теней. И только убедившись, что во дворе «чисто», вышла. А то, знаете ли, КириллКирилыч хоть и уехал по какому-то срочному делу, взяв с меня обещание не шалить, но мог уже и вернуться да в засаду засесть, дабы поймать врунишку на горячем. Мало ли чего этой собаке в голову взбредет!

Но, к счастью, во дворе было только ждущее меня такси — не идти же мне пешком через половину города.

До храма по почти пустым в такое время улицам мы добрались быстро. Но я все равно нервно перепроверила время — как-никак, на месте мне нужно было быть чуть ли не по минутам.

Ночью, возможно, было бы безопаснее лазать по всяким стройкам — просто с точки зрения лишних глаз, — но ночью гаргулья была живой, опасной, и, вероятнее всего, не на месте. А улица здесь была не особо оживленной, так что возможно обойдется и в такой час… а на случай «не обойдется» на мне была кепка, а в моей голове было заклинание отвода чужих взглядов, которое я и принялась бормотать, как только такси скрылось с глаз. Это заклинание не делало меня невидимой, но защищало от случайного взгляда, чего в принципе должно было быть достаточно в нашем случае.

«Поспеши».

— Какое счастье, что я не боюсь высоты, — пробормотала я, подбираясь поближе к лесам.

Конструкция эта была, на мой непрофессиональный взгляд, странной, и не то, чтобы особо устойчивой да надежной, но ремонтники по ним как-то ходили, да еще и с инструментами, так что и подо мной не завалится.

Надеюсь.

Вдох-выдох, и я полезла наверх, выискивая подходящее место.

По простому (на словах) плану Варнавы, я должна была приехать к храму, найти место, где смогу спрятаться понадежнее, забраться туда и ждать. Место должно быть поближе к уступу, на котором обитает гаргулья, чтобы, когда она вернется и покажется первый луч солнца, успеть выскочить, отломать чешуйку и смыться. Хотя смыться — это уже не так важно по скорости, как предыдущие два действия.

О, а вот и открытое окно, надо же, под самой крышей и с нужной стороны. Я даже посмотрела на него сначала подозрительно. Везение такое, оно нередко с большим подвохом. Вон, вспомним ожерельеце антикварное, с каменьями дорогими. И последствия.

Но окошко вроде выглядело безобидно, времени у меня было не так уж много… Чтож, коли чего, ведьма обещалась меня защищать.

Оглядевшись по сторонам, я забралась через окошко внутрь.

Комната за окошком оказалась небольшой, отчего-то пустой, но вот и хорошо — в пустой комнате из-за угла напасть сложно.

Я затаилась у окошка и хмыкнула. Мать, да ты становишься параноиком со всеми этими приключениями на твою относительно адекватную голову.

Но не успела я заскучать, как сверху послышались странные, глухие хлопки.

«Это звук гаргульих крыльев, — постановила Варнава. — Засекай время».

Я покладисто уставилась на наручные часы, отсчитывая секунды. Надо мной шелестело и шуршало, гаргулья явно устраивалась поудобнее на дневание, и…

Сейчас!

Я не позволила себе засомневаться, затормозить, задуматься. Рванула с места в карьер, выскакивая обратно на леса, и поспешила вверх, туда, где в первых лучах солнца плоть обращалась в камень.

И замерла буквально в шаге от громадной, отнюдь не каменной и совершенно не замершей морды.

Далекий восток был светлым, с почти белым ободом неба у горизонта, но никаких солнечных лучей не было. Вообще.

Мы с гаргульей уставились друг на друга. Я — не совсем понимая, что теперь делать, она — явно не улавливая, что вообще происходит. А потом что-то такое, наверное, у нее в голове щелкнуло, и она без предысторий попыталась откусить мне голову. И я даже не засомневалась, что у нее получится — там такая пасть, мама не горюй! Наверное, именно по этой причине я и затормозила вместо того, чтобы шарахнуться в сторону да от клыков подальше (тут еще, конечно, желательно было бы шарахнуться не щучкой вниз с такой высоты).

И вот тут случилось странное колдунство — так я решила в ту долю секунды, когда мозг успел осознать движение, но не успел понять, что происходит. Я, честно говоря, в этот миг подумала, что это Варнава что-то сколдовала, и даже успела удивиться, а как это она исхитрилась в обход меня…

А потом очутилась прижатой к стене за углом какого-то дома, и на меня пырились два сверкающих алым глаза.

— Ты совсем с дубу рухнула, что ли? — мрачно поинтересовался Мечеслав.

И в этот самый момент я поняла, насколько была права в некоторых своих, в принципе полушуточных выводах — Варнава внутри меня буквально вспыхнула, но не гневом и ненавистью, вовсе нет. Она вспыхнула страхом, первобытным, истинным страхом — страхом за его жизнь.

«Рассвет…» — и столько паники в голосе, что у меня аж мурашки по коже ледяной толпой.

Наверное, что-то такое отразилось на моем лице, что-то очень говорящее, что взгляд его изменился. Алое пламя негодования и недовольства сменилось теплыми искрами, а сжатые до тонкой полоски губы тронула легкая улыбка.

А в следующий миг я залепила ему основательную, звонкую пощечину ото всей своей переполненной женской солидарностью души. Варнава-то может и паникует, а вот я… я в этот момент буквально взбесилась.

— Придурок, — постановила я, глядя на ошарашенного вампира точно так, как он сам смотрел на меня пару секунд назад. — Ты же сейчас сдохнешь, что потом делать будешь, а? За солнышком соскучился, жить надоело?!

— Я не…

— Кучкой пепла-то оно всяко быть лучше, да? Шух и разлетелся по ветру, какие уж тут проблемы и их решение, это же даже лучше обортнического оправдания «у меня лапки», не так ли?!

— Мне стоило оставить тебя там, помирать в пасти гаргульи?! — взбеленился в ответ вампир.

— Тебе не стоило за мной следить! — рявкнула я. — Ты ведь не случайно рядом оказался, не так ли?

«Колдуй, — потребовала немного пришедшая в себя ведьма. — Колдуй полог тьмы, срочно».

Я бы пошутила на тему «А может просто вытолкнем его на улицу, ты же так хотела, чтобы он сдох», но было явно не до того.

По телу уже привычно потекла сила, Варнава скомандовала колдовать, медленно поднимая руки в стороны, и я подчинилась, творя ее колдовство. И вслед за моими руками от земли будто поднималась стена теней, полупрозрачный черный