Я пошел спать, некоторые матросы уже заснули, кто-то еще перешептывался. Я вскоре уснул в гамаке, полный спокойствия и уверенности.

Утром я проснулся от ругани. Кто-то проклинал свою судьбу на чем свет стоит. Не вставая, я нашел ветер, сейчас это мне удалось намного быстрее, казалось, ветер был ближе ко мне. Впрочем, то же происходило и с энергией земли, сначала она с трудом отзывалась на мой зов.

И сейчас, призвав ветер, я был уверен, что он тот же самый, что и ночью, оказалось, что ветер бывает разный. Ветер слушался меня легко и менял свое направление по моей воле. Скоро он спустится вниз и наполнит паруса.

Взойдя на палубу, я подошел к капитану. Настроение его было унылым.

– В какую сторону должен дуть ветер? – спросил я.

Капитан посмотрел на меня, как на сумасшедшего, и не обратил внимания на мои слова. Я, как и капитан, смотрел за борт. Он в отчаянии скрывал свой взгляд признавая свою ошибку, а я призвал ветер. Его дуновение принесло переполох на корабле, с людей как будто сняли непомерную тяжесть.

– Ветер, дует ветер, капитан! – закричал кто-то. Наверно, так кричат, когда после долгого плавания видят землю. Капитан тут же начал отдавать приказания. Парус был поднят, и тут же наполнился ветром. Я не знал, в какую сторону он должен дуть, совсем не ориентируясь в море. Но напрямую спросить уже не решался, боясь выдать свои возможности. Появление ветра придало людям очень много энергии, они прямо-таки зарядились ею. И теперь буквально выплескивали ее.

– И все же, не нравятся мне эти места, – говорил штурман. – Не могу понять, откуда взялся ветер, к тому же в этом направлении, он совсем неправильный и не может дуть в эту сторону.

– Почему? – удивился я.

– Он дует с берега, а должно быть наоборот. Ветер всегда дует с моря.

– И что в этом удивительного? – снова спросил я.

– Это все равно, что солнце ночью. Надо уходить из этих мест, и чем скорее, тем лучше.

– А в каком направлении земли, к которым мы плывем. Спросил я.

Штурман успел только махнуть рукой, его позвал капитан.

Постепенно я изменил направление ветра в другую сторону.

Вечером все удивлялись попутному ветру, никто не мог объяснить этот феномен. За ужином всем разлили вино. И без того хорошее настроение команды стало веселым.

– Эй! Шамо, а ты видел в своей жизни, что-нибудь подобное? Расскажи нам, ведь ты многое повидал, пока странствовал, – спросил меня старый матрос, его лица почти не было видно за черной бородой, кудрявые волосы были седыми. От вина его былая замкнутость исчезла.

– Видел, – сказал я. – Видел, как из земли вырывается огонь, он простирается до небес и может летать как птица. Потом опускается и пожирает все, что попадается на его пути.

– Так это вулкан. А что еще?

– Видел, как земля бездной разрывается у ног, и не видно дна. Ее трясет и колотит, и даже горы не могут устоять и падают.

– Землетрясение, но как ты выжил, если видел такое.

– Наверно, мне повезло.

– Повезло ему. Разве это везение? Вот мне повезло, так повезло, – перебил наш разговор другой моряк. – Уж кому, а мне повезло. Помнится, еще на другом корабле служил, так вот. Плывем мы с грузом большим. А капитан наш волнуется, вроде все нормально, а он дёрганый ходит и в воду все поглядывает. И тут узнал я, что в этих краях чудище водится, оно махом корабли пожирает. До этого сам спокойный ходил, а сейчас начал в воду смотреть, нет ли там чудища. Смотрю и вижу, плывет оно, сначала и не заметил, а потом, раз, и вижу. До того огромное, что и краев у него нет, жуть. Но проплыло оно, не тронуло нас. Матрос выпил еще вина. – А как-то ночью чую, накренился наш корабль, бури нет, а он вбок идет. Как выбежал на палубу, а там – полундра! Огромное щупальце на палубе, и второе появляется. Что сказать, испугался я, да и другие тоже. Капитан кричит: в воду прыгайте. А тут и пасть чудища появилась, огромная, корабль наш сожрать может. Так оно и сделало, я как выпрыгнул, так и остался жив, оттого и поседел. Вот везение, так везение, не то что у тебя.

– А с чудищем что стало? – спросил другой моряк.

– А я почем знаю, меня-то подобрали, а что с чудищем не знаю.

– А может оно и здесь водится? Спросил я.

– Здесь? – переспросил моряк, нахмурившись. – А что, может, и здесь, кто ж его знает.

– А может, от того и корабли не возвращались, что чудище их топило? – спросил я.

На лицах моряков тут же появилось удивление и испуг. Все с недоумением переглянулись.

– А ну тебя, черт? – почти закричал рассказчик. – Напугать тебя хотели, а ты сам всех напугал.

Его слова остудили испуг, моряки продолжали пить, я мало пил вина, но, похоже, оно было крепким. Впервые в жизни я сильно охмелел. Голова кружилась и болела, я вышел на палубу подышать воздухом. Вечер был хорошим. Мне хотелось смеяться и шутить. Остальные тоже поднялись. Принесли рулевому и штурману кувшин вина. Капитан не одобрял это, но сегодня разрешал.

– Ну-ка, Шамо, берись за руль, хватит тебе скитаться по земле. Давай с нами на корабле плавать.

Я встал за штурвал и иногда поворачивал его по совету рулевого.

Мной овладела какая-то гордость и важность от того, что я управляю всем кораблем. Ветер не утихал, повинуясь моей воле. Я не заметил, как выпил еще вина, зато мне показалось, что я протрезвел, и корабль перестал качаться на волнах. Рулевой занял место у штурвала, я пошел к борту корабля.

– Что, смотришь, нет ли там чудища? – спросил капитан, он не пил вина, но вместе с матросами сидел за одним столом. Его все уважали, но он не отдалялся от команды и был своим. Я подошел к нему, видя на его лице печаль.

– Тебя матросы любят, только тяготит твое сердце камень один. Прощен ты за деяния свои, живи и радуйся.

– Что ты говоришь? – удивился капитан.

– Ты другим нес смерть, но заслуженно, те, кто погиб от твоей руки не достоин был жизни.

– Откуда ты знаешь? Говори.

Я затронул давние воспоминания капитана, его прошлое, о котором он никому не говорил, но воспоминания до сих пор тяготили его.

Он хотел схватить меня за грудки, но я без труда освободился. Поняв, что наговорил лишнего, я отошел. Капитан с недоверием смотрел на меня.

– Эй! Шамо, иди к нам, пусть вино сегодня льется в нас рекой, – позвали меня моряки.

– Нет, не хочу, – отказался я.

– Ну, кто же останавливается на полпути.

Двое матросов подошли ко мне, и повели с собой. Перехватив взгляд капитана, я не стал сопротивляться.

Вино действительно лилось рекой, попутный ветер обещал недолгое плавание. Я пил уже ни о чем не думая, и совсем не контролируя себя. Пришло время баек и долгих рассказов, которые уже все слышали, но теперь все с интересом слушали меня.