— Привет, мисс Луиза. Разве вы сейчас не должны быть со своим бойфрендом?

— Он заболел, — ответила я. — Пищевое отравление.

— Вы, наверное, меня разыгрываете. И где он сейчас?

— Спит. Я просто… не выдержу, если мне придется еще двенадцать часов просидеть с ним в номере.

Я внезапно почувствовала, что вот-вот разревусь. Думаю, Ашок это тоже заметил, потому что махнул мне рукой, предложив поскорее войти внутрь. Он вскипятил чайник в своей каморке и заварил чай с мятой. Я сидела за его письменным столом, прихлебывая горячий чай, Ашок тем временем выглядывал в вестибюль проверить, не появилась ли поблизости миссис Де Витт с обвинениями в том, что он манкирует своими обязанностями.

— Ну ладно, — сказала я. — Почему ты сегодня дежуришь? Мне казалось, сегодня очередь ночного консьержа.

— Он тоже приболел. И в данный момент моя жена зла на меня, как сто чертей. Она собиралась пойти в библиотеку на собрание книголюбов, но нам не с кем оставить детей. Так вот, она пригрозила, что еще одно внеплановое дежурство в мой выходной день — и она самолично потолкует с мистером Овицем. А это уже совсем лишнее. — Ашок покачал головой. — Мисс Луиза, моя жена — страшная женщина. И я никому не советую расстраивать мою жену.

— Я бы с удовольствием помогла, но мне, пожалуй, стоит вернуться в отель, проверить, как там Сэм.

— Вы там с ним поласковей, — сказал Ашок, когда я вернула ему кружку. — Ведь он проделал неблизкий путь, чтобы повидаться с вами. И ручаюсь, ему куда тяжелее, чем вам сейчас.

Когда я вернулась в номер отеля, Сэм уже не спал. Откинувшись на подушки, он смотрел на зернистый экран телевизора. Не успела я открыть дверь, как он поднял на меня глаза.

— Я только… вышла немного прогуляться. Я… я…

— Скажи честно, что ты просто больше не могла ни минуты оставаться со мной. — Я замерла на пороге. Голова Сэма печально поникла. Он выглядел бледным и глубоко несчастным. — Лу, если бы ты знала, как я казню себя…

— Все отлич… — Я вовремя осеклась. — Нет, правда. У нас все хорошо.

Я включила душ, заставила Сэма забраться в душевую кабину, вымыла ему голову, выдавив остатки шампуня из крошечной бутылочки, а затем смотрела, как грязная пена стекает по его широченным плечам. Сэм молча взял мою руку и нежно поцеловал запястье поцелуем раскаяния. Набросив ему на плечи полотенце, я помогла вернуться в комнату. С тяжелым вздохом он лег обратно в кровать. Я разделась и прилегла рядом с ним, чувствуя себя полностью опустошенной.

— Расскажи что-нибудь о себе. То, чего я еще не знаю.

Я повернулась к нему:

— Ты знаешь обо мне все. Ведь я для тебя как открытая книга.

— Ну давай! Побалуй меня. — Его дыхание щекотало мое ухо, но в голове у меня было пусто.

Я по-прежнему чувствовала странное раздражение из-за испорченного уик-энда, хотя прекрасно понимала, как это несправедливо.

Увидев, что я словно воды в рот набрала, Сэм сказал:

— Ладно, тогда начну я. С этого дня перехожу исключительно на тосты из белого хлеба.

— Очень смешно.

Сэм вгляделся в мое лицо. Когда он снова заговорил, голос его звучал непривычно тихо:

— Да и дома дела идут далеко не блестяще.

— Ты о чем?

Сэм слегка замялся, явно сомневаясь, стоит ли начинать.

— Я о работе. Понимаешь, до того как меня подстрелили, я вообще ничего не боялся. Мог за себя постоять. Наверное, считал себя крутым парнем. А теперь тот случай не выходит у меня из головы. — Я попыталась скрыть удивление, а Сэм растерянно потер лицо и продолжил: — С тех пор как я вернулся на работу, я постоянно ловлю себя на том, что совсем иначе оцениваю ситуации, в которые попадаю… пытаюсь найти пути отхода, потенциальные источники угрозы. Даже когда для этого нет особых оснований.

— Ты боишься?

— Да. Боюсь. — Он сухо рассмеялся, покачав головой. — Они предложили мне встретиться с психологом. Ну, я еще в армии проходил такие тесты. Типа проговариваю проблему, пытаюсь понять ход своих мыслей, оценивая то, что случилось. Плавали, знаем. Но все это здорово сбивает с толку. Должен признаться, я теперь сам себя не узнаю. — (Я терпеливо ждала продолжения.) — Вот почему уход Донны стал для меня таким ударом… Потому что она всегда присматривала за мной…

— Но твоя новая напарница тоже будет присматривать за тобой. Наверняка. Как ее зовут?

— Кэти.

— Кэти за тобой присмотрит. Одним словом, она ведь опытная, и вас, ребята, учат заботиться друг о друге, верно? Сэм, тебя больше не подстрелят. Бомба в одну воронку дважды не падает. Я точно знаю.

Конечно, я сморозила глупость, но сказала это, потому что не могла видеть его несчастным. Потому что отчаянно хотела, чтобы так оно и было.

— Со мной все будет в порядке, — тихо проронил Сэм.

У меня вдруг возникло такое чувство, будто я предала его. Интересно, как долго он держал все это в себе? Некоторое время мы лежали молча. Потом я легонько пробежалась пальцами по его руке, пытаясь найти нужные слова.

— Ну а ты?

— Что я?

— Расскажи о себе что-нибудь такое, чего я не знаю.

Я собиралась сказать, что он знает обо мне абсолютно все. Собиралась вести себя в соответствии со своим нью-йоркским амплуа: быть жизнерадостной, энергичной, непрошибаемой. Собиралась выдать что-нибудь забавное, чтобы его рассмешить. Но ведь он сказал мне правду.

Тогда я повернулась к Сэму лицом:

— Есть одна вещь. Но боюсь, ты станешь по-другому ко мне относиться. Если я тебе все расскажу. — (Сэм нахмурился.) — Это случилось много лет назад. Но ты ведь со мной поделился. Поэтому я хочу сделать то же самое.

Я перевела дух и рассказала ему все. Рассказала ему историю, о ней знал лишь Уилл — человек, который меня внимательно выслушал и помог сбросить камень с души. Рассказала Сэму историю о девушке, которая десять лет назад однажды перепила и перекурила, и расплатой за это стало осознание того, что мальчики из хороших семей не обязательно бывают хорошими. Я говорила спокойным тоном, чуть-чуть отстраненно. Да и вообще, сейчас мне уже начало казаться, будто это произошло в другой жизни, не со мной. В номере было темно. Сэм слушал, не сводя с меня глаз, и не комментировал.

— Вот одна из причин, почему поездка в Нью-Йорк и работа у Гупников имеют для меня такое значение. Сэм, я надолго ушла в свою скорлупу. Убеждала себя, это необходимо, чтобы чувствовать себя в безопасности. А теперь… Ну а теперь, полагаю, мне нужно двигаться дальше. Понять, на что я способна, если не оглядываться назад.

Когда я закончила, Сэм не произнес ни слова. Он молчал так долго, что на секунду я даже засомневалась, стоило ли вообще ему это рассказывать, но потом протянул руку и погладил меня по голове: