Как ни больно это признавать, но Дэниела она не интересует.

С другой стороны, Кэма…

Люс оглянулась на мальчика, сидящего за несколько столов от нее. Тот подмигнул ей, прежде чем застучать по клавиатуре. Итак, она ему нравится. Келли будет без умолку тараторить о том, насколько очевидны его чувства к ней.

Ей хотелось позвонить подруге сейчас же, выбежать из библиотеки и отложить работу с фамильным древом на потом. Обсудить другого парня — это самый быстрый, а возможно, и единственный способ выбросить Дэниела из головы. Но оставались еще жуткие порядки Меча и Креста относительно звонков и остальные ученики, прилежно взявшиеся за дело. Крохотные глазки мисс Софии обшаривали класс, высматривая бездельников.

Люс обреченно вздохнула и запустила поисковик на компьютере. Она застряла здесь еще на двадцать минут — и ни единая клеточка ее мозга не заинтересована в полученном задании. Ей в последнюю очередь хотелось что-то выяснять о собственной скучной семье. Вместо этого ее пальцы исключительно по собственной воле набрали тринадцать букв:

Дэниел Григори

Найти.

Когда в субботу утром Люс открыла дверь, прямо ей на руки свалилась Пенн.

— А ведь можно было предположить, что однажды до меня дойдет: двери открываются внутрь, — извинилась она, поправляя очки. — Надо запомнить, что не стоит облокачиваться на глазки. Отличная комната, кстати, — добавила она, оглядевшись и подойдя к окну над кроватью. — Неплохой вид, если не считать решеток и всего остального.

Люс из-за спины подруги смотрела на кладбище и тот самый дуб, под которым они с Кэмом устроили пикник. И на то место, невидимое отсюда, но четко стоявшее у нее перед глазами, где их с Дэниелом едва не придавило статуей. Ангелом мщения, таинственно исчезнувшим после происшествия.

Ей вспомнились встревоженные глаза Дэниела, когда он в тот день прошептал ее имя, их почти соприкоснувшиеся носы, то, как его пальцы легли ей на шею, — и ее бросило в жар.

Она показалась себе жалкой. Девочка вздохнула и повернулась к окну спиной, заметив, что Пенн тоже отошла в сторону.

Теперь она перебирала вещи на парте, каждую подвергая тщательному осмотру. Пресс-папье в виде статуи Свободы, привезенное отцом с конференции в Нью-Йоркском университете, фотография смешной и неудачной завивки ее мамы, когда та была примерно в возрасте Люс, диск ее тезки, Люсинды Уильяме, который на прощание подарила ей Келли еще до того, как девочка впервые услышала название «Меч и Крест».

— А где твои книги? — спросила она Пенн, пытаясь уклониться от путешествия в страну воспоминаний. — Ты сказала, что зайдешь позаниматься вместе.

К этому времени подруга уже принялась обшаривать шкаф. На глазах у Люс она быстро потеряла интерес к форменным черным свитерам и футболкам. Когда Пенн потянулась к выдвижным ящикам, Люс шагнула вперед, чтобы ей помешать.

— Ладно, сыщик, хватит, — заявила она. — Разве нам не стоит заняться исследованием фамильных деревьев?

Глаза Пенн сверкнули.

— Если уж говорить о сыскном деле — да, есть исследование, которым нам стоит заняться. Но не тем, о котором ты думаешь.

Люс непонимающе уставилась на нее.

— Э?

Пенн положила руку ей на плечо.

— Смотри. Если ты действительно хочешь что-то узнать о Дэниеле Григори…

— Тсс! — зашипела Люс, кинувшись закрывать дверь.

Она высунула голову в коридор и осмотрелась. Горизонт выглядел чистым, но это еще ничего не значило. Люди в этой школе имели подозрительную привычку появляться ниоткуда. Особенно Кэм. А Люс умерла бы на месте, если бы он — да кто угодно — выяснил, насколько она без ума от Дэниела. Или теперь уже кто угодно, кроме Пенн.

Наконец Люс заперла дверь и повернулась обратно к подруге. Пенн с довольным видом сидела по-турецки на краю постели.

Люс сцепила руки за спиной и поковыряла пальцем ноги полукруглый красный коврик.

— А с чего ты решила, будто я хочу что-то о нем узнать?

— Ой, не морочь мне голову, — засмеялась Пенн. — «А» — совершенно очевидно, что ты все время пялишься на Дэниела Григори.

— Тсс! — повторила Люс.

— «Б», — продолжала Пенн, не понижая голоса, — я видела, как ты целое занятие выслеживала его в Сети. Можешь подать на меня в суд — но ты вела себя до крайности бесстыдно. И «В» — не впадай в паранойю. Думаешь, я трепло?

Пенн и впрямь говорила дело.

— Я всего лишь имею в виду, — заключила она, — если гипотетически допустить, что ты хотела бы узнать побольше о некой безымянной особе, ты предположительно могла бы обратиться по подходящему адресу. За помощью, понимаешь?

Она пожала одним плечом.

— Я слушаю, — откликнулась Люс, присаживаясь на кровать.

Ее недавние поиски в Интернете ограничились набиранием, стиранием и набиранием заново имени Дэниела в поле поиска.

— Я надеялась, что ты это скажешь, — объявила Пенн. — Сегодня я не захватила с собой книги, поскольку намерена устроить тебе, — она дурашливо округлила глаза, — экскурсию по строжайше запретному подземному логову официальных документов Меча и Креста!

Люс поморщилась.

— Не знаю. Копаться в личном деле Дэниела? Не уверена, что мне нужен дополнительный повод, чтобы почувствовать себя фанатичкой.

— Ха, — фыркнула Пенн. — Ты только что произнесла это вслух. Ну же, Люс. Будет весело. Кроме того, чем еще ты собираешься заняться восхитительно солнечным субботним утром?

День выдался приятным — из тех, что навевают мысли об одиночестве, если у тебя не запланировано развлечений на свежем воздухе. Среди ночи в открытое окно Люс ворвался порыв прохладного ветра, а когда она проснулась утром, жара и влажность почти исчезли.

Когда-то она проводила золотые дни ранней осени с подружками, раскатывая по окрестностям на велосипедах. Но это было еще до того, как она начала избегать лесных тропинок из-за теней, которых не видел больше никто. До того, как подружки однажды заявили ей на привале, что родители запрещают им брать Люс с собой во избежание неприятных происшествий.

Сказать по правде, Люс тревожило, как пройдут ее первые выходные в Мече и Кресте. Никаких уроков, никаких пугающих проверок физической формы, никаких общественных мероприятий на повестке дня. Только сорок восемь бесконечных часов свободного времени. Вечность. Ее все утро мучила тошнотворная тоска по дому — пока не объявилась Пенн.

— Ладно, — согласилась Люс, пытаясь не рассмеяться. — Веди меня в свое тайное логово.

Пенн едва ли не вприпрыжку потащила подругу по истоптанной траве школьного двора к главному вестибюлю.

— Ты не представляешь, как долго я ждала сообщника, чтобы взять его с собой вниз.