— Асье, ты утонула там?! Люди ждут! — раздалось за дверью зычное.

— Сейчас! — я быстро закуталась в халат, прикрыла метку полотенцем и вышла.

Халаты мы обнаружили в комнатах, но вопрос с обычной, не форменной, одеждой все еще стоял остро. У меня даже шарфика какого-нибудь простенького не было, чтобы намотать на шею.

Люс уже сидела на кровати и перечитывала конспекты.

— Ты почему такая нервная? — поинтересовалась она, не поднимая глаз от тетради.

Я залезла с ногами на постель и в отчаянии осознала, что для скрытия метки нужна иллюзия. Косметические средства слишком ненадежны, еще будут сползать. Да и где мне их достать?

— Завтра у нас первое занятие по медитации, — напомнила Люс.

Немного покачавшись из стороны в сторону и пострадав, я подскочила с постели. Сорвала полотенце и заметалась по комнате, ругая про себя ди Тар’рина, который ничего не предпринял и оставил метку гордо светиться на моей шее. Его рисунок был полностью скрыт под высоким воротником. А у меня драконья морда вылезла на самом видном месте.

— Давай, помогу, — все так же спокойно предложила Люс. — А то поклонницы ректора не поймут, забодают.

Заметила все-таки. И связала факты.

Я в задумчивости замерла посреди комнаты. Люс приняла невинный вид и поморгала.

Обреченно вздохнув, я наклонила голову и продемонстрировала подруге красивое.

У ректора в Беллаторе действительно имелся целый клуб ценительниц его хмурой физиономии и великолепной фигуры. Что-то подсказывало, что адекватностью клуб не страдал и принимал самое активное участие в поисках «таинственной возлюбленной».

— Сегодня меня вызывала ди Пар’рсан, — сказала Люс, когда мы обе уселись на стульях посреди комнаты. — Уже в этом семестре у меня начнутся индивидуальные занятия по иллюзиям и метаморфозам, — она прижала ладони к щекам и помотала головой. — Я так счастлива. Но небольшие иллюзии уже сейчас могу создавать, научилась пока лежала в лазарете.

Люс с интересом присмотрелась к метке и сделала несколько пассов руками, активируя магию.

— Приходила в себя я долго. Где-то месяц, — она легко провела над меткой пальцами, словно что-то выплетая. — Ко мне заходил один адепт из целителей, развлекал, читал вслух. Он меня и научил нескольким полезным заклинаниям. Все, готово.

Я подбежала к зеркалу, кожа выглядела чистой и гладкой.

— А где он сейчас? Почему мы его не видели? — спросила я.

Люс пожала плечами.

— Я тоже надеялась, что еще его встречу, но он как сквозь землю провалился.

Улеглась спать я успокоенная. Метки не видно, а Люс дала страшную клятву о ней не болтать. Не знаю, какие мотивы у ди Тар’рина ее скрывать, а мне совсем не хотелось оказаться в эпицентре очередного скандала.

Люс тихим голосом рассказывала о своей прежней жизни в немагическом мире, походившим на наш XIX век. Они жили у реки, в бедной сырой лачуге. Люс продавала рыбу на рынке, но однажды заболела чахоткой.

— Беллатор вызывает у меня полный восторг. Это какая-то сказка. И Каролина Прис очень вдохновляет, показывает пример, как нужно бороться… — я слушала ее, пока не провалилась в сон.

Следующие дней пять прошли нормально. И, главное, спокойно. Ашиль Ферештех вел себя прилично. То есть так, как и подобает преподавателю. Я отметила несколько его ищущих взглядов, прошедшихся по моей шее, но этим всё и ограничилось.

А я всерьез взялась за тренировки, потому что устала позориться. Включилось мое привычное упрямство. То самое, что помогало учиться и работать в другом мире, что всю жизнь толкало меня вперед.

Бежала я всё еще в конце группы (куда мне до бешеных Прис и Нарта), но не пыталась отсидеться за углом. Полосу препятствий Ашиль не разобрал, и я с поистине впечатляющим упорством научилась проходить все ее этапы.

По вечерам я встречалась с парнями оборотнями и иногда оставалась с одногруппниками поиграть в мяч. Метка не исчезала, но и не беспокоила меня. Не жгла, не чесалась, и это настораживало.

Понимание всей прелести ситуации пришло в один из вечеров, когда ребята показывали мне очередные защитные приемы.

Ди Ар’рас сидел в сторонке и возмущался:

— Люкреция не постеснялась кинуть в Асье «Кислотный плевок». Совсем с ума сошла.

Что, что? Какой такой кислотный плевок?!

— Вчера приехал ее папаша, пытался уговорить ректора обнулить пятьдесят штрафных очков. По ним как раз получается отработка на кухне. Но тот уперся, — ди Ар’рас почесал макушку. — Все теперь ждут, чью сторону примет «Беллаторский Сплетник», который поначалу выгораживал Люкрецию.

— Значит, делаем упор на щиты, — покивал Юго ди Гор’раc. — Кажется, ты нажила себе врагов, Асье. Давай, покажу тебе защиту как раз от таких вот подлых заклинаний.

И снова он скользнул мне за спину и положил руки на талию. Уже собралась толкнуть его локтем, но кожу в том месте, где находилась метка, как ужалило. Я вскрикнула, и все-таки пихнула Юго.

— Асье, а у тебя силушки поприбавилось, — загоготал этот дурак и действительно научил меня одному хитрому щиту, почти не жрущему магию, и очень легкому.

Но метка отозвалась болью на прикосновение другого мужчины. Как теперь с этим жить? У нас с Гаспаром ди Тар’рином всё по-настоящему?

Я же не люблю его совсем. Все эмоции навеяны истинностью. Он вообще совершенно посторонний человек… дракон… а, неважно! Просто я его не знаю. Он чужой!

Мои панические мысли прервала Касси, бодро шагавшая прямо к нам. За ней следовали две девушки, которых я мельком замечала раньше в столовой. Кажется, это были истинные кого-то из наших парней и, скорее всего, пришли обсудить номер для турнира.

— Добрый вечер, мирри Касси, — нестройным хором поздоровались мы.

— Добрый, ребятки, — она жизнерадостно улыбнулась. — Но мы должны забрать у вас Асье. Пора приступать к репетициям номера. А завтра поедем в Сайм за платьями.

Девушки рассматривали меня с любопытством,