дошло. Насилу отговорили. Вокруг компания нетрезвых мужиков, мало ли кто чего спьяну удумает. Илья улыбнулся воспоминаниям. Смешная девка — лезла потом к нему целоваться. Еле отбился, хорошо Анютки рядом не было. Спутник Светланы, странный малый, весь вечер сидел как сомнамбула в углу и бессмысленно таращил глаза.

Его мысли были прерваны неожиданным образом. С грохотом распахнулась входная дверь. В проеме показалась перекошенная физиономия сержанта.

— Семеныч!.. — заорал он, выпучивая глаза, и остановился, недоуменно разглядывая остальных присутствующих, словно видел их в первый раз. Затем странно осклабился. — Сидите тут? Разговорчики беседуете? А у нас ЧП! Жмур, походу, образовался!..

Глава 7

Поскольку Татьяна опять исполняла роль писаря-завхоза, в буфет отправили Марину — студентку. Одну из тех, кто ехал в тот вечер в автобусе. Третьей стала Светлана — девчонка с розово-зеленой челкой. Следом за ней в буфет притащился и ее тощий дружок Юрик. На все вопросы Варвары Петровны — чего ему здесь надо, он только лупал мутными глазами ничего не отвечая, а потом уселся за крайний у окна столик и уронил голову в ладони.

— Кокс у него кончился, кумарит его… торчок противный — зло и непонятно объяснила Светлана, — таскается за мной везде теперь.

Юрик поднял голову и посмотрел на нее умоляющим взглядом.

— Господи! Да говорю же, нет у меня! Где я тебе возьму? — крикнула она ему. — Давай иди отсюда! У "братвы" проси, у них навалом этого говна!

— О-нн-и н-не дают, так п-просто… — Юрика трясло, аж зубы лязгали.

Светлана некоторое время смотрела на него, как показалось Майе, с состраданием.

— Что, совсем плохо? Ну, ляг, поспи… или спирту выпей! Может полегче станет. Будешь спирт?

Юрик молча кивнул. Светлана обернулась к Варваре Петровне, в глазах у нее была мольба. Вахтерша молча достала из-под прилавка маленький пузырек, доверху наполненный прозрачной жидкостью. Та приняла посудину.

— А разбавить?

— Н-не-надо… — Юрик выхватил пузырек из протянутой руки, свинтил пробку и смачно хлебнул. Закашлялся, зажал себе ладонями рот, чтоб спирт не выплеснулся наружу, лицо его исказилось страданием.

Варвара Петровна покачала головой.

— Как же люди над собой издеваются, господи, боже мой!

Светлана просительно посмотрела на нее

— Пусть он тут посидит? Он же не мешает никому. А?

Вахтерша пожала плечами.

— Мне-то что… пусть сидит. Мож работу, ему какую дать несложную? А то совсем загрустил человек. О! У нас тут соль намокла… на мешок с крыши натекло. А теперь высохла и прямо как камень стала. Пусть потолчет, заодно и развлечется, чего без дела-то сидеть, — она вынесла из подсобки, средних размеров, бронзовую ступку и пестик. Поставила их на столе перед Юриком. Следом Марина притащила несколько крупных кусков закаменевшей соли, положила перед ним же.

— Давай милок, — ласково сказала Варвара Петровна, бросив один кусок в ступку, — толки! А натолченное в кулечек ссыпай. Сможешь, поди? Трудотерапия она очень способствует!

Юрик окинул всех осуждающим взглядом. Дескать, смерти моей хотите? Затем заметно трясущейся рукой взял пестик и пару раз вяло тюкнул кусок в ступке. Весь его вид говорил: "Будь, по-вашему, только отстаньте, бога ради".

— Ладно! Давайте, давайте товарищи-девушки, шевелитесь!.. — переключилась Варвара Петровна на своих помощниц.

Глядя на нее, Майя не переставала удивляться — не выходит из буфета с самого утра, а до сих пор бодра и активна.

— …Нам теперь в десять раз больше нужно вертеться! — продолжала щебетать главная повариха. — И не, потому что народу много, а потому что продуктов мало. Так что каждую корочку и косточку в дело пускать нужно!

— Почему женщины готовить должны? — с неудовольствием спросила Марина, пряча кудрявые черные волосы под косынку. — А мужики только есть будут?

— Не возмущайся девочка, — подмигнула ей Варвара Петровна, — мужчинам тоже работы хватит. Ой, хватит! Все тут хлебнем! Продуктов дня на три, не больше. Чем потом питаться, не представлю. Давай, бери ножик, садись вон, к Майечке, чисть картошечку. А я пока компотом займусь. Ох ты господи, воды-то у нас в обрез. Надо срочно мужиков в лес посылать за снегом.

Ужин был назначен на девять часов. Меню состояло из вареной картошки с тушенкой и компота из сухофруктов.

* * *

Марина скептически поглядела на внушительную горку картошки, которую им предстояло перечистить, затем на тупой столовый нож и на свои руки.

— Только в понедельник маникюр сделала…

Майя, с ласковой улыбкой, показала ей на место рядом с большим баком, в котором валялись несколько чищенных картофелин, подумав про себя: "Тоже мне цыпа-дрипа-лимпомпони! Маникюр тебе здесь без надобности". Марина села на стул, вставила в уши наушники плеера и, вздохнув, принялась за картошку.

Светлана, свесив пеструю челку на нос и хмуро глядя перед собой, колупала луковицы. Варвара Петровна, высыпав сухофрукты в большой чан с кипящей водой, задумчиво помешивала.

Чистка картошки дело скучное, разговор что-то не клеился, и Майя, прислушиваясь к шепоту наушников своей подельницы (везет же некоторым), поглядывала в окно. Хотя и там ничего интересного. Вечерело. Краснеющее солнце клонилось к горизонту. Его лучи путались в голых остовах берез. "Вот интересно, — думала Майя, — березы, как будто держат круговую оборону от окружающей нас сельвы. Словно прикрывают собой жалкое «поселение» людей. А ведь через неделю-другую по такому теплу деревья распустятся, и наша земля перестанет выделяться из окружающего леса".

От раскаленной плиты и баков с кипящей водой шел жар. Дышать стало совсем нечем, и Светлана, оторвавшись от своего лука, распахнула окна. В кухне потянуло сквозняком. Переливаясь через подоконники, потек, влажный густой воздух, начиненный странноватыми, чужими запахами.

В окно влетело что-то большое, жужжащее и стремительными зигзагами заметалось по буфету. Низко, над самыми головами. Женщины завизжали, прикрываясь руками. Один только Юрик безучастно следил за событиями из своего угла. Существо гудящее, как маленький самолет, нарезало несколько кругов над кастрюлей с компотом, словно камикадзе над американским крейсером, похоже, собираясь пикировать.

— Пошел, пошел!.. — Варвара Петровна замахала руками, прикрывая собой кастрюлю.

— Посторонись! — Майя, подхватив шумовку, приняла позу теннисистки. Как только нарушитель границы оказался в пределах досягаемости, шумовка свистнула, рассекая воздух и сочно шмякнув, попала в цель. Сбитый летун, мелькнув над головой, испугано пригнувшейся Светланы, громко брякнул о блестящий кожух вентиляции и упал на буфетную стойку. Майя, как пантера, прыгнула к стойке и прижала насекомое шумовкой, но оно и так больше не шевелилось.

— Шустра ты, девушка, — покачала головой Варвара Петровна, — ой, шустра!

Женщины осторожно склонились над стойкой. Майя приподняла шумовку. На пластиковой поверхности лежало странное существо. С виду обычная муха — две пары крыльев, шесть скрюченных ножек, черная,