дворе уже ночь, — и, правда, на улице начинало смеркаться.

— Мария Сергеевна, не переживайте, я быстро обернусь, — пообещала.

А сама в это время мысленно гадала хватит мне денег на такси или нет.

Из палаты вышла с полной уверенностью что Вайолет давно уехал. Потому крайне удивилась, когда меня окликнули.

— Полина, ну как там бабушка? — ко мне подошел Вайолет собственной персоной.

На миг залюбовалась грацией мужчины. Настолько плавно и красиво он двигался. И, вообще, на фоне медицинских плакатов, которыми были увешаны все стены, он смотрелся как яйцо работы Фаберже. Случайно упавшее на картофельную кучу. Чуждо и инородно.

— Уже лучше. Операция прошла успешно. Мария Сергеевна отдыхает, — отчиталась перед мужчиной, стараясь не смотреть в глаза.

В его присутствии я чувствовала себя скованно. Все время хотелось сложить руки на груди. Инстинктивный защитный жест.

— Вас куда? Домой? — спросил он, когда выслушал краткий доклад.

— А? Что? Нет. Не надо меня домой. Мне еще к Марье Сергеевне надо, — помотала головой.

— Хорошо. К Марье Сергеевне, так к Марье Сергеевне. Адрес знаете? — мужчина не сводил с меня глаз. Кожей чувствовала его взгляд, блуждающий по моему лицу.

Я утвердительно кивнула.

И только после этого осознала, что тем самым как бы согласилась поехать с Вайолетом.

Одна. С ним. Вместе. В машине.

Нет. Ни за что.

— Я такси возьму. Не стоит волноваться. Вы езжайте по своим делам. И так задержались, — постаралась, чтобы не показать волнение.

Отказывать всегда неудобно. А отказывать человеку, оказавшему помощь, неудобно вдвойне.

— Я. Вас. Отвезу, — раздельно произнес мужчина, в его голосе мне послышалось рокотание срывающихся в ущелье камней. — Мне не сложно.

— У вас, наверняка, важные дела, — продолжала настаивать, подспудно чувствуя, что все мои возражения обречены на провал.

— У меня есть незаконченное дело, — начала радоваться своему избавлению. — И имя ему Мария Сергеевна. А я привык всегда доводить дела до конца, — твердо заявил мужчина. — Поэтому, никаких возражений. Мы едем вместе.

Вот так. Сказал, как отрезал.

— Но…

— Никаких «но». Если вы закончили дела в больнице, то идем к машине. Вас же, наверняка, дома ждут.

А вот об этом я не подумала.

Точно.

Мама ждет творог. А его все нет и нет.