– Как думаете, каким образом развивались события дальше? – спросил Никита.

– Любвеобильный старичок нашел новую метрессу? – предположила я. – Та ему годилась уже не во внучки, а в правнучки?

– Угадали, – со вздохом согласился Логинов. – И через пару лет на свет появился я.

Глава двадцать шестая

Логинов замолчал, потом спросил:

– Пока все понятно?

– Да, – ответил Макс. – Но вас включили в семью?

– Нет, – усмехнулся Логинов. – Отец отказался меня признать, обвинил маму в обмане. Мама, Ксения Федоровна, смертельно обиделась на хирурга и навсегда разорвала с ним отношения. Спустя годы, когда в России начали делать анализ ДНК на установление отцовства, она получила подтверждение того, что Егор Филиппович мой папа. Но показывать результат было уже некому – хирург умер.

Семья Казакиных превратилась в осколки. Петр Павлович ушел на тот свет спустя пять или шесть лет после Варвары. Ирина осталась без родителей, но у нее уже давно была своя семья, муж, сын, прекрасная квартира, дача. Ей досталось все, чем обладал Егор.

Елизавета неожиданно вышла замуж за художника. Тот эмигрировал в Америку, увез супругу и Катю. Ирина больше с ними не общалась.

У другой дочки Егора Филипповича, у той, которую родила Валентина Покина, жизнь шла невесело. Ее мать рано скончалась, рассказав дочери историю ее появления на свет. Девушка решила попросить помощи у Ирины, своей старшей сестры. Алиса приехала к Гончаровой домой, но родственница ее не впустила в квартиру.

– Принесите свое свидетельство о рождении, где написано, что ваш отец Егор Филиппович Казакин. Тогда и побеседуем.

– Папа меня не признал, – начала объяснять Алиса. – Но я его дочь, имею право на свою долю наследства. Могу обратиться в суд.

Ирина рассмеялась.

– Желаю удачи.

Покина ушла не солоно хлебавши.

Никита потер ладонью затылок.

– Теперь о себе. Если честно, я нищий. Мама долго болела, но была мужественной женщиной. Когда врачи выписали ее домой, сразу поняла, что ее отправили умирать. Совсем она плохая была, но держалась до последнего дня на своих ногах. Незадолго до ухода рассказала мне всю историю жизни Егора Филипповича. Оказывается, любовник ей даже мелкие подробности изложил. С какой целью? Ответа нет. И еще вопрос. Папа познакомился с мамой в пожилом возрасте. Но ему удалось очаровать женщину, да еще и сделать ей ребенка. Каким образом дедок сохранил сексуальную активность? Вообще-то он полный мерзавец, вытирал обо всех своих женщин ноги. Маму мою здорово обидел, сказал ей, что кто-то ему глаза открыл – у мамы есть любовник, равный ей по возрасту, а папа – ее кошелек. И я совершенно не похож на старика. Мама обомлела, попыталась оправдаться, но папа орал: «Шлюха, ходишь налево!..» Абсурдные обвинения! Мама обожала живую мумию, но во время скандала вдруг поняла, что старикашка просто нашел новую любовь. Он же ей хвастался, что от всех своих женщин избавляется одинаково – обвиняет их в измене. Мама была гордая, она в тот же день выставила папашу вон. Мне никаких подробностей о нем не рассказала, на все мои вопросы следовал один ответ: «Он моя ошибка молодости, но зла на него не держу, потому что родился ты». Но перед кончиной она мне все в деталях выложила. Сказала: «Запомни, Ирина Петровна Гончарова – твоя старшая сестра, хотя разница у вас в возрасте внушительная. У нее есть сын Вадим, он тебе, получается, племянник. Алиса Покина, дочь Вали, тоже твоя сестра, она ненамного старше тебя, на несколько лет. Елизавета и Катя в США живут».

Никита опустил голову.

– Евлампия, вы разговаривали с Алисой.

– Где? Когда? – удивилась я.

– Она представляется как Полина, моя супруга.

– М-да, – крякнул Володя, – без ста граммов здесь не разобраться!

– Постараюсь доходчиво объяснить, что к чему, – улыбнулся Никита. – Я жил после смерти мамы, не думая о родственниках. Никогда их не видел, эмоций по отношению к Ирине, Вадиму и Алисе не испытывал. Меня всегда удивляют люди, которых младенцами в мусорный бак выбросили, а они ищут родителей. Недавно про одну такую по телеку рассказывали. Ей повезло, из помойки вынули, в детдом отправили. Потом второй раз удача – малютку удочерила богатая пара. Когда девушке восемнадцать стукнуло, ей рассказали правду, и эта дура захотела увидеть родную мамашу. Зачем? Типа хочет познакомиться с кукушкой, помочь ей. Отыскали тетку. Небось, родители состояние потратили, но выполнили желание любимой детки. И кто ее родил на свет? Пьянь рваная, живет в грязи. Обрадовалась тетка, доченьку обняла, потом руку ковшиком сложила: «Я тебе жизнь подарила, ты теперь обязана мне дом купить, обставить, деньги давать». Спрашивается, зачем брошенка мать по крови искала? Девчонка не понимала, что обижает тех, кто ей прекрасными отцом и матерью стал? Что она этими розысками им дала понять: «Вы чужие, мне нужна настоящая мамулечка»? Жаль, что в приемной семье ей не ответили: «Хорошо. Оставайся тогда в свинарнике с мамулечкой-роднулечкой. Живи в дерьме. А мы домой уедем, раз не стали тебе любимыми папой и мамой». Я б никогда так себя не повел. Следует благодарность питать к тем, кто тебя из грязи выволок!

– Как вы познакомились с Алисой? – остановил поток слов Костин.

– Она мне позвонила, – объяснил Никита. – Взял трубку, а из нее весело так: «Привет, я твоя сестра. Дело есть. Приходи в кафе “Метла с бантиком”, там поговорим». Я удивился, но приехал. Алиса кофе купила, пирожки и поинтересовалась: «Совсем плохо живешь?» Жаловаться не люблю и не привык, а тут словно черт за язык дернул, разоткровенничался: «Беда прямо». Алиса улыбнулась: «Ко мне тоже одно дерьмо плывет. У тебя с матерью хорошие отношения? Можешь с ней поговорить, кой-чего разузнать?» Некорректный вопрос при первом знакомстве, но спокойно объяснил, что мама умерла. «Прости, – смутилась Алиса. – А сейф у вас дома есть?» Я рассмеялся: «А что маме там прятать?» Алиса усмехнулась: «Мало ли! Вот у Гончаровой в городской квартире он есть определенно. Небось, там столько всего ценного! Тебе деньги нужны?» Я кивнул. Сестра на стол электронную отмычку положила: «Слушай, Ирина и Вадим живут за городом. Точно знаю, их московская квартира пустая, на охрану не поставлена – Ирка жадина страшная. У нее в спальне сейф в стене. Пошарь там. Нам от отца ничего не досталось, но мы тоже наследники. Не бойся, я внизу постою. В подъезде никого, кроме соседки Авдотьи, нет. Все остальные кто куда свалили. Семенову на дачу отправлю, прикинусь ее соседкой по поселку, навру, что что-то случилось. Один в подъезде будешь». Я сначала растерялся, потом сказал: «Авдотья эта не поверит. Наверное, голос ее