– Напомни, почему мы не могли погулять по городу вечером? – Женя сидела в плетёном кресле какой-то кафешки, пила ледяной Апероль и очень хотела волшебным образом перенестись сразу в номер. Прямиком в кроватку, обдуваемую кондиционером.

– Потому что идиоты? – предположил Саня.

– Похоже на правду.

Еще одной причиной, по которой Женьке не хотелось сейчас никуда идти, были красивые плетеные босоножки, которые полагалось надеть к новому сарафанчику. Тонкие ремешки немилосердно натерли ноги, а от каблука – даже небольшого – ужасно устали стопы, потому что везде в центре были мощеные дороги.

– Жара уже спала, можем еще погулять или в отель вернуться. Тут совсем рядом, меньше километра, – предложил Саня.

– В отель! Я устала как фиг знает кто.

На самом деле у Женьки сразу были сомнения насчет того, пройдет ли она эти несколько сотен метров, но что было делать? Не такси же вызывать для того, чтобы проехать это смешное расстояние. А ноги как раз немного отдохнули, пока они сидели.

– Идем! – решительно встала она.

– Идем, – кивнул Саня и позвал официанта, чтобы расплатиться.

Первые метров двести Женька прошагала на упрямстве и легком алкогольном шлейфе от довольно крепкого Апероля. А потом раз – и кончилась. Опустилась на скамейку и жалобно сказала:

– Сааань. Я это… не дойду.

И красноречиво кивнула на свои ноги.

– Совсем не дойдешь? – озабоченно спросил Саня. – Тут немного осталось.

– Совсем.

Саня сел на корточки и осторожно потрогал покрасневшую, натертую ремешками кожу на опухших стопах. И это оказалось таким неожиданно интимным жестом, что Женька дико смутилась. Вот интересный парадокс восприятия: когда Саня в нее член засовывал, ей стыдно не было. А от того, что трогал ее ноги, наверняка потные и запыленные после прогулки, – было.

– Ай, больно! – дернулась Женька, когда Санины пальцы задели ремешок, под которым, по ощущениям, было натерто уже до мозолей.

Он тихо выругался себе под нос, выразительно посмотрел на Женю снизу вверх, но промолчал, хотя по раздраженному взгляду было видно – ему явно есть, что сказать.

– Да-да, я все знаю, – закатила Женя глаза, – почему ты мне не сказала, почему не попросила о помощи… ты ведь это хотел сказать?

– Хотел, а толку-то, – буркнул Саня. – Все равно же будешь делать так, как считаешь нужным. Ты на «Мастере и Маргарите» что ли воспитывалась? «Никогда не просите, сами придут и все дадут»? Так херня это полная, Женька. Никто не придет и ничего не даст. Ладно, что с тобой делать. Давай залезай.

– Куда залезать?

– На спину мне.

– Я тяжелая, – смутилась Женя.

– На слабо берешь? – поднял бровь Саня.

– Вот мне делать больше нечего! – возмутилась она. – Просто если у тебя прихватит спину, то где мы тут будем искать… ааа, Саня!!! Ну тянуть-то зачем! Да все, сажусь я, сажусь. Кстати, ты в курсе, что это самый неромантичный способ таскания девушек? Потому что девушки чувствуют себя рюкзаком!

– Это самый удобный способ, – коротко заметил Саня, устраивая Женьку у себя на спине. – И вообще, рюкзак, молчи, а то пешком пойдешь.

Сидеть на спине у Сани было не романтично. Это было… возбуждающе. Несмотря на ноющие ноги.

Женя плотно прижималась грудью к его широкой спине, обтянутой футболкой, и чувствовала, как твердеют соски и трутся о ткань сарафана, посылая по всему телу слабые искры нарастающего желания. Носом она уткнулась в смуглую, вкусно пахнущую шею и изредка касалась губами солоноватой кожи, от чего Саня каждый раз вздрагивал, а его ладони, придерживающие Женины бедра, сжимались сильнее.

– Приехали, – Саня остановился возле отеля и, прежде чем поставить Женьку на ноги, от души облапал ее за задницу.

– Это за проезд? – засмеялась она.

– Это чаевые. Проезд стоит гораздо дороже.

– Договоримся!

Уже в холле отеля Женька сняла босоножки и прямо так, босиком, поднялась в свой номер. То, что Саня неотрывно шел за ней, она комментировать не стала. Пошла сразу в ванную, подставила ноющие стопы под прохладную воду и едва не застонала от удовольствия.

Когда Женька вновь появилась в комнате, ее встретил жадный и внимательный Санин взгляд.

– Так что насчет оплаты? – хрипло сказал он.

Женька медленно, чувственно улыбнулась. Внутри все стало тягучим, словно горячая карамель.

– Я девушка небогатая, – промурлыкала она, подходя к нему ближе и опускаясь на колени,– но, думаю, расплатиться смогу. Сколько с меня?

У Сани потемнели глаза и явно потяжелело в штанах. Он неторопливо обвел кончиком пальца Женины губы.

– Меня интересует этот сладкий рот.

Женя высунула язык и старательно облизала губы, а потом и жесткую подушечку его пальца. Значит, хотим грязных разговорчиков? Хорошо, будут тебе разговорчики.

– Тут есть разные варианты, – ее хрипловатый голос сделал бы сейчас честь любой порнухе. – Я могу отсосать – взять так глубоко, как получится, а потом ласкать языком, чтобы тебе стало хорошо, очень хорошо. А могу расслабить горло и ты трахнешь меня в рот – так, как сам захочешь.

Она на секунду замолчала, слушая тяжелое, прерывистое Сашино дыхание. Мысленно усмехнулась и продолжила, уверенно поглаживая его по вздыбившейся ширинке.

– А кончить можешь мне в рот или на лицо.

– На… лицо… – выдохнул совершенно поплывший Саня и яростно выпутался из штанов. Напряженный член с потемневшей от прилившей крови головкой и прозрачной каплей был прекрасен. И прекрасен был стон, который издал Саня, когда Женька вобрала его в рот и нежно провела рукой по тяжелым, поджавшимся от удовольствия яйцам.

Женька ласкала его с удовольствием – возбуждая и возбуждаясь сама от того, как хорошо ее любовнику. Ее другу. Ее Саше.

Он то толкался в ее горло, катастрофически теряя над собой контроль, то замирал, извиняюще гладил покрасневшие губы и позволял Жене вести.

– Закрой глаза, – прошептал он наконец и со стоном выплеснулся на ее губы и щеки. В стоне угадывалось Женино имя. Не открывая глаз, она облизнулась и в награду получила еще один мучительный стон.

– Подожди, я сейчас…

Саня принес влажное полотенце, нежно вытер ей лицо и прижался к губам горячим благодарным поцелуем.

– Ты офигенная, Жень.

Он утянул ее на кровать, раздел и многообещающе лизнул тонкую чувствительную кожу на внутренней стороне бедра.

– Хочу тебе тоже хорошо сделать.

– Саш, необязательно, правда, – воспротивилась Женька.

– Но я хочу.