Из всех уроков, которые выучили сестры, воспитанные как истинные мусульманки, мать продемонстрировала им в этот вечер самый важный: надо уметь брать на себя ответственность, единственную лестницу в небо человек возводит для себя на земле. Девочки воззрились на нее в немом изумлении: «Решила поступить на работу?! Ну и ну!»

Мать рассказала, что еще давно, несколько недель назад, услышала об этой вакансии и позвонила в компанию. Она уже почти забыла о своей затее, когда вдруг пришло письмо: ее приглашали на собеседование. Их брату она пока еще ничего не говорила, сильно сомневаясь, что ее примут. Не стоит обольщаться: ей почти наверняка откажут, вряд ли первая же попытка окажется удачной, так что ни к чему понапрасну заводить споры, ведь ее никуда еще не взяли. Вот пока что и все, заключила мама, кроме этого, она девочкам сейчас больше ничего не скажет. И вообще, уже поздно, пора спать.

А утром сестренки выразили свою поддержку матери в единственно доступной им форме: сняли со стен афиши и постеры, отправили в мешки с мусором пачки журналов, запрятали подальше диски с поп-музыкой и косметику.

В день собеседования, отправив детей в школу, мать достала свои скромные сбережения и, следуя тщательно продуманному плану, пошла в маленький бутик в одном из лучших торговых центров, где купила дамскую сумочку от Луи Вуитона и солнцезащитные очки от Гуччи.

В общественном туалете женщина выбросила в мусорную корзину старую сумку и сняла чадру. Вдова зоолога была полна решимости пустить в ход все свои преимущества, включая и то, о котором говорил ей сын несколько месяцев назад. Однако отбросить привычки былой скромной жизни оказалось непросто: даже надев темные очки, бедняжка никак не могла отважиться взглянуть на себя в зеркало.

И вот наконец, найдя себя вполне современной и очень красивой, женщина выскользнула за дверь и быстро добралась до расположенного рядом здания компании. То был главный офис «Бателько», местного телефонного монополиста. Дрожа от страха и возбуждения, мать Сарацина села в кресло и стала ждать, когда ее вызовут на собеседование. Ей пришло в голову, что сходные ощущения она испытывала в первую брачную ночь, – сейчас бедняжке казалось, будто она голая.

«Неудивительно, что женщины любят наряжаться, выходя на люди», – подумала она.

Девушка-секретарь провела очередную кандидатку в конференц-зал, где двое мужчин и женщина-администратор рассказали ей, что их компания увеличивает число сотрудников, отвечающих за связи с клиентами. И поинтересовались, что она об этом думает. Мать Сарацина ответила, что это неплохая идея: клиентам будет приятно, что им станут уделять больше внимания.

Мужчина-начальник посмотрел на нее и рассмеялся. Весь день многочисленные претендентки твердили одно и то же: какая у них замечательная компания и как все мечтают там работать. И вот наконец-то довелось услышать что-то новенькое. Продолжая улыбаться, начальник объяснил: придется иметь дело главным образом с жалобами клиентов на завышенные цены, разбираться, правильно ли выставлены счета за услуги, раскрывать тайны тарифных планов.

Женщина сказала, что хотя у нее нет опыта, она все же в некотором роде эксперт: поскольку она вдова со скромными доходами, ей постоянно приходится внимательно изучать все квитанции, включая и те, что присылает «Бателько», и разбираться с платежами. Увлекшись, мать Сарацина продолжала говорить, не замечая, что хотя сотрудники компании и кивают, но едва слушают ее.

Они понимали, что для этой работы нужны не столько знания технического характера, сколько умение общаться с разгневанными абонентами. Женщина, сидящая перед ними, похоже, обладала редким сочетанием ума и такта, необходимым, чтобы справиться даже с самым капризным клиентом.

Члены комиссии переглянулись, используя для общения мимику – подняли брови, едва заметно пожали плечами, – и, не обмолвившись ни словом, приняли решение. Мужчина-начальник, прервав кандидатку на полуслове, спросил, готова ли она приступить к работе с понедельника. Мать мальчика была так взволнована, что не смогла ответить сразу, и только когда вопрос повторили, наконец кивнула.

Когда женщина выходила из конференц-зала, ее обуревал целый вихрь мыслей и эмоций, но одно она знала твердо: пока что нельзя делиться новостью с дочерьми. Все еще может рухнуть при попытке преодолеть последний барьер, которым был ее сын.

После обеда мать попросила мальчика сходить вместе с ней в ближайший продовольственный магазин. Она еще с утра планировала сделать это и, когда они вышли, поняла, что удачно выбрала время: была пятница и народу на улицах было много. Кучки молодых людей собирались у автомастерской; то здесь, то там попадались группы сидевших на корточках пакистанцев – из числа тех, что работали на расположенных поблизости заводах; мимо проезжали машины, заполненные компаниями шумных парней, желавших развлечься в городских кинотеатрах. По дороге мать сказала сыну, что очень скоро они столкнутся с непростой проблемой: девочки вступят в такой возраст, когда – не важно, в чадре или без нее – уже не смогут больше выходить одни из дому.

Мальчик кивнул: он уже думал об этом. Как единственный мужчина, он был главой семьи и отвечал за честь сестер.

– Надо переехать в более благополучный район, – заключила мать.

– Хорошо бы. Только где мы возьмем на это деньги?

– Я собираюсь поступить на работу, – тихо сказала она, не сообщая пока, что намерена выйти на службу уже в понедельник.

Сарацин остановился и удивленно уставился на нее:

– Это просто смешно!

Женщина потупила взор в притворной покорности, мудро пережидая, пока у сына не пройдет первый порыв гнева. Он повернулся, направляясь к бакалейной лавке, но мать не сдвинулась с места.

– Может быть, это и смешно, но что, интересно, ты можешь предложить взамен? – спокойно поинтересовалась она. – Как нам иначе обеспечить безопасность девочек?

Он не остановился, но мать не пошла за ним, преисполненная решимости сражаться с сыном за шанс обрести лучшую жизнь.

– Нельзя же все время рассчитывать на чьи-то благодеяния! – крикнула она ему вслед. – Я должна прежде всего думать о своих детях! Если у меня будет работа, мы сможем позволить себе новую жизнь и…

Она не закончила фразу. Сарацин обернулся, разъяренный, и шагнул в ее сторону:

– Мой ответ: «Нет!» Это неправильно.

Мальчик потянул мать за рукав, но она уже видела впереди просвет, которого так страстно желала.

– Возможно, работающие женщины и оскорбляют чувства фанатичных имамов, но в этом нет ничего неправильного, – холодно заметила она.

Мальчику показалось, что сейчас между ними разверзнется пропасть. Заметив мужчин, которые с интересом прислушивались к разгорающемуся семейному спору, он попытался увести мать:

– Пойдем отсюда! Ты выставляешь нас на посмешище.

Но она осталась на месте.

– Нет уж, объясни, пожалуйста, почему это неправильно? Я тоже читала Коран и изучала основы нашей религии. Скажи-ка мне, где в исламском учении сказано, что женщине не подобает честно трудиться?