приветствиями и объятиями. Джуа терпеть не могла обниматься и потому не подходила близко.

Танна с улыбкой спросила, что Джуа будет пить. После того как все заказали напитки, Кили снова повернулась к Джуа:

— Что там у вас с Ронаном? Ты собираешься его выручить или нет?

Как, опять? Боже, она и забыла, какая Кили настырная. Зато она не забыла Ронана Мерфи, который стоял у себя на кухне с подавленным и обиженным видом. При этом он оставался таким красавцем! Мускулы перекатывались под загорелой кожей… Эти воспоминания то и дело преследовали ее.

Она думала о нем гораздо чаще, чем следовало…

Кили не стала дожидаться ответа.

— Бедняга Ронан выбивается из сил, пытаясь и работать, и присматривать за детьми.

С какой стати ее должны касаться проблемы Ронана? В Бостоне куча агентств по найму домашнего персонала; есть и няни — неужели так трудно отыскать хорошую няню, как утверждает Кили?

Прежде чем она успела ответить, в разговор вмешалась Танна, младшая сестра Ронана:

— Слушай, я знаю, что в юности мои братья вытворяли такое, что волосы на голове вставали дыбом. Подозреваю, Ро возвращается к жизни. Попытка номер два.

Джуа взяла свой бокал с вином, улыбнувшись в ответ на добрые, но честные слова Танны. Она без труда могла представить себе, на что способен Ронан.

Джуа огляделась по сторонам и не увидела Сэди, единственную, с кем она была знакома.

— Сэди нет?

Кили покачала головой:

— Она улетела в Виргинию провести какие-то исследования в связи с нашим Хомером.

— Нашим предполагаемым Хомером, — уточнила Джуа. Нет смысла заранее питать надежды.

Кили сделала вид, что не слышит, и с удивленным видом повернулась к Танне:

— И что ты чувствуешь перед тем, как снова станешь тетей?

Танна улыбнулась:

— Рада до небес. Надеюсь только, что у них родится девочка. Не знаю, справится ли наша семья с другими мальчишками.

— Ты только представь себе Каррика с дочерью! — рассмеялась Кили. — Когда ты росла, он очень покровительственно к тебе относился. Представляешь, каким гиперопекающим отцом он будет для своей дочери?

Танна поморщилась:

— Надеюсь, Сэди его сдержит.

Дарби тянула коктейль через соломинку; ее внимание привлек шум у входа.

— О, смотрите-ка!

Все развернулись к двери. У входа снимали пальто четверо настоящих красавцев.

— Дарби Броган-Хантли, ты замужем! — со смехом напомнила Танна.

Отогнав мысль о том, что никто из четверых и сравниться не может с Ронаном, Джуа вступила в разговор:

— Зато я нет. Более того, я очень, очень одинока. Кто они такие?

Кили скрестила руки на груди и метнула пламенный взгляд на четверку, которая направлялась к бильярдной, слева от бара.

— Джуа, это братья Сеймур. Тот, что слева, — наш душеприказчик, Уилфред Сеймур по прозвищу Сорвиголова. Как ты можешь его не знать?

Легко, ведь она виделась с ним лишь однажды, сразу после смерти Изабель, и в то время она была сама не своя от горя. После возвращения домой она много слышала о Сорвиголове Сеймуре, но Кили ни разу не упоминала о том, что он высокий и чрезвычайно сексуальный брюнет.

Только для того, чтобы позлить Кили, Джуа насмешливо заметила:

— Он настоящий красавчик. По-моему, ты должна официально познакомить меня с ним.

— Тебе же хуже будет, — прошипела Кили.

Увидев, что подруги расхохотались, Кили тряхнула головой и с воинственным видом выпила свое вино залпом.

— У нас сегодня девичник, и мы не собираемся искать парней, пялиться или пускать слюни на них.

Ах, но разве это не одно из развлечений на девичнике? По крайней мере, для одиноких женщин?

Да какое это имеет значение, ведь ни один из клана Сеймуров не сравнится с нынешней звездой ее сексуальных фантазий.

В Ричмонде Сэди сидела по-турецки на кровати в своем унылом номере отеля и щурилась на ужасающую картину на стене напротив.

Называйте ее избалованной, но она последнее время довольно часто бывала в доме Каррика и имела возможность любоваться его поистине фантастической коллекцией произведений искусства. Глядя перед сном на штампованные, унылые поделки, она словно падала с небес на землю. И возвращалась в реальность.

Ей нравился дом Каррика, нравились большие комнаты и резные потолки, а также чернобелые плиточные полы. Ну ладно, местами декор можно было назвать банальным, но она не находила ничего такого, что нельзя было исправить картиной, новыми шторами и несколькими разбросанными подушками.

Когда родится ребенок, придется убрать ценные и бьющиеся вещи с полок и столов и поставить предохранительные замки на ящики и шкафчики, и воротца на втором этаже у лестницы…

Боже, она ведет себя так, словно собирается там жить, как будто у нее есть право голоса в том, как обставить дом и сделать его безопасным для ребенка!

Ничего подобного не будет…

Она просто мать его ребенка и его нынешняя любовница.

И если Сэди и дальше будет надеяться, мечтать и планировать, ее ждет горькое разочарование. Долгое и болезненное падение с небес на землю. «Где твое здравомыслие, Слейд? Пусть твои ожидания соответствуют действительности». Надо думать о том, где ей жить, — ведь у нее больше нет парижской квартиры, куда можно убежать. Может быть, снять что-нибудь недалеко от Каррика — или лучше купить дом? Может ли она позволить себе купить недвижимость в дорогом районе, где живет Каррик? Подавшись вперед, Сэди вбила в поисковую строку «Дома в Бостоне».

Просматривая предлагаемые к продаже дома, она поморщилась, увидев цены в районе Бикон-Хилл.

Дела у нее шли неплохо, но не настолько. Скорее всего, жилье все-таки придется снимать. Или поискать дом не в такой роскошной части Бостона. Но в районе, где есть хорошие школы.

А может быть, Каррик захочет, чтобы их ребенок ходил в те же дорогие школы, что и он? Сэди ничего не знала о качестве образования в частных школах; сама она училась в обычных государственных школах и неплохо преуспела…

Им о многом придется поговорить. Дисциплина, хорошие манеры, права посещения…

Усталая, Сэди отклонилась назад и легла головой на подушку. Когда-нибудь им придется принимать решения. Они не могут вечно пребывать в сексуальном дурмане.

Это так приятно, но непрактично…

Завибрировал ее телефон, и Сэди похлопала по кровати рядом с собой. Взяв телефон, поднесла его поближе и прищурилась.

«Ты где? Что делаешь?»

Ее губы изогнулись в улыбке, сердце забилось чаще. Каррик.

«В номере отеля… — Она помедлила, гадая, не слишком ли смело сообщить ему, как она себя чувствует. — Смотрю на жуткую картину и скучаю…» — Она намеренно остановилась, желая его подразнить.

«По чему скучаешь?»

Она громко рассмеялась и написала:

«По твоим картинам… —