После этих кошмаров я полезла в интернет. Сонники и различные толкования вообще были мимо, а вот на одном из сайтов по психологии мне попалась статья о навязчивых идеях, триггерах и тому подобном. Там-то я и прочитала совет о том, что избавиться от страха можно сжиганием вещей, напоминающих о нём. Может, если бы я смотрела, как горит мой рюкзак с окровавленными вещами, то он бы перестал мне сниться? Теперь это уже не проверить…

Несколько дней я зацикливалась на этой мысли. Потом снова полезла в интернет. На этот раз я решила найти психолога. В фильмах часто показывают, как люди со своими проблемами идут к мудрой тетеньке и та, как рукой снимает все тревоги и печали с души. В моем случае меня отпугнули сразу две вещи: во-первых, ценник практикующих психологов в Измайловске. Это ж просто с ума сойти можно увидев, сколько стоит один прием! Похоже, именно поэтому приемы у психолога мне светят только в фильмах.

А второй причиной, по которой я не решилась записаться даже на первое бесплатное пробное занятие, было то, что мне совершенно не хотелось рассказывать постороннему человеку о своих переживаниях и проблемах.

Так прошли две недели… Давид больше не появлялся. Даже не звонил. А я ждала. Да, как бы мне ни хотелось это отрицать, я очень хотела его хотя бы увидеть через кухонное окно. По этой причине бабушка стала меня подозревать в чем-то и однажды спросила, кого я постоянно выглядываю. А я даже не отдавала себе отчет в том, что бывало по полчаса стою, уткнувшись в серые лужи, увеличивающиеся в размерах прямо на глазах; или считаю листья, сорвавшиеся с ветки напротив моего окна…

С каждым днём листьев становилось всё меньше. А вместе с ними улетучивалась моя надежда еще хоть раз увидеть Давида. Наши пути разошлись и больше не пересекутся. Повторяя эту мантру каждый день, я потихоньку начала её принимать и смиряться с неизбежным.

— Ась, может всё-таки подвезти? — спрашивает Ника, которую сегодня после занятий забирает отец. — Такой ливень! Ты даже до остановки не добежишь — промокнешь.

Утром я поленилась взять зонтик, который бабушка усиленно совала мне в руки. Думала, что пронесет и не придется таскать его с собой. Но сейчас корю себя, что не послушала бабулю.

— Спасибо, Ник. Но давай вы меня до остановки подкинете, а дальше…

Договорить я не успеваю, потому что прямо на крыльце нашего вуза передо мной возникает… Давид. Он стоял под зонтом и в ту секунду, когда я его увидела, поднял глаза и вмиг оказался рядом.

— Привет, — черные глаза смотрели с такой теплотой, что я просто задохнулась очередным вдохом и не сразу сообразила, что нужно ответить.

— Ась, я пойду, папа уже подъехал.

— Я тоже иду, — мне надо бежать от этого парня, и как можно скорее.

— Асья, подожди, — Давид берет меня под локоть и затягивает под зонтик. Я вижу периферийным зрением, как, сверкая подошвами своих кроссовок, моя подруга стремительно уносится к машине на парковке, лишь раз обернувшись на ходу и едва заметно мне подмигнув. — Я хочу поговорить с тобой. Пожалуйста, позволь я тебя подвезу.

Мы стоим под черным мужским зонтом очень близко друг к другу, пространство словно сомкнулось вокруг нас. Капли дождя гулко колотятся о ткань над головой, а мне кажется, что они просто вторят ритму моего сердцебиения.

— О чем поговорить? — севшим голосом отзываюсь, пряча глаза, чтобы скрыть неловкость момента.

— Пойдём в машину.

Не отпуская моей руки, Давид ведет меня к пассажирскому сиденью. Усаживает так бережно и осторожно, стараясь, чтобы ни капля на меня не попала, будто я сахарная и могу растаять от воды.

И снова этот потрясающий и такой знакомый запах мужского парфюма в салоне… Вдыхаю его полной грудью, пока хозяин машины обходит её вокруг, чтобы занять место водителя.

— Так о чем ты хотел поговорить? — нарушаю тишину, когда мы уже несколько минут едем молча.

— Ась, подожди немного, пожалуйста, тут такое движение из-за дождя, не хочу отвлекаться от дороги, — говорит Давид, впервые сократив моё имя. Прозвучало так просто и уютно, что я даже опешила на некоторое время и действительно несколько минут прокручивала в голове сказанную им фразу, словно смакуя любимое блюдо.

— И всё-таки, — мне не терпится услышать то, что хотел сказать мне парень. — Мы уже отъехали от центра, теперь ты можешь говорить?

— Асья, мне не так просто сформулировать всё, что я собирался тебе сказать, — Давид очень волнуется: вцепился в руль двумя руками, даже подался немного вперед, при этом ни разу не повернувшись в мою сторону.

— Ты же адвокат, — с усмешкой почему-то начинаю язвить, — проблемы с красноречием у вашего брата можно записывать в профессиональные травмы.

Давид шутку не оценил, одарив меня хмурым взглядом. Да я и не уверена, что шутила, а не издевалась.

— Ну в самом деле! С чего вдруг тебе понадобилось так срочно со мной поговорить? Что такого могло произойти? Две недели не хотелось разговаривать, а тут вдруг такая срочность!

Да, Остапа понесло… Вывалила на него нерастраченную энергию последних дней.

— Асья, кто тебе сказал, что я не хотел с тобой разговаривать? — пытается вставить ответ на какой-то из моих вопросом парень, отвлекаясь от дороги.

— Никто не сказал, — в запале чуть не кричу в ответ. — Кто бы мне мог об этом рассказать? Наверное, если бы хотел, то кто-то что-то рассказал: позвонив или написав!

— Не всё так просто… — мне же не показалось и это Давид сейчас зарычал?

— А мне кажется, что как раз наоборот — всё элементарно: ты не захотел связываться с глупой бедной студенткой. Это же очевидно, почему ты боишься произнести это вслух?

— Асья! — Давид резко повышает голос, пытаясь перекричать меня, чтобы прервать поток моих обвинений, но в этот момент случается совершенно непредвиденное. То ли от резкого движения в мою сторону, то ли погодные условия сыграли злую шутку, но когда руль поворачивается вместе с водителем, нас резко разворачивает и куда-то уносит. Я вижу одни лишь мелькания за мокрым лобовым стеклом. Всё происходит настолько быстро, что успеваю только вскрикнуть, а потом толчок и звуки смолкают…

29

Открываю глаза и первые секунды совершенно не понимаю, где нахожусь. Обвожу глазами сначала потолок в желтых разводах и довольно крупных трещинах, а затем осматриваю обстановку вокруг себя.

Большая комната с выкрашенными в два цвета стенами и три кровати. Я в больнице. Кроме меня здесь находится целая