Начальник ГУ контрразведки ФСБ генерал-полковник Томилин Н.А.».

– Гляди какой умный! – закончив читать, тряхнул листом меморандума директор ФСБ. – «…убедить Президента в ближайшее время отменить поездки в регионы…» Попробуй убеди его!

Возмущение директора объяснялось тем, что в настоящий момент он как раз и находился в одном из регионов России, сопровождая в поездке президента. Кроме того, директор ФСБ как никто другой знал, что президент России на доводы Службы охраны реагирует всегда одинаково.

По поговорке – мол, котлеты отдельно, а мухи отдельно. В том смысле, что работа президента – управлять страной, а работа его охраны – обеспечивать его безопасность.

Даже в год своих первых президентских выборов, когда вероятность покушения была как никогда велика, президент не отменил ни одной своей поездки по стране. Что уж говорить теперь…

– Связь мне с Москвой, срочно! – негромко сказал директор. – Генерала Томилина!

Минуту спустя директор уже беседовал с начальником ГУ контрразведки.

– Здравия желаю, товарищ генерал армии! Как поездка?

– Здравия желаю, Николай Афанасьевич! Поездка нормально, я тебе звоню насчет твоего опуса…

– Да, да, товарищ генерал, – вздохнул Томилин. – Делаем все возможное, но…

– Это я понял, Николай Афанасьевич! – перебил подчиненного директор. – Но с того времени, как нам стало известно о предателе, прошел уже целый месяц! Тридцать дней! А воз и ныне там, при том, что речь идет о безопасности президента! Поэтому я тебя предупреждаю – если в ближайшее время подвижек в этом деле не будет, пеняй на себя, Николай Афанасьевич! С такими вещами не шутят! Делайте там хоть возможное, хоть невозможное, но в течение десяти дней вы мне Ската этого выньте и положьте! А то мне уже президенту стыдно в глаза смотреть, честное слово! Все! Как приеду, сразу жду с докладом о конкретных сдвигах! А этот ваш меморандум курам на смех, честное слово! Хоть бы не позорились перед шифровальщиками…

Когда директор положил трубку, генерал Томилин тягостно вздохнул и сокрушенно покачал головой. Он понимал обоснованность претензий директора, но упрекнуть себя генералу было не в чем.

Уже месяц он спал не более чем по пять часов в сутки, похудел на восемь килограммов и почти забыл, когда последний раз видел внуков. Фактически генерал работал на износ. То же относилось и ко всем сотрудникам Томилина.

А результата все не было.

Генерал Томилин наконец опустил трубку на аппарат ВЧ-связи и провел пальцами по вискам. Потом сказал:

– Старею, наверное…

Генерал Томилин был не прав. Дело было не в его возрасте, а в коварстве врага. Слишком серьезный противник на этот раз противостоял контрразведчикам.

Но все же их титанические усилия не пропали даром. И фактически предопределили дальнейшие события. Уже два дня спустя после разговора директора ФСБ с генералом Томилиным в деле произошел кардинальный прорыв…

Стамбул, Бейоглу-туннель, проспект

Истикляль, российское генконсульство

Подполковник Гашков скрутил пробку с бутылки «Столичной» и набулькал водки в пузатые фужеры.

– Ну давай, Алексей, чего ждешь? – с улыбкой кивнул он Шадрину.

Тот разжал руку с двумя большими звездочками и бросил их в свой фужер.

– Где ты их умудрился здесь достать? – спросил Гашков.

– В милитари-магазине в азиатской части Стамбула, – пожал плечами Шадрин. – Там не только наши зведочки, танк «Т-80» можно купить…

– Серьезно, что ли? – удивился Гашков.

– Ну, за «Т-80» не поручусь, а «уазик» во дворе под маскировочной сетью стоит, сам видел.

– Ну ладно, – наконец поднял фужер Гашков. – За твои звездочки, Алексей! И за то, чтобы следующие не пришлось ждать так долго!

– Я не против! – кивнул Шадрин.

Офицеры чокнулись и методично, глоток за глотком осушили огромные фужеры. Повод был железный – Алексею Шадрину наконец-то присвоили давно выслуженное звание подполковника.

Начальник Стамбульской резидентуры и его зам были не совсем в курсе московских реалий и не знали, что звание Шадрину обломилось исключительно благодаря тому, что шел он в «связке» с Марченко. Самого полковника за бездарный стамбульский вояж представили к ордену.

Не зная всего этого, Гашков с Шадриным пребывали в отличном настроении. Выпив, они по-быстрому закусили и только-только закурили, как у новоиспеченного подполковника Шадрина в кармане в режиме вибрации заработал «мобильник».

Шадрин досадливо поморщился, сунул сигарету в уголок рта, вытащил трубку и буркнул в нее:

– Алло!

В трубке раздался легкий шорох, потом послышался хриплый голос:

– Дядя Али ест? Он мине нужен! Срочно!

– Какой еще Али? – произнес Шадрин, мгновенно напрягшись. – Вы куда звоните?

– Дядя Али званю, ти что, савсем тупой, ни понял? Кароче, пиридай иму, што я купил тавар. Сорок яшиков. По три штука в каждом! Пуст ждет…

– Вы ошиблись номером!

– Как ашибся?

– Совсем!

Отключив телефон, Шадрин посмотрел на Гашкова.

– Это был Хасан-паша, то есть Али-баба!

– Так он же на консервации…

– В том-то и дело! – вскочил на ноги Шадрин. Едва начавший пробирать его хмель словно рукой сняло. Ткнув в пепельницу сигарету, он посмотрел на часы и устремился к двери. – Наверняка что-то случилось! Он назначил встречу через сорок минут, так что я погнал…

– Смотри осторожней! – успел крикнуть вдогонку Шадрину Гашков.

– Я всегда осторожен! – пробормотал Алексей, невольно тронув еще дающий о себе знать бок, пробитый Равилем.

...

«Шифротелеграмма ь… от…

Совершенно секретно

Весьма срочно

Лично в руки

Начальнику ГУ контрразведки ФСБ

генерал-полковнику Томилину Н.А.

Настоящим довожу до вашего сведения, что вчера во второй половине дня со мной, подполковником Шадриным А.С., по собственной инициативе вышел на связь агент Али-баба, в последнее время находившийся на консервации.

Агент сообщил, что на следующий день в Стамбульский офис Конгресса чеченского народа ожидается прибытие какого-то ревизора, в связи с чем всем сотрудникам предписано явиться на работу ранним утром и не отлучаться из офиса в течение всего дня. По некоторым признакам Али-баба предположил, что речь идет не об обычной ревизии, а о чем-то намного более важном.