Интересен и моральный климат раннего Борка. О случаях воровства здесь не слыхали, двери в квартирах не запирали. Чтобы съездить в столицу, надо было добраться 15 км на машине до ближайшей железнодорожной станции Шестихино, где раз в день проходил поезд Рыбинск – Москва. Он всегда был забит рыбинцами, ездившими за продуктами. Папанину удалось «выбить» постоянную бронь на восемь купе для сотрудников института. А для удобства посадки в вагоны построил в Шестихине платформу, которая служит и поныне. Её, как и главную улицу в Борке, жители называют «Папанин-стрит».

«Я отдал Борку так много времени, здоровья и сил, он настолько прочно вошёл в мою жизнь, что все 50–60 гг. я не представлял своей жизни без Борка. Обязанности директора я выполнял безвозмездно. Зато хлопот и нахлобучек было с излишком». (Папанин, 1977).

Надо сказать, что жители Борка хранят память о своём первом директоре. В небольшом финском домике, где с 1953 года останавливался Иван Дмитриевич, теперь устроен музей Папанина. В нём сохранён прижизненный интерьер, фотографии, документы и личные вещи знаменитого полярника. Пожалуй, это самое богатое собрание в стране, чему в немалой степени способствует племянница Папанина от младшей сестры Валентина Александровна Романенко, живущая здесь с 1959 года. Планируется установка памятника-бюста Папанина.

Параллельно с руководством Институтом в Борке И.Д. Папанин продолжал координировать деятельность научного флота Академии наук. Во многом ему помогал громадный авторитет в среде полярников. И.Б. Орлов, бывший в 70-е годы в Министерстве морского флота, рассказал автору такой эпизод из своей жизни:

«Однажды звонит Папанин:

– Браток, мне нужно перебросить гидрологический катер из Архангельска на Диксон, поможешь?

– Да, Иван Дмитриевич, конечно поможем. А кто оплатит эту перевозку?

– Ты что, не понял? Это Папанин у телефона!

– Всё понял, Иван Дмитриевич…».

Вспоминается и такой эпизод. В канун 1957 года автор в составе команды Ставропольского края попал на Всесоюзный слёт юных краеведов в Москве. В актовом зале МГУ перед нами выступил знаменитый полярник И.Д. Папанин. С сильным южным акцентом он рассказал о дрейфе станции «Северный полюс». Одна из участниц задала ему вопрос: «А когда льдину разломило, что вы кушали?». На что Папанин бодро ответил: «А мы питались медвежатиной. Помню, всего мыуложили 83 медведя». В то время это выглядело героизмом. Теперь я сомневаюсь, могло ли такое быть? На станции имелся трёхлетний запас продуктов, и даже после разлома их оставалось достаточно. Видимо, добавил Иван Дмитриевич для эффекта. Хотя в мемуарах Папанина и Кренкеля о последнем дне на льдине написано, что на примусе «булькал борщ из медвежатины».

Вспоминает телережиссёр А. Лысенко:

«После интервью с И.Д. Папаниным в детской редакции Центрального телевидения ожидали волну увольнений. Дело в том, что Иван Дмитриевич чудный человек, но имел привычку материться через каждые два слова. А монтажа ведь тогда не существовало, можно было немного порезать плёнку, но это очень сильно портило изображение. В общем, максимально купировав некоторые особенно витиеватые высказывания Папанина, редакция, тем не менее, готовилась к худшему – потому, что даже после этого его беседа с пионерами была тихим ужасом.

И вот эфир прошёл, все собрались на летучке у Лапина; главный редактор программы даже на всякий случай заготовил приказ об увольнении редактора, ответственного за съёмку. И тут произошло невероятное: Лапин лично распорядился премировать и режиссёра, и редактора. Мало того, детскую программу согласно его решению должны были ещё раз показать после программы «Время». Только гораздо позже выяснилось, что Лапин сам беседу с Папаниным не смотрел. Он доверился мнению своей хорошей знакомой, супруги Кириленко. Папанин был её соседом на даче, и она, привыкнув к его матюкам, решила, что программа получилась просто чудесной!». («Караван историй», 2004, август).

Конечно, напряжённая работа в почтенные годы не могла не сказаться на здоровье И.Д. Папанина. Всё чаще он хворал, попадал в больницу. Вспоминает академик Е.К. Фёдоров, который весной 1977 года отдыхал в подмосковном санатории:

«Вскоре туда прибыл Иван Дмитриевич Папанин. Перед этим он около месяца лежал в больнице, лечился от сотрясения мозга – упал дома, открывая форточку. От болезни и долгого лежания сильно ослаб. Инструктор лечебной физкультур держит его за плечи – учит ходить. Он едва переступает ногами, точно так же, как мой младший годовалый внук. Но это не старческая слабость – пока ещё не старческая слабость, а результат долгого лежания в постели. Это пройдёт…

Наши палаты рядом. Я постоянно захожу к нему. Он всё чаще и смелее пробирается, держась за стены, ко мне. У нас есть, о чём поговорить, что вспомнить. Об ушедших жёнах. О многих наших друзьях!». (Фёдоров, 1979).

Первая жена Папанина, Галина Кирилловна, умерла в 1973 году. Они прожили в гармоничном браке около 50 лет, вместе зимовали в бухте Тихой и на мысе Челюскина. Будучи женщиной спокойной и рассудительной, она удачно уравновешивала своего супруга, «приземляла» его в годы безудержной славы и почестей. Второй раз Папанин женился в 1982 году на редакторе своей книги «Лёд и пламень» Раисе Васильевне. Детей и наследников у него не было, квартира на Арбате – большая, а пожилому человеку требовался уход. Скончался он через четыре года, в возрасте 92 лет. Был похоронен на Новодевичьем кладбище, где уже покоились все его спутники по знаменитому дрейфу. Был он самым старшим из них, а ушёл из жизни последним.

Будучи человеком острого ума и наблюдательности, И.Д. Папанин написал две автобиографические книги, пользующиеся большой популярностью, и более двухсот статей. Первая из книг, «Жизнь на льдине», написана сразу после дрейфа на основе дневниковых материалов и выпущена в 1938 году. Последнее, седьмое издание вышло в 1977 году. Над второй книгой, «Лёд и пламень», Иван Дмитриевич работал все последние годы жизни, включив в неё богатые жизненные наблюдения. Первым изданием она вышла в 1977 году, через год отпечатали дополнительный тираж, третье издание осуществлено в 1984 году.

За свою долгую трудовую жизнь Папанин получил почти три десятка правительственных наград. Кроме двух Золотых звёзд Героя Советского Союза, он имел восемь орденов Ленина, шесть других отечественных орденов и 12 медалей. В 1980 году ему была вручена Большая золотая медаль Географического общества СССР.

Из статьи Е.К. Фёдорова, написанной для газет в ноябре 1937 года на дрейфующем льду:

«В дни, когда зашаталась Российская империя, когда началась Гражданская война, Папанин сражался в первых отрядах Красной гвардии. Преданный революции, находчивый и изобретательный, он сделался талантливым командиром Красной Армии.

В тяжёлое лето 1919 года, когда красные войска отступали с Украины, командование 12-й армии поручает Папанину наладить искалеченные, разбитые бронепоезда. Удерживая отступающие отряды, Папанин организует на заброшенной станции целый завод, и скоро катятся на фронт стальные составы.