В «Дхаммападе»[44]Будда говорит: «Ум предваряет все феномены». С точки зрения нашей терминологии под умом Будда подразумевает сознание общей основы — непрерывный поток осознанности, который заполнен скрытыми склонностями, впечатлениями, воспоминаниями, привычными схемами восприятия и так далее. Ум предваряет все феномены в том смысле, что феномены обусловлены сознанием общей основы.

Через этот фильтр проходит всё или почти всё, что мы воспринимаем. Считается, что, когда мы просыпаемся, мир сновидений растворяется в общей основе. Но когда мы засыпаем, то точно так же в общей основе растворяется и мир яви. Обратите внимание на то, что в общей основе растворяются именно проявления, а не фотоны и звуковые волны. Мы не можем наблюдать невооружённым глазом фотоны, звуковые волны и другие элементы, о которых говорят учёные, и поэтому они существуют лишь относительно тех измерительных приборов, благодаря которым они были обнаружены, а также относительно ума тех людей, которые осведомлены об их существовании. Судя по нашим сновидениям, общая основа выступает в роли своеобразной динамо-машины, которая генерирует одну окружающую обстановку за другой. Мы вовлечены в целый мир субъектов и объектов, который мы называем «жизнь». В буддизме этот мир, который проявляется в результате путаницы, возникающей в процессе взаимодействия различных составляющих внутри конгломерации[45]общей основы, носит название «сансара».

Помните, как точно подметил Стивен Лаберж: «Сознание сновидения — это сознание бодрствования, которое лишено физических ограничений, а сознание бодрствования — это сознание сновидения, поставленное в рамки физических ограничений». Основная задача заключается в том, чтобы разобраться в том, что такое физические ограничения и какова их природа. Исследователи осознанных сновидений ориентированы на науку, поэтому они считают, что физические ограничения — это что-то реальное. А если и не окончательно реальное, то, во всяком случае, они обладают природой, отличной от природы феноменов, встречающихся в сновидениях, — они «более реальны», чем наши сновидения. Однако Падмасамбхава, а с ним и весь мир буддизма ваджраяны, представителем которого он является, рассматривают все феномены как «подобные сновидению» — как пустые и лишённые устойчивых, окончательных характеристик. Некоторые адепты буддизма (да и других духовных доктрин) время от времени демонстрируют этот факт публично. Есть сведения, что некоторые тертоны могут погрузить руку в скалу, как если бы это была мягкая глина, и извлечь оттуда тексты и священные объекты. Падмасамбхава мог оставлять следы, ступая по камню. Современные тибетские ламы могут оставить на камне следы рук и ног или вонзить в него деревянный посох. Ламы, которые иногда демонстрируют подобные «чудеса» перед большим скоплением народа, изменяют реальность бодрствования таким же способом, как практикующие технику осознанных сновидений меняют реальность сновидения. И дело тут не в том, что они хотят похвастаться своими «эзотерическими способностями». Их цель — показать людям, что мир сновидений простирается за пределы ночного сна — в то пространство, которое мы считаем «истинной реальностью»[46]. Однако для того, чтобы сделать концептуальное понимание «несуществования феноменов» частью своей жизни, нам необходимо делать то же самое, что делали эти удивительные люди, — практиковать.

Практика

Для практики йоги сновидений в состоянии бодрствования Падмасамбхава даёт нам особое, сущностное наставление: «В это время ясно представь, что вся окружающая обстановка — город, дом, знакомые, разговоры и все другие виды деятельности являются сновидением. Скажи громко: „Это сон!“. Непрерывно представляй, что находишься в сновидении». В другом тибетском буддийском тексте, посвящённом йоге сновидений[47], содержится более подробная инструкция, в соответствии с которой практикующему даются следующие наставления: «Однонаправленно пребывай в медитативном равновесии осознанности: «Я уснул. Это проявление — сон. Это иллюзия 1». И далее: «Помести свою осознанность в пространство, где нет концепций, не фокусируйся ни на чём.

Затем направь свой ум на все проявления — на себя и других — и думай так: «Всё это просто проявления. Они не реальны». Если будешь непрерывно практиковать подобным образом и в ходе формальных сессий медитации, и в перерывах между ними, то проявления всегда будут лишены истинного существования и страха». Теперь становится ясно, почему расслабленность и концентрация — навыки, которые вырабатываются практикой шаматхи, — так важны для успешной практики йоги сновидений в состоянии бодрствования.

Всё это прямо указывает на главное различие между техникой осознанных сновидений и практикой йоги сновидений, которое возникает, когда дело касается состояния бодрствования. Если в состоянии бодрствования вы осуществите дюжину контрольных проверок своего состояния, а ваши цифровые часы будут показывать всё те же цифры, даже если вы десять раз подряд отвернётесь и взглянете на них снова, то с точки зрения техники осознанных сновидений вы можете быть на 99% уверены, что не спите. И всё же Падмасамбхава советует нам думать, что это сон, даже несмотря на нашу уверенность в том, что мы бодрствуем. Но он не предлагает нам заняться добровольным самообманом. Он предлагает нам «выдернуть ковёр из-под ног» нашего привычного взгляда на переживаемый опыт. Он присваивает новое значение понятию «быть пробуждённым» и делает это фокусом практики в состоянии бодрствования.

Снова вернёмся к примеру неосознанного сновидения. Если вы верите, что сами являетесь тем индивидуумом, который вам снится, то есть «персонажем сна», и исходя из этого вовлекаетесь в действие, то вы застреваете в этом образе. Если вы уверены, что этот персонаж на самом деле и есть вы, то вы расписываетесь в собственной неосознанности во время сновидения. Вы застреваете в этой иллюзорной роли. Если у вас есть помощник, то, заметив, что вы видите сон, — внешне это может выглядеть так, что вы мечетесь по кровати, вертитесь и что-то бормочете, а ваши глазные яблоки активно движутся под веками (быстрые движения глаз), — он может шепнуть вам на ухо: «Ты видишь сон»[48]. Падмасамбхава поступает похожим образом — предлагает нам взглянуть на сновидение не как застрявший в своей роли «персонаж сна», а как, фигурально выражаясь, сновидец, который спит в собственной постели. Он предлагает нам взглянуть на реальность яви с позиции природы будды. Однажды Будду спросили: «Ты бог? Небожитель? Дух? Или человек?». Он ответил: «Я ни то, ни другое, ни третье — я пробуждён»[49].