– А кто его учил?

– Ты и моя мама.

– Вот тебе и доказательство, что у меня есть потенциал. Если бы ты хотела нанять фотографа, ты бы первым делом смотрела его портфолио, верно?

– И это Лу? – спросила она.

– Да. Он доказывает, что я могу обучать собак. Если ребенка привели в класс в наручниках, а выходит он оттуда с дипломом, значит, учитель чего-то стоит, так?

– Как в тюрьме?

– Я серьезно.

– Если серьезно, то ты, конечно, умница. Но и он тоже. Так сколько в этом твоей заслуги, а сколько его?

– Вот это я и хочу выяснить.

На подъездах к Академии собаководства создавалось впечатление, что ты попал на территорию монастыря. За высокой кирпичной стеной и пустующей будкой охранника раскинулась территория площадью в добрых двенадцать акров, с зелеными лужайками, обсаженными кипарисами и лиственницами. Я разглядел огороженные площадки для занятий, для выгула, домики для проживания. Здесь было очень тихо и спокойно.

Мы с Лу заехали в ворота и добрались до главного здания. Я не просил о встрече, только позвонил, не представляясь, и уточнил, будет ли сегодня в офисе Колин Макдэниел. Она оказалась на месте, и потому волей-неволей ей пришлось знакомиться с незваными гостями: умной и хитрой калифорнийской дворнягой и самонадеянным ньюйоркцем, решившим начать новую карьеру.

– Слушай меня, – сказал я Лу, – в прошлый раз ты отлично выступил, и нам дали жилье. Теперь ты должен найти нам работу.

– Р-р.

– Вот именно, р-р. Я серьезно, веди себя хорошо и старайся изо всех сил. Ты же у меня молодчина, да?

– Ар-ру-а.

– Аруа? Это что-то новенькое. Мне нравится. Надо будет включить в список трюков.

Я взял Лу за ошейник. Он, конечно, насупился, но я был неумолим:

– Сперва ты должен показаться на поводке, дружище. К тому же тут полно сумасшедших собак, кто знает, что им в голову взбредет.

Мы отрабатывали наши фокусы всю неделю, он знал их назубок. Я лишь надеялся, что рядом не окажется других собак, и никто не станет его отвлекать. У нас был один-единственный шанс.

Я замер перед входом. Я столько сил и энергии вложил в обучение Лу, и теперь все мои надежды должны были оправдаться – или пойти прахом в один момент. Если мы провалимся, я до конца жизни буду торговать в Сиэтле мидиями или обучать второгодников.

Лу поднял на меня взгляд и улыбнулся. Я потрепал его за ухом:

– Спасибо, друг.

До чего же я любил этого пса. В офис мы вошли вместе.

Посреди помещения я велел Лу сидеть и ждать. В углу лежала сука ирландского водяного спаниеля и косилась на Лу. Глаза у нее были обведенные кругами, как у панды. Лу явно был не прочь пофлиртовать, но с места не сдвинулся.

– Молодец. – Я посмотрел на него в упор, чтобы дать понять, насколько все серьезно. Потом обратился к секретарше: – Привет. Я могу увидеть Колин?

В приемную вышла невысокая женщина с копной каштановых волос.

– Я Колин. Чем могу помочь?

У Колин был прямой немигающий оценивающий взгляд, она внимательно слушала все, что ей говорят, анализировала, запоминала, а затем обычно выдавала совершенно неожиданный комментарий. В ней было что-то от армейского полковника, от мистического пророка и от школьного учителя одновременно. Ей суждено было стать одним из самых важных людей в моей жизни.

– Меня зовут Стив Дьюно. Я хочу у вас работать.

– Вот как? – произнесла она тоном, который подразумевал: «О, да, а в свободное время ты космонавт».

– Да. Чтобы показать вам. На что я способен, я сегодня привел с собой Лу.

– Это он так терпеливо сидит?

– Да.

– Симпатяга. Но надолго его так не хватит, он уже теряет терпение. Так что начинайте, пока он не сунулся к моей Дьюси, а то она ему быстро покажет, кто тут хозяин.

Они с секретаршей переглянулись, улыбаясь с таким видом, точно подобные спектакли происходили тут каждый день и заканчивались позором для исполнителей. Они явно ожидали, что мы опозоримся и ничего толкового не сумеем им показать.

Я вышел на середину комнаты. Лу действительно уже начал отвлекаться, но, завидев меня, тут же выпрямился, как солдатик, не сводя с меня глаз.

– Мы ждем.

Итак, наш час настал.

Я подал Лу незаметный сигнал, и он начал представление. Сидеть, лежать, снова сидеть – все быстро и четко, отлично, приятель. Налево, направо, полный оборот вокруг своей оси, качнуться туда-сюда, застыть в одной позе… Вот так!

Лу исполнял свой номер, как заправский гимнаст. Подавал голос, перекатывался, поднимался, пятился, обходил меня кругом, шел на место, задерживался по команде на полпути, ложился, вставал, ловил угощение.

Все.

Аплодисментов не последовало. Колин переглянулась с секретаршей, поджав губы. Я подошел к Лу, он не сдвинулся с места, но отчаянно завилял хвостом. Дьюси подошла, чтобы его понюхать. Колин велела ей отойти, затем сама почесала Лу шею, негромко что-то ему говоря. Он поднял на нее свой фирменный умильный взгляд.

Она подошла ко мне с ничего не выражающим лицом, как сержант на параде. Я не мог понять, меня сейчас похвалят или отчитают.

– Мило.

– Так… Вам нужен тренер? – спросил я.

Мое нахальство ее явно позабавило.

– Обучить умную и послушную собаку паре трюков – для этого не надо быть тренером.

– Но здесь у вас я же научусь.

Она вновь улыбнулась, взглянула на секретаршу, покачала головой:

– Если не считать Джека, моего мужа, все наши тренеры – женщины. Правда, мы как раз говорили о том, чтобы добавить в график мужчину: плохо, когда собаки видят людей только одного пола. Странно, что как раз после этого явились вы.

– Это судьба.

– Будете нашим первым учеником, вашим наставником будет Нэнси Баер. Зарплата невысокая, работа тяжелая, и большинство наших псов совсем на него не похожи. – Она кивнула на Лу, который подошел обнюхать ее штаны, пахнущие десятками разных собак.

– То есть вы меня берете?

– Зря вы так радуетесь, вы еще не знаете, во что ввязались.

Это был решающий момент в моей жизни, и я должен был сказать спасибо беспородной собаке.

Он помогал мне обучать детей, прогнал двух похитителей, спас мне жизнь при ограблении магазина, помог получить квартиру, а теперь и работу. Ему было два года. Я нашел его в лесу.

– Куплю тебе новый коврик, приятель.