Здесь находилось сердце алтаря, получающее и отдающее, живая точка молчаливого соединения между обитателями двух различных сфер.

Пока она была в молитве, рядом с ней росла горка бумажных лент. Это были просьбы, пожелания и мольбы людей, прибегающих к помощи Свыше в скорби и тисках существования.

Каждый листок представлял собой тревожную просьбу, трогательный призыв.

Между Амброзиной и Габриэлем сейчас проявлялась эластичная лента голубоватого света. Духовные друзья в христианской солидарности быстро входили за ленту один за другим, брали за руку медиума после воздействия на свои центры головного мозга, и отвечали, насколько это возможно, на излагаемые здесь проблемы.

Но пока они не начали отвечать на сформулированные вопросы, рядом с медиумом духовными работниками учреждения было поставлено флюидное зеркало, и на его поверхности с удивительной быстротой стали появляться отсутствующие личности, указанные в просьбах ночи, получая анализ благодетелей, которые на расстоянии наблюдали за их образами, собирая их мысли и уточняя их нужды, предлагая возможное решение представленных просьб.

Пока образованные в вере компаньоны, под влиянием менторов нашего плана, преподавали путь внутреннего успокоения, Амброзина, под руководством инструкторов, которые помогали в служении помощи, без устали вела психографические записи.

Работа в зале была сбалансирована, и мы понимали, что перед нами вновь появился адекватный случай для обучения.

Хиларио первым принялся за исследования, которые мы не могли сдерживать в себе, и, указав на огромный флюидный связующий поток, соединявший Амброзину и ориентера, руководившего её миссией, спросил:

— Что означает эта лента, которой медиум и руководитель так тесно соединены между собой?

Со своей обычной терпимостью и дружелюбием Аулюс объяснил:

— Этой меры требует самое широкое развитие медиумических способностей. Слыша и видя в рамках вибраций, которые выходят за пределы общего чувственного поля, Амброзина не может зависеть от всех требований и предложений духовной сферы под страхом потерять своё равновесие. Когда медиум проявляется в служении благу своей доброй волей, учением и пониманием ответственности, возложенной на него, он получает немедленную поддержку опытного и мудрого духовного друга, который ведёт его в своём паломничестве по Земле, управляя его силой. В данном случае Габриэль — совершенный контролёр энергий нашей подруги, устанавливающий контакт с духовным планом только в соответствии со своим сверхвидением.

— Вы хотите сказать, что для осуществления связи посредством этой дамы, которую мы наблюдаем, нам было бы необходимо войти в резонанс с ней и одновременно с ориентером?

— Совершенно верно, — удовлетворённо ответил Аулюс. — Медиумический мандат требует порядка, безопасности, эффективности. Наделение делегации человеческой властью требует освобождения средств со стороны того, кто разрешает это. Нельзя требовать систематического сотрудничества от медиума, не предложив ему необходимых гарантий.

— Но не станет ли от этого процесс обмена более сложным?

— Ни в коей мере. Понимая и уважая их нужды, с перспективой реальной пользы, Габриэль сам всё облегчает, помогая общающимся Духам в той же степени, в какой поддерживает медиума.

Анализируя прекрасное общение между ментором и его протеже, я, в свою очередь, спросил, не приведёт ли такое соединение к обязательствам, принятым медиумом перед своим перевоплощением, на что Аулюс с готовностью ответил:

— А, да, подобные работы не осуществляются без какой-либо программы. Случай — это слово, придуманное людьми с тем, чтобы скрывать свою политику малого усилия. Габриэль и Амброзина запланировали теперешний эксперимент задолго до того, как она получила оболочку флюидов физической жизни.

— А зачем тогда говорить, что «когда медиум проявляется в служении благу, он получает поддержку духовного друга», если этот духовный друг и медиум уже очень давно притянуты друг к другу? — продолжил я, напомнив Помощнику его собственные слова.

Инструктор взглянул на меня и сказал:

— Было бы неправильно в любом деле преуменьшать свободу действий. Амброзина приняла обязательства; но это не помешало бы ей аннулировать рабочий контракт, несмотря на признание её совершенства и величия. Она могла бы пожелать принять другое направление своего женского идеализма, которое могло бы отложить на более поздний срок её реализации, без которых она свободно не сможет подняться в мире. Ориентеры Духовности ищут компаньонов, а не рабов. Медиум, достойный миссии помощи, является не животным, запряжённым в ярмо, а братом Человечества и кандидатом Мудрости. Он должен работать и учиться с любовью… Именно поэтому многие начинают своё путешествие и отступают. Свободные в выборе того, что возвышает их собственную судьбу, они очень часто предпочитают застой в нежелательных компаниях, впадая в ужасные иллюзии. Они с энтузиазмом дебютируют в творении блага, но в многочисленных обстоятельствах они прислушиваются к разрушительным элементам, которые посещают их через брешь, проделанную в бдительности. И, таким образом, они спотыкаются и остаются в своей жадности, праздности, в разрушительном эгоизме или безумной сексуальной зависимости, превращаясь в игрушку в руках противников света, поглощающих их силы, уничтожающих их лучшие возможности и способности. Это является частью опыта всех времён и каждого дня…

— Да, да… — признал я. — Но не было бы возможным духовным менторам принять меры, которые могли бы положить конец злоупотреблениям, когда эти злоупотребления появляются.

Мой собеседник улыбнулся и ответил:

— Каждое сознание живёт само по себе, хотя многочисленны учителя пути. Своими победами или поражениями мы обязаны только самим себе. Души и сообщества приобретают опыт, при помощи которого они искупают себя или возвышаются, ценой своего собственного усилия. Человек созидает, разрушает, созидает вновь свои судьбы, как Человечество, создающее или уничтожающее цивилизации, в поисках лучшего направления для ответа на Божьи призывы. Именно поэтому такие тяжкие горести, как увечность и скорбь, война и упадок, бороздят мир, пробуждая души к правильному распознаванию. Каждый живёт в рамках своих собственных обретений или долгов. Исходя из этого, мы видим на Планете миллионы существ под завесой мучительного медиумизма, тысячи других, владеющих ценными психическими способностями, пытающихся развивать ресурсы подобного рода, но редки те, кому удаётся обрести медиумический мандат с помощью работы в братстве и в свете. И в соответствии с тем, что мы признаём, утончённый медиумизм — это служение, которое мы должны создавать, хоть это ценное обретение стоит нам многих веков существования.

— Но, обладая медиумическим мандатом, может ли пасть работник, находясь в условиях Амброзины?

— А зачем ему идти другим путём? — настойчиво спрашивал мой собеседник. — Мандат — это делегирование власти, полученной в виде морального кредита без аттестации освящения. С большей или меньшей ответственностью, необходимо не забывать своих обязательств перед Божественным Законом, чтобы собирать свои заслуженные звания с вечной жизни.

И красноречивым тоном добавил:

— Вспомним слова Господа: «многое спросится с тех, кто много получат».

Разговор на тему служения предоставлял мне достаточно материала для