– Нет, я сказала кое-что другое. Не доставай меня, Дики, у меня много других забот, намного более важных.

– Ничто не может быть важнее, чем заставить Рендольфа молчать, – возразил Ричард.

– Возможно, но не сейчас. Пока что он будет молчать, поэтому тебе не стоит беспокоиться, почему и как я его остановила.

– Джоззи! – в отчаянии воскликнула Одри. – Неужели обязательно делать из всего тайну?! Я больше не могу жить одними загадками.

– Я не удивлена, – пожала плечами ее подруга. – С тех пор, как леди Хэмбер вышла замуж за твоего отца, тебя окружали тайны, а ее убийство только еще больше все запутало. Но мы должны двигаться постепенно, Одри, дорогая, поскольку идем по очень темной тропинке, и нам не известно, что нас ждет впереди. Когда я буду знать все, что мне необходимо, я расскажу вам, и вы оправдаете мое теперешнее молчание. Леди Хэмбер…

– О, не говори о ней! – вновь перебила Джозефину Одри. – Я никогда не прощу ее за то, что она сказала мне в ту ночь.

– А что она сказала? – Джоззи с любопытством посмотрела на нее.

Лицо мисс Хэмбер покраснело, и она опустила глаза.

– Я… я не хочу… говорить об этом, – прошептала девушка, еле дыша. – Она была злой женщиной.

Внезапно миссис Трембли отошла от Джеральда, рядом с которым она сидела, подошла к Одри и взяла ее за руки.

– Расскажи мне, – попросила она твердым голосом.

– Нет. – Подруга высвободилась из ее рук.

– Она сказала тебе что-то, связанное с убийством?

– Нет. Если бы это было так, я бы сказала тебе. Это было… личное. – Одри взглянула на Дика, еще больше покраснела и залилась слезами, упав в кресло.

– Мисс Хэмбер! Одри! – в ту же секунду обеспокоенный Лоусон подлетел к ней.

– О, Дик, Дик! – плачущая девушка взяла его за руку и прижала ее к своей мокрой щеке. – Я знаю, что вы поможете мне!

– Чего бы мне это ни стоило! Дорогая, вы знаете, что я люблю вас.

– Вы любите Одри! – удивленно воскликнул Джеральд.

– Да. И я хочу жениться на ней. У вас есть какие-то возражения? – повернулся к нему Ричард.

– Возражения! – Хэмбер удивительно быстро встал на ноги, учитывая его слабое здоровье, и пересек комнату, чтобы пожать Дику руку. – После всего, что вы делали для нас, я не могу мечтать ни о чем большем.

Лоусон был удивлен такими дружескими словами со стороны человека, от которого он ожидал протестов.

– Но вы едва знаете меня, – усомнился он.

– Одри знает вас, Джоззи знает вас, дядя Оливер знает вас. Мне достаточно того, что они говорят про вас, – объявил юноша.

– О, Одри! – Дик раскинул руки для объятий, в которые девушка готова была упасть, если бы миссис Трембли не остановила ее.

– Нет. Сейчас не время для этого, хотя я очень рада за вас с Дики, – сказала Джозефина. – Мне нужно выяснить кое-что у Джеральда, как я уже говорила на балу. Где тот револьвер, который он поднял в лесу?

Одри, кивнув, подошла к шкафу, открыла ящик, вынула оттуда револьвер и передала его Джоззи, которая тщательно осмотрела оружие и снова присела рядом с Джеральдом, чтобы расспросить его.

– Идите ко мне, мой дорогой мальчик. Это тот револьвер, который вы нашли у тела леди Хэмбер?

– Полагаю да. Я поднял там револьвер, но я не уверен, что это именно тот… – пробормотал Хэмбер.

– Это он, – уверенно сказала Одри. – Когда я выползла из повозки, Джеральд как раз взял его. Я забрала его и принесла домой.

Джоззи удовлетворенно кивнула.

– Все хорошо, Джеральд. Вы помните, как спасли жизнь Рендольфу в Африке?

– Спас жизнь?.. Да… кажется, спас. – Хэмбер, казалось, запутался еще больше. – Да, я уверен в этом.

– Конечно, это правда, – вмешался в разговор Дик, не понимая, к чему ведет миссис Трембли. – Рендольф сам рассказал мне об этом. Какой-то негр напился и полез в драку. Рендольф был без оружия, и когда тот человек пошел на него с топором…

– Да, да! – взволнованно прервал его Хэмбер. – Я хорошо это помню! Я бросил ему свой револьвер, и он выстрелил в негра как раз в тот момент, когда я выстрелил из своей винтовки. Конечно, я спас Рендольфу жизнь, а он мне отплатил такой монетой…

– Такой уж он человек», – сказала миссис Трембли с отвращением. – Но Джеральд, дорогой, это ведь тот револьвер, который вы бросили тогда Рендольфу?

Дика осенило – он начал понимать, что пытается выяснить Джоззи, и уставился во все глаза на молодого человека, разглядывающего оружие.

– Я не уверен, – пробормотал Хэмбер тихим голосом. – Все револьверы так похожи.

– На этом два глубоких пореза, видишь, и какая-то буква, нечетко вырезанная.

– Ах, да… – сказал Хэмбер, все еще тихим голосом, безразлично глядя на оружие. – Я помню, как пытался вырезать свое имя. Эта буква – это «Д», а эти два пореза – «Х». Меня прервали, прежде чем я закончил. Это мой револьвер.

– Джеральд! – взволнованно закричала Одри. – Ты понимаешь, что говоришь?

– Говорю? – Ее брат рассеянно посмотрел на нее, явно не понимая значение ее слов. – Да, я понимаю, конечно, понимаю. Из-за чего ты так разволновалась, Одри? Что такого в том, что я дал другу револьвер? Я кинул его Рендольфу, когда негр напал на него. Мы потом долго смеялись над этим в его спальне у дяди Оливера.

Дик и Одри уже готовы были что-то выкрикнуть, но Джоззи взглядом остановила их.

– Что помогает тебе вспомнить эту историю, Джеральд? – мягко спросила она приободряющим тоном.

– Что? Ну, я нашел револьвер в сумке Рендольфа, когда он собирался в Сарлейское поместье. – Джеральд говорил спокойно и безразлично.

– И… и он взял его с собой в Сарлейское поместье? – нетерпеливо спросила Джоззи.

– Полагаю да… а что?

– Что? – Джозефина поднялась с удовлетворенным видом. – То, что Рендольф застрелил леди Хэмбер этим самым револьвером. Он виновен. Я всегда так и думала.

Миссис Трембли и Лоусон покинули Винтер Сквер с триумфальным чувством, что давняя тайна была наконец-то разгадана и что Рендольфу теперь придется в полной мере заплатить за свои деяния. Джоззи подробно объяснила своему другу, что давно подозревала Рендольфа, поскольку информация о его темном прошлом убедила ее, что он ни перед чем не остановится, чтобы достичь совей цели. Но понять, зачем он застрелил леди Хэмбер, было сложно, хотя револьвер и доказывал, что это было так.

– Я не понимаю, для чего ему было избавляться от нее, – не мог поверить ей Лоусон. – Она была его другом, она одобряла его ухаживания за Одри и, как мне кажется, была более полезна ему живой, чем мертвой.

Джозефина серьезно кивнула.