Алексей сразу узнал на ней человека, о котором каждый день трубили газеты, по телевидению показывали репортажи, очерки, интервью.

— Вы, конечно, узнали его, — полковник положил фото в стол. — Его надо немедленно ликвидировать. Как? Это уже ваша задача. Посовещайтесь один день, потренируйтесь и за дело.

Алексей понял, что на него, как командира группы, ложится архисложная задача — убрать хорошо охраняемого человека, да еще в кавказской республике, живущей по мусульманским законам.

— Разработка операции ложится на майора Коновалова, — сказал полковник. — Он у нас гений терактов, спецопераций и ювелирного устранения неугодных. Вот пусть и думает, как его заколбасить. Пока идите, а через час вся интересующая вас информация будет у меня. Через час в моем кабинете.

«Конец отпуску, — тоскливо думал Алексей, всаживая одну пулю за другой в выскакивающие со всех сторон манекены. Они с писком падали, а он всаживал в них пули и всаживал. — Как там моя Таня с Анечкой, наверное, уже на полпути в Питер?»

Он не знал, что через час после отправления, на скорости триста пятьдесят километров в час у «Голубой стрелы» лопнула ось колесной пары третьего вагона. Поезд был создан по последнему слову техники и напичкан электронными датчиками сверху донизу. Компьютер моментально определил поломку и начал экстренное торможение, но было уже поздно. Лопнувшая ось воткнулась в шпалы и подбросила вагон на метр от полотна, а приземлился он, естественно, мимо рельсов. Летящий с огромной скоростью поезд накренился, третий вагон, а за ним и электровоз упали на бок. Послышался рев рвущихся стальных конструкций, лязг обшивки и звон стекол. Пролетев над полосой отчуждения, головной вагон зарылся своей остроносой мордой в грунт на пять метров и только тогда остановился. Остальные вагоны начали по инерции врезаться в него, вставать дыбом, переворачиваться и обрушиваться друг на друга, образовывая неимоверной величины завал. Грохот, скрип и лязг слились воедино с воплями тысячи людей. Хвостовые вагоны поезда оторвались от состава и покатились в овраг, ломая на своем пути деревья и сминая кустарник. Обезумевшие от страха пассажиры кувыркались в них, как шары в лототроне. Пятый вагон воткнулся боком в опору высоковольтной линии, срезал ее, как отточенный нож режет мягкую морковь, и покатился дальше. Провода и сама мачта обрушились на искореженный состав, подняв колоссальный сноп искр. Высоковольтная дуга, подобно разряду молнии, с треском ударила в электровоз. От чудовищной температуры обшивка воспламенилась, и огонь окутал вагоны. Через несколько секунд искореженный состав уже был объят пламенем. Крушение произошло с такой умопомрачительной скоростью, что никто не успел понять, что случилось.

В этот самый миг Алексей Коновалов расстреливал очередного воображаемого врага. Еще через полчаса в тир вошел полковник Петрушин. Он подозвал Алексея, и они вышли из тира, так как из-за грохота выстрелов там невозможно было разговаривать.

— Крепись, Алексей, — издалека начал полковник. — Поезд «Голубая стрела» потерпел крушение в трехстах километрах от Москвы. Есть раненые.

У Алексея поджилки затряслись. Он представил себе, во что может превратиться поезд, сошедший с рельсов на скорости триста пятьдесят километров в час.

— Бери машину, езжай туда, но завтра утром жду тебя в кабинете с докладом. — Полковник похлопал его по плечу. — Надейся на лучшее, может, они живы.

Как Алексей добрался до полей совхоза «Клинский коммунар», он не помнил. Все его думы были о жене и дочке. Он помнил, что, как загипнотизированный, вдавил педаль газа в пол и гнал машину на предельной скорости до тех пор, пока не остановился возле милицейского поста.

— Куда прешь, — заорал на него капитан милиции с выпученными от ужаса глазами. Он пропускал только машины «Скорой помощи» в одну и в другую стороны. Вдалеке виднелись разбросанные на земле вагоны и столб дыма. Огонь уже потушили, а вокруг состава стояли машины медиков, милиции и пожарных. Прибывали военные на грузовиках. На пропускном пункте толпились люди, видимо, местные жители, собравшиеся посмотреть на трагедию.

— Пропусти, там мои жена и дочь, — рявкнул Алексей и показал служебное удостоверение майора КГБ России. У всех агентов его группы были такие удостоверения, «прикрывающие» их настоящее место работы.

Капитан, увидев корку, вытянулся по стойке смирно и беспрекословно подчинился.

— Пропусти его, — закричал он лейтенанту-танкисту, дежурившему у наспех изготовленного шлагбаума. Тот приподнял полосатую жердь и махнул Коновалову — мол, проходи.

— Много жертв? — не удержался Алексей.

— Есть жертвы, есть раненые, но их немного. Кто-то уцелел. — Пожилой капитан снял взмокшую от пота фуражку и протер голову ото лба до затылка пыльной ладонью. — На Руси несколько веков ездили на телегах, так дальше бы и ездили. Так нет, скорость им подавай. Ведь это пятый рейс этого поезда. Доездились!!! — Он с досады махнул рукой и смачно, по-русски выматерился. Смысл его выражения расшифровывался так: «Совершить принудительный извращенный половой акт с теми, кто придумал, сконструировал и построил этот поезд. Причем с каждым в отдельности, чтобы они, козлы, поняли, что такие ненадежные поезда строить не надо».

Коновалов в душе надеялся, что, может быть, Тане с Анечкой повезло и они уцелели. Ведь остались же в живых пассажиры этого поезда. Они были ранены, с ушибами и переломами, но живы.

Стоял прекрасный августовский день, на голубом безоблачном небосводе сияло яркое палящее солнце, пели птицы, и природа радовалась жизни. Алексей остановил машину возле оврага, вышел и с трепетом взглянул на то, что осталось от некогда прекрасного творения умелых человеческих рук.

Деформированная, искореженная масса металла бесформенной горой возвышалась над полем, и невозможно было понять, что перед тобой. Кое-где валялись куски серебристой обшивки, исковерканные колесные пары, изогнутые станины вагонов и просто черные обугленные куски. Из недр этой огромной свалки еще шел дым…

Алексей с болью в сердце осмотрел окрестности и, к своей радости, заметил, что живых много. Пассажиры толпились у машин «Скорой помощи» и о чем-то тихо разговаривали. Коновалов спустился к ним, подошел к первому, стоящему ближе всех мужчине с измазанным кровью лицом и спросил:

— Вы не видели молодую женщину с годовалым ребенком-девочкой?

Мужчина посмотрел на него туманным взглядом и спросил:

— Есть покурить? — Алексей не курил и не смог помочь ему.

Алексей осмотрелся и увидел джип «Чероки», милицейские «газики» и несколько человек возле них. Там были люди в милицейской форме, в экипировке спасателей МЧС, военные, милиционеры и штатские. Они о чем-то беседовали, куда-то звонили, кого-то вызывали по рации. Коновалов понял, что это оперативный штаб.

Он подошел к ним и, не зная, к кому обратиться, спросил у первого попавшегося под руку милиционера:

— Кто здесь старший?

— Вон тот парень из МЧС, он командует работами по спасению потерпевших, а мы только следим за порядком.