и пожилой дородный мужчина с седой головой, укутанный в китайский халат, пригласил его в дом. Помещение, в которое он провел Харлоу, представляло собой нечто среднее между электронной лабораторией и темной комнатой фотографа. Оно было до отказа напичкано всякого рода мудреными приборами, вероятно, самой современной конструкции. Правда, там нашлось место и для двух удобных кресел. Пожилой мужчина указал Харлоу на одно из них.

— Алексис Даннет предупредил меня, — вымолвил он, — однако в такой час я не ждал вас, Джон Харлоу. Прошу садиться.

— Дело, по которому я пришел, тоже не ждет, Джанкарло, и у меня нет времени рассиживаться. — Он протянул кассету с фотопленкой. — Когда вы сможете проявить ее и дать мне увеличенные отпечатки?

— Сколько?

— Вы имеете в виду, сколько кадров?

Джанкарло кивнул.

— Ровно шестьдесят.

— Всего-навсего, — ехидно заметил Джанкарло. — Сегодня во второй половине дня.

— Жан-Клод в городе? — спросил Харлоу.

— Так-так, шифр?

Харлоу кивнул.

— В городе. Я поручу ему заняться этим.

Харлоу ушел. По пути в особняк он прикидывал, как быть с Джейкобсоном. Почти наверняка первое, что сделал Джейкобсон по возвращении в особняк, — заглянул в комнату Харлоу. Отсутствие Харлоу его, конечно, не удивило: никакой уважающий себя убийца не подведет под монастырь своего нанимателя и не бросит труп в соседней с ним комнате, тем более что в Марселе и его окрестностях хватает водоемов, а найти подходящий груз не трудно, если знать, где искать, а Луиджи Ловкач производил впечатление человека, понимающего толк в таких делах.

Произойдет ли встреча с Харлоу сейчас или в шесть утра, как они условились, — в любом случае Джейкобсона ждет легкое потрясение. Но если они увидятся только утром, Джейкобсон решит, что Харлоу отсутствовал всю ночь, и тогда его обычная подозрительность примет устрашающие размеры, и он будет беситься, что не знает, где и почему Харлоу проболтался до самого утра. Уж лучше не откладывать эту встречу.

Как выяснилось, у него и не было выбора. При входе в особняк он столкнулся с идущим навстречу Джейкобсоном. Харлоу отметил про себя две интересные детали: связку ключей в руках у Джейкобсона — наверняка он собрался в гараж, чтобы сотворить очередную пакость своим товарищам и коллегам, и смертельный ужас у него в глазах в тот миг, когда ему, видно, почудилось, что за ним явился призрак Харлоу. Однако Джейкобсон был не робкого десятка и быстро оправился от испуга.

— Черт возьми, четыре часа утра! — дрогнувший и чересчур громкий голос выдал замешательство Джейкобсона. — Где вы шляетесь, Харлоу?

— Ты не нянька мне, Джейкобсон.

— А вот и нянька. Здесь я командую, Харлоу. Целый час вас жду, обыскался. Хотел сейчас идти в полицию.

— Вот это было бы смешно. Я как раз оттуда.

— Вы… что это значит, Харлоу?

— То и значит. Только что сдал в полицию одного подонка, решил навестить меня темной ночкой с пистолетом и ножом в придачу. Вряд ли он пришел спеть мне колыбельную. Да ничего у него не вышло. Теперь полежит в койке, больничной конечно, под надзором полиции.

— Зайдем в дом, — сказал Джейкобсон. — Расскажите подробно.

Они зашли в дом, и Харлоу рассказал Джейкобсону ровно столько, сколько считал нужным, о своих ночных приключениях.

— Ох и устал же я, — закончил он. — Сейчас усну без задних ног.

Харлоу вернулся в свое спартанское жилище и встал у окна. Не прошло и трех минут, как на улице показался Джейкобсон все с той же связкой ключей в руках и направился в сторону улицы Жерар, вероятно, в гараж. Харлоу решил до поры до времени выбросить его из головы.

Он вышел из дома, сел в «рено» Луиджи и поехал в противоположную сторону. Через несколько кварталов он свернул в узкий переулок, заглушил двигатель, проверил, надежно ли заперты изнутри двери, поставил будильник на своих часах на 5.45 и позволил себе немного вздремнуть. После событий минувшей ночи мысль о том, чтобы преклонить свою усталую голову в особняке «Коронадо», вызывала у Джонни Харлоу устойчивую неприязнь.

9

На рассвете Харлоу с близнецами вошел в гараж «Коронадо». Джейкобсон и незнакомый механик были уже там. Харлоу обратил внимание, что на вид они такие же измученные, как и он.

— Вы ведь, кажется, говорили, что наняли двух новых механиков? — спросил Харлоу.

— Один не пришел, — буркнул в ответ Джейкобсон. — Как появится, сразу получит расчет. Ладно, начинаем разгружать, потом — погрузка.

Когда Харлоу вывел грузовик из гаража на улицу Жерар, над крышами домов ярко светило утреннее солнце и ничто не предвещало дождя, который пошел позже.

— Ну все, — напутствовал его и близнецов Джейкобсон, — езжайте. Я буду в Виньоле часа через два после вас. Есть тут еще одно дельце.

Харлоу даже не проявил естественного любопытства и не спросил, что это за дельце. Во-первых, понимал, что ему все равно соврут. Во-вторых, и сам знал ответ: Джейкобсон поспешит к своим дружкам в «Приют отшельника» на улице Жорж Санд, дабы сообщить им о злоключениях Луиджи Ловкача. А потому он попросту кивнул и тронулся в путь.

К вящей радости близнецов переезд в Виньоль ничем не походил на адскую гонку от Монцы до Марселя. Харлоу ехал чуть ли «не шагом». Во-первых, не поджимало время. И, потом, он понимал, что очень устал и не в состоянии как следует сосредоточиться. К тому же через час после выезда из Марселя начал накрапывать дождь, потом он усилился, и видимость была очень плохая. Тем не менее в половине двенадцатого грузовик прибыл в пункт назначения.

Харлоу припарковал грузовик между трибунами автодрома и большим строением наподобие шале и вылез из кабины, вслед за ним вылезли близнецы. По-прежнему лил дождь, и небо было обложено тучами. Харлоу оглядел унылый и безлюдный виньольский автодром, потянулся и зевнул.

— Вот мы и дома. Ох и устал же я. И проголодался. Посмотрим, чем потчуют в столовой.

Меню в столовой оказалось весьма скудным, но все трое так проголодались, что были рады и этому. Пока они ели, столовая постепенно заполнилась, в основном рабочими и служащими автодрома. Все знали Харлоу, но словно не замечали его. Харлоу сохранял невозмутимость. Ровно в двенадцать он встал из-за стола и пошел к выходу, и, когда уже взялся за ручку, дверь открылась и вошла Мэри. Тут он был с лихвой вознагражден за холодный прием окружающих. Ее лицо осветилось счастливой улыбкой, и она крепко обняла его за шею. Он откашлялся и оглядел столовую, посетители которой теперь все как один с любопытством смотрели в их сторону.

— Помнится, ты