- Верно, - подтвердил, смеясь, Эндрью. - Не удивительно, что им требовался женатый врач. - Улыбка его сменилась выражением раскаяния. - Честное слово, Крис, мне ужасно совестно, что у меня нет ничего за душой и я пользуюсь твоей хорошей мебелью. Я себя чувствую каким-то паразитом. Принял от тебя все, как будто так и следует, потащил тебя сюда, не дав опомниться, едва только тебе успели в школе найти заместительницу. Я себялюбивый осел. Мне следовало сперва приехать сюда одному и приготовить для тебя все.

- Эндрью Мэнсон! Попробовал бы только оставить меня в Блэнелли!

- Ну, во всяком случае я намерен как-нибудь загладить свою вину. - Он свирепо нахмурился. - Послушай, Крис...

Но Крис с улыбкой перебила его:

- А я намерена пойти и приготовить тебе омлет по рецепту мадам Пуляр. Во всяком случае то, что называется так в поваренной книге.

Прерванный в самом начале своей декларации, он смотрел на нее с открытым ртом. Но мало-помалу лицо его разгладилось. Уже снова повеселев, он пошел за Кристин на кухню. Он не мог ни на минуту вынести ее отсутствия. Их шаги звучали в пустом доме, как в церкви.

Омлет (Гвильям Джон, раньше чем уехать, был послан за яйцами) появился со сковороды, горячий, аппетитный, нежно-желтый. Они ели его, сидя рядышком на краю кухонного стола. Эндрью энергично воскликнул:

- Клянусь Юпитером, ты умеешь стряпать!.. А знаешь, календарь, который они здесь оставили, неплохо выглядит на стене! Она кажется не такой голой. И потом мне нравится картинка на нем, эти розы. Что, можно мне еще кусочек омлета? А кто эта мадам Пуляр? Забавная фамилия, напоминает курицу. Спасибо, дорогая... ты не можешь представить, как мне не терпится начать работать. Здесь должны быть большие возможности! - Он вдруг замолчал, потому что глаза его упали на лакированный деревянный ящичек, стоявший в углу среди их багажа. - Послушай, Крис, что это за ящик?

- Ах, этот... - отозвалась она с деланной небрежностью. - Это свадебный подарок... от Денни.

- Денни! - Эндрью изменился в лице. Когда он примчался к Денни с благодарностью за рекомендацию и сообщением о том, что он женится на Кристин, Филипп обошелся с ним сухо и небрежно. А сегодня утром даже не пришел проводить их обоих. Это больно задело Эндрью, он подумал, что Денни слишком сложный и непонятный человек, чтобы быть ему другом. Медленно, недоверчиво подошел он к ящику, ожидая найти внутри что-нибудь вроде старого башмака. Такая шутка была бы вполне во вкусе Денни. Он открыл ящик. И ахнул от восторга. Там лежал микроскоп Денни, чудесный микроскоп Цейса, и записка:

"Мне, в сущности, он не нужен: как я уже вам говорил, Я костоправ. Желаю успеха".

Что тут было говорить? Задумавшись, почти подавленный, Эндрью докончил свой омлет, не сводя глаз с микроскопа. Потом благоговейно поднял его и, сопровождаемый Кристин, отнес в комнату за столовой. Здесь он торжественно поставил микроскоп посреди комнаты, на ничем не покрытый пол.

- Тут у нас будет не библиотека, Крис, и не... утренняя комната, и не кабинет, ничего подобного. Благодаря нашему доброму другу Филиппу Денни, я окрещу эту комнату лабораторией.

Он только что успел поцеловать Кристин, чтобы освятить церемонию крещения, как из пустой передней донесся дребезжащий звонок телефона, прозвучавший как-то уж очень неожиданно и резко. Они поглядели друг на друга вопросительно и взволнованно.

- Может быть, это уже вызов к больному, Крис! Подумай! Мой первый визит в Эберло! - Он бросился в переднюю.

Но то был не вызов, а доктор Луэллин, который из своего дома на другом конце города поздравлял их с приездом. Голос его доносился по проводу так ясно, что и Крис, стоявшая на цыпочках у плеча Эндрью, отлично слышала его любезные слова.

- Алло, Мэнсон! Как поживаете? Не беспокойтесь, на этот раз я звоню не по делу. Я просто хотел первый приветствовать вас и вашу жену в Эберло.

- Благодарю вас, доктор Луэллин. Очень любезно с вашей стороны. Но я ничего не имел бы и против того, чтобы приступить к делу.

- Ни-ни! И не думайте, пока не устроитесь окончательно, - сыпал словами Луэллин. - И знаете что, если вы сегодня вечером ничем не заняты, приходите с женой к нам обедать, без всяких церемоний, в половине восьмого, мы будем очень рады вам обоим. За обедом мы с вами потолкуем. Значит, решено. Ну, пока до свидания.

Эндрью повесил трубку. Лицо его выражало глубокое удовлетворение.

- Правда, это с его стороны очень мило, Крис? С места в карьер приглашает нас к себе. Ведь он главный врач, имей в виду! И высококвалифицированный, смею тебя уверить. Я смотрел в справочнике. Бывший врач Лондонской больницы, доктор медицины, почетный член Королевского хирургического общества, доктор санитарии и гигиены. Подумай, какие все звания! А как дружески он со мной разговаривал! Поверьте мне, миссис Мэнсон, нас здесь ждет большое будущее! - И, обхватив Кристин за талию, он, ликуя, принялся кружить ее в вальсе посреди передней.

В тот же вечер, в семь часов, они шли по оживленным, кипевшим деловой суетой улицам к дому доктора Луэллина "Глинмор". Им было очень весело: Эндрью с энтузиазмом разглядывал своих новых сограждан.

- Посмотри на того мужчину, что идет нам навстречу, Кристин! Скорее! Вот тот, что кашляет.

- Вижу, мой друг. Но почему ты?..

- Да так, ничего. - Потом небрежно: - Он наверное будет у меня лечиться.

Они без всякого труда разыскали "Глинмор", солидную виллу с аккуратно подстриженными лужайками, потому что у подъезда стоял великолепный автомобиль доктора Луэллина, а на узорных железных воротах сияла ярко начищенная медная дощечка, на которой мелкими четкими буквами перечислены были все звания доктора. Оробев вдруг при виде такого великолепия, они позвонили и были впущены внутрь.

Доктор Луэллин вышел им навстречу из гостиной, еще более элегантный, чем всегда, во фраке и крахмальных манжетах с золотыми запонками, весь сияя радушием.

- Пришли! Вот и прекрасно! Я в восторге, что могу с вами познакомиться, миссис Мэнсон. Надеюсь, Эберло вам понравится. Местечко неплохое, уверяю вас. Входите же! Миссис Луэллин сию минуту сойдет вниз.

Миссис Луэллин появилась тотчас же, такая же сияющая, как супруг. Это была рыжеватая дама лет сорока пяти, с бледным веснушчатым лицом. Поздоровавшись с Мэнсоном, она повернулась к Кристин и восторженно ахнула:

- Ах, вы, моя ми-и-лочка, какая же вы хорошенькая! Я уже успела в вас влюбиться. Непременно должна вас поцеловать. Непременно. Вы ничего не имеете против, моя милочка?

И, не дожидаясь ответа, она обняла Кристин, затем отодвинула ее от себя, продолжая восторженно любоваться ею.

В конце коридора прозвенел гонг. Они отправились в столовую обедать. Обед был превосходный: томатовый суп, две жареные куры с начинкой, сосиски, пуддинг с изюмом. Доктор Луэллин и его жена приветливо беседовали с гостями.