своей грешной голове не забывать, что давно нет Антонио, а есть отец Антонио!»

— Дитя мое, — повторил он. — Пища Божья всегда своевременна.

Марыся выпорхнула из комнаты, чтобы через несколько минут появиться с подносом, уставленным различными кушаньями.

— Спасибо, дитя мое, — увидев такое обилие пищи, отец Антонио, всегда любивший вкусно поесть, присел за стол.

Горничная поспешила к двери, но он, будучи в хорошем распоряжении духа, остановил ее:

— Дитя мое, не разделишь ли со мной эту скромную трапезу?

Растерявшись, Марыся не знала, что ответить. С одной стороны, была не прочь посидеть рядом со святым отцом, который сразу вызвал у нее повышенный интерес, но, с другой, понимала, что она всего лишь простая горничная. А рядом с ней не обычный гость княгини, а высокий духовный посланник.

Отец Антонио догадался, что девушка не знает, как поступить в такой ситуации. Поэтому решил ее ободрить:

— Я не только трапезничать буду, но и поговорю с тобой о наших общих делах.

— О наших общих делах? — Марыся присела за стол и внимательно посмотрела на отца Антонио. — У нас могут быть общие дела?

Она выдержала его пристальный взгляд.

— Они уже есть, — отец Антонио ответил настолько уверенно, что даже заставил горничную смутиться.

— Ничего не понимаю?

— Дитя мое, — говорил он, словно поучая. — Насколько я знаю, ты католичка?

— Католичка.

— Значит, мы с тобой единомышленники.

Услышать такое от духовного наставника, присланного самим Папой Римским, Марысе было очень приятно. Получалось, что она, простая горничная, и посланец Пия V не только сразу нашли общий язык, но святой отец готов с ней обсуждать свои дела.

Отец Антонио в данный момент ставил перед собой такую задачу. Он понимал, что в пропаганде католичества мало иметь единомышленника в лице хозяйки Острога. Нужно, чтобы и те, кто рядом с князем Острожским, не остались в стороне. А горничная принадлежит к подобным людям, на которых следует обратить пристальное внимание.

Марыся ожидала, что он скажет дальше, Антонио, старательно пережевав кусок курицы, продолжал:

— Насколько я знаю, в Остроге много православных, — конечно, он знал, что их большинство, однако специально сказал так, чтобы втянуть горничную в разговор.

— Святой отец, — Марыся удивилась, — католиков по пальцам можно сосчитать.

— В Остроге? — переспросил Чеккино.

— В замке.

— Я имею в виду весь Острог и окольные деревни.

— Там больше.

— Это вселяет надежду.

Съев курицу, Антонио взялся за фаршированную рыбу.

Марыся как завороженная смотрела ему в рот. Но, конечно, вовсе не потому, что святой отец удивлял ее аппетитом. Ей никогда не приходилось слушать такого интересного собеседника. А еще привлекало то, что видел в ней равную себе и словно обращался за советом.

— Говоришь, что католиков не так и много?

— Хотелось бы, святой отец, чтобы их было больше.

— Умно рассуждаешь.

Марыся от похвальбы покраснела и проявила удивительную активность:

— Но как это лучше сделать?

— И от тебя немало зависит.

— От меня?

— Да, Марыся.

Он сознательно все больше отходил от скованности в разговоре, которая неизменно присутствует, если придерживаться религиозных канонов. Вызывал горничную на непринужденный разговор. Ей это нравилось, она отвечала доверием.

— И что я могу сделать?

— А какие твои основные обязанности? Ты находишься постоянно при княгине?

— Нет, святой отец. Я присматриваю за юной княжной.

— Как я мог забыть! Отправляя сюда, мне говорили, что подрастает дочка Острожской. И вроде бы княгиня беспокоится за будущее девочки…

— Гальшка ни на шаг не отходит от своего дяди.

— А князь Острожский православный? — спросил он, будто не знал этого.

— Православный.

— Нельзя ли княжну перетянуть на свою сторону?

— Вряд ли удастся, — засомневалась Марыся. — Даже у самой княгини это не получается!

— Откуда ты знаешь?

— Она же готова меня в этом обвинить… А в чем моя вина?

— Но ты ее воспитатель…

— Святой отец, поймите, воспитатель у Гальшки один — ее дядя, которого все чаще она называет отцом.

Разговором отец Антонио остался очень доволен.

Конечно, о Гальшке мог бы узнать все и из уст княгини Беаты, однако он все чаще ловил себя на мысли, что ему доставляет удовольствие возможность общаться с милой горничной. Хотя внутренний голос во время разговора неоднократно напоминал, чтобы он не забывал, с какой целью приехал в Острог, да и помнил, кем теперь является. Однако в данный момент отец Антонио с чистой совестью мог возразить, что ничего предосудительного у него на уме не было. Но стоило остаться одному, как грешные мысли лишали его спокойствия.

Как ни старался Чеккино хоть немного поспать с дороги, этого не удалось. Стоило закрыть глаза, перед взором постоянно возникал облик горничной. А с присутствием его неизменно появлялись грешные мысли. И как он ни отгонял их, не исчезали.

Дошло до того, что рассуждал уже не столько о полном умерщвлении своей плоти, сколько о том, если и отважится на грех, то с кем-нибудь постарше, чем Марыся. Но прекрасно понимал, что эти рано распустившиеся цветки срывать особенно приятно. Конечно, нет у таких девушек опыта, как у тех, кто уже любил; безусловно, они в своем поведении часто наивны, но в этой непосредственности и проявляется истинная любовная страсть.

«Плохо закончатся для тебя эти сомнения, — последний раз попытался предостеречь отца Антонио его внутренний голос. — Плохо, потому что они по своей сути греховны».

Но отец Антонио уже не слышал его, поскольку, утомленный дорогой, а также переполненный чувствами, одолевшими его, наконец-то уснул.

Проспал едва не до самого вечера. Разбужен был Марысей, которая постучала решительно, а после и всем своим поведением дала понять, что они уже хорошо знакомы. Не извинилась за беспокойство, а с самого порога сообщила:

— Святой отец, княгиня вас ожидает!

Ему стало неудобно перед горничной, что так долго проспал.

— Не разбудила бы, так и до утра пролежал бы, — сказал, словно оправдываясь.

Марыся улыбнулась:

— Могла бы княгиня и не тревожить.

— Конечно, утро вечера мудренее, — согласился он, — но дела…

Добавил вполне серьезно, но Марыся, внимательно посмотрев на него, улыбнулась. Что она имела при этом в виду, так и не понял. Скорее всего, ничего конкретного. Просто у нее было хорошее настроение.

Однако отец Антонио понимал, что у девушек — особенно если они привлекательны, настроение само по себе не поднимается. И ведут они себя непринужденно далеко не со всеми. Поймал себя на мысли, что разговаривать с Марысей ему приятно.

— Надо спешить, святой отец, — напомнила горничная.

Беата же, поинтересовавшись у него, как отдыхал, неожиданно предложила:

— Давайте познакомлю вас с князем Константином Константиновичем.

Это предложение его удивило, но виду не подал. Все равно придется знакомиться, так лучше