всюду растут дивные цветы в горшках от Dior, и люди всегда смотрят на это сияющими от счастья глазами. На этой планете всегда происходит только то, что он хочет, и так — как он хочет. Кратеры этой планеты протестующе изрыгают едкий дым и вокруг загнивают растения. Земля больше не кажется твёрдой и надёжной. На этой планете всё скручивается и гибнет, сгорает в крошечном тёмном огне.

Я отвернулась и прошла к окну. Стояла там какое-то время, пялясь на уже успевший потемнеть двор, пока путанные мысли не прервал звонок в дверь. Смотрю в глазок и нервно оглядываюсь. Не готова к такому повороту, но все таки осторожно открываю дверь и отступаю на шаг. Не ждали? А вот и она.

Мы ошеломленно разглядываем с Даниэль Лебедевой друг-друга. На наших лицах одинаковые эмоции, с полураспахнутыми немыми ртами. Первой решаюсь я.

— Привет,— сглатываю и хмурю брови. Мне реально хочется спросить "какого черта!?"

— Здравствуй, София.. Я просто не ожидала, что увижу тебя..

Пока я жду продолжения, она переминается с ноги на ногу, что-то вертит в руках и нервно дергает плечом.

— Наверно в деканате что-то напутали.. Я... просила адрес Алекса с нашего потока, чтобы передать ему кое-что.. Мария Викторовна отпустила его с пары и только потом вспомнила.. Думаю.. так все вышло из-за вашей одинаковой фамилии..

Она пришла по адресу. Но ей не зачем знать, что я и Алекс сводные брат и сестра. Я поклялась ему, еще в тот день, когда отнесла документы в университет.

— Да, ошиблись. — В этот момент я все осознаю, вспоминаю о парне, которой может по неосторожности выйти из своей комнаты и тем самым разоблачить нашу тайну. Тяну дверь пошире, выскальзываю в подъезд и захлопываю ее за своей спиной.

— Прости, не смогу тебя пригласить. Там спит мама.. — Я не хочу врать, но вру.

— Я понимаю! Черт, как же неловко.. Жаль.. сегодня я уже ничего не выясню. Пол шестого — все разошлись по домам, а завтра выходные...

— А что случилось? Почему ты носишь ему.., этому парню методички?

— Его отпустили с пары, плохо себя чувствовал.., а потом Мария Викторовна попросила меня передать.. за выходные он бы успел подготовиться.

— Почему тебя? — вырывается почти грубое из меня и Лебедева удивленно округляет глаза:

— Мне приходится, я же староста..

Ах, да. Я вздыхаю и обвожу взглядом подъезд. Чувствую себя неловко.. Разве так встречают одногруппниц? Разве не приглашают в дом, не предлагают чай?

— О, ладно, я пойду.., — Даниэль однозначно чувствует напряжение между нами, поэтому спешит исчезнуть, — хотя, нет.. еще,  раз уж мы увиделись вот так наедине, я хочу попросить тебя простить Тимура.. Он тогда обидел тебя совсем зря.. Не знаю, что на него нашло..

Я не хочу вдаваться в подробности. Уже не важно. Мне плевать на то, что произошло когда-то. С этим покончено. Меня больше волнует будущее. И возможно, Даниэль, будь между нами хоть какая- то ясность, помогла бы мне с этим всем справиться. Но Алексеева изъяснилась довольно внятно: Даниэль Лебедева сама в чужой власти и далеко не та, кто сможет противостоять Ветрову.

— Да, хорошо...

Мне хочется согласиться и спрятаться от нее за тяжелой железной дверью, чтобы она не успела вновь напроситься ко мне в подруги.

— До понедельника, — махнула головой староста нашей группы и отступила к лестнице. Я настороженно проводила ее взглядом, дождалась пока шаги стихнут и только тогда зашла в квартиру.

В сумочке разрывается телефон. Это может быть кто угодно: Алексеева, забывшая что-то сообщить, Олег, с новостями о работе, родители, переживающие за нас с Алексом, но я стою над сумочкой и не решаюсь в нее залезть.

— Ты не слышишь, что ли? Твой телефон!

Я оборачиваюсь на Алекса, и застаю его со слезящимися заспанными глазами, в мятой, прилипшей к телу, серой домашней майке. Его злит свет в кухне — он режет глаза, злит плавный звук рингтона, который атакует снова и снова, злю я, настолько странная и нерешительная.

— Я подогрела плов, будешь? — подала голос когда телефон смолк.

Алекс трет лоб и проходит на кухню.

— Ну давай, немного.. После этой гадкой порошковой химии желудок дерет.

— Садись.

Верчусь над плитой, лезу за посудой.

— От кого ты прячешься?

— Это Алексеева, — снова вру я, — тянет меня с собой в клуб, легче не обращать внимания..

— А, эта.. с глазами Нефертити? Соболезную. А кто приходил?

— Ошиблись адресом, — загробным голосом сообщаю я, устремив взгляд в свою тарелку.

Мы ужинаем молча и это доставляет массу неудобства. Все натянуто, непонятно. Потом я завариваю для Алекса чай, открываю баночку малины и подобрав сумку иду в свою комнату. У письменного стола достаю телефон, включаю его и смотрю на пропущенный звонок и два непрочитанных сообщения.

Даже когда ты так злишься. Мне нравится... Мы должны увидеться завтра, будь готова, я заеду за тобой в десять. Нас ждет удивительный вечер в большой веселой компании. Вписка у Мироновой оставит для тебя неизгладимые впечатления.

И, забегая вперед, хочу добавить, — мне очень не нравится поведение твоего братика. Но пока ты послушна, я готов закрыть на все эти неприятные мелочи глаза. Завтра в десять, Малышка Со!

# 21

Я склоняюсь ниже, застываю над экраном и чувствую, как мое изрядно уставшее этим днем сердце начинает биться где-то в глотке. По позвоночнику будто проходит разряд тока, заставляя выпрямиться в струнку, и под ребрами дерет битым стеклом. Судорожно сглатывая, я несколько раз смаргиваю пелену перед глазами, недоверчиво вглядываясь в сообщение и перечитывая его раз за разом. Резкая, отрезвляющая догадка проходит дрожью по венам. Он знает про нас с Алексом. Ветров, будь он неладен, знает обо мне все!

Стоит ли об этом сообщить брату? Когда что-то делаешь, нужно думать о последствиях. Взрывной характер моего сводного братика вряд ли устоит перед этой информацией. Шантажа он не потерпит. А ведь это самый что ни на есть прямой шантаж.

Безмолвный протест — единственное, что я могу себе позволить.

Да, моим мозгом этого не понять -- Ветров или псих или просто за что-то ненавидит меня.

Потому что дело здесь не в физической силе и превосходстве, не в физической боли, – дело в том, что Ветров забирается в мои внутренности все дальше. И дальше. И