диванчике рядом. Когда Джулия проснулась, они вновь попытались уговорить начать делать курс антибиотиков.

— Я сказала «нет»! Если вы меня оба не слушаете — уходите! — Джулия откинулась на подушку и закрыла глаза.

Им пришлось выйти из палаты. Эдди решил покурить во дворике, после того, что случилось с Джулией он начал снова курить, то ли от нервов, то ли просто отвлечься от проблем хоть на минуту. Придя с улице, он увидел миссис Стил в холле перед палатой, она пила чай и держала второй стаканчик для Эдди. Он взял горячий чай и уставился на размытую картину на стене. В коридоре появился мужчина. С каждым его шагом, Эдди узнавал черты лица человека из досье. Это был Алекс. Он подошёл и с вызовом уставился на них.

— Это я, Эдвард, попросила его приехать. Нас она не слушает. Что ж, надо попробовать все. Можешь потом меня ненавидеть, но сейчас не до реверансов.

Алекс развернулся и вошёл в палату.

— Я сейчас готов душу продать дьяволу, лишь бы она начала лечение. Она же умрет, миссис Стил, — он заплакал, так горько, что могло разорваться сердце. Мама Джулии погладила его по голове.

— Эдди, считай, что душу дьяволу продала я.

***

Алекс вышел спустя почти два часа из палаты. Все это время Эдди сидел как на иголках. Хотелось курить и умереть одновременно. Пусть говорит и делает, что хочет, если это подействует на Джулию, он закроет глаза на все. Лишь бы спасти ее от этого безумия. Ничего не важно, кроме ее жизни. Они смогут попробовать ещё раз, даже если не получиться выносить этого ребёнка. Он полюбил вопреки всему, пусть это было не как в романах о любви, но кто может дать ответ, какой должна быть любовь? Да, они договорились, но чувства между мужчиной и женщиной, чужими людьми, оказались сильнее разума. Он хотел быть с ней, стать ее семьей, не важно, будут ли дети или нет, главное — это она. Она его семья и вселенная. Без неё нет смысла.

— Джул обещала мне, что будет принимать антибиотики. Она сообщила врачу, сейчас придёт медсестра и сделает первый укол, — он тяжело посмотрел на миссис Стил. — Вы обещали мне…

— Я помню, спасибо, Алекс.

— Она ждёт вас… — он развернулся и быстро зашагал прочь.

Глава 9

Джулия потянулась в кровати, на часах было около одиннадцати. В последнее время сбился весь режим и спать хотелось все время. До рождества осталось несколько дней. Эдди в субботу привёз настоящую ёлку и в гостиной пахло необыкновенно вкусно и празднично. Все воскресение они украшали дом и вышло просто отлично. У него оказалось много старых игрушек: ангелочков, бабочек, стеклянных шаров с замысловатой росписью, бусин и гирлянд. Наконец они побудут вместе на праздниках. После того, как ее выписали из больнице, Эдди ездил на работу почти каждый день. Конец года, отчетность, ее фирма, которую он тоже стал контролировать, так как сама Джулия отошла от дел — все требовало времени и внимания.

Она встала и решила позавтракать в чудесной гостиной. В этом доме выходить в пижаме было неприлично, поэтому она одела спортивные штаны и толстовку, заплела косу и решила на этом ограничиться. Домоправительница, конечно, подожмёт губы, что хозяйка без макияжа, но вслух ничего не скажет. Джулия спустилась по лестнице и прошла на кухню.

— Доброе утро, миссис Редмэйн. Что желаете на завтрак?

— Даже и не знаю… давайте омлет и чай. Принесёте в гостиную?

— Как пожелаете.

Джулия пошла в гостиную. По всей комнате разлился запах хвои, запах праздника и волшебства. За окном кружили снежинки и искрился снег. Ангелочки и разноцветные шары сияли от солнечного света. Она потрогала пушистые ветки и ещё раз порадовалась, что ёлка живая, настоящая. Значит и жизнь настоящая, а не придуманная. Джулия подошла к роялю и нежно погладила его по крышке. «Интересно, ты тут стоишь для красоты или он умеет играть? Что ж дружок, я то умею». Она открыла верхнюю крышку и крышку от клавиш. Присела на удобный стул на краешек и пробежала пальцами хроматическую гамму. «Тебя настраивали, значит, мы с тобой познакомимся». Немного подумав, Джулия решила сыграть сонатину Гайдна, которую играла на выпускном. Память у рук сохранилась и она погрузилась в веселую и торжественную сонатину. Это был ее самый любимый инструмент, никто, кроме рояля не мог передать такую глубину чувств. Конечно, многие поспорят сейчас, что и скрипка, виолончель не менее прекрасны, но для пианиста нет ничего красивее звука, который издаёт рояль. Чем глубже опускаются пальцы и нежнее, тем сочнее звук. Рояль не любит дилетантов, к нему нужен особый подход. Он, как любое живое существо, любит, когда с ним нежны и ласковы, а самое главное, готовы отдать частичку души, играя на нем. Иначе, ничего не выйдет. Джулия погрузилась в музыку и не услышала, как поставили еду на столик. Отыграв произведение до конца она развернулась на стуле и решила позавтракать наконец.

Эдди уже второй час разглядывал отчетность фирмы Джулии, которую предоставил директор. Дела шли хорошо и к концу года прибыль выросла. Все к Рождеству покупали подарки и различные мыльные звёзды и фигурки были отличным милым презентом, а самое главное, многие отели закупались на праздники. Может, если Джулия будет хорошо себя чувствовать, поехать куда-нибудь? Хотя и дома они проведут отлично время. Это же их первое совместное Рождество. Подарок он уже купил ей — одно из первых изданий Джейн Остин «Гордость и предубеждение». Интересно, что она ему подарит? Мысли то и дело уносились к ней, поэтому он никак не мог сосредоточиться на документах. Что она делает сейчас? Она в последнее время ходит очень сонной и он часто, приходя домой поздно, застаёт ее уже спящую. Зазвонил телефон, Эдди уставился на него. Взять трубку или сделать вид, что не слышит? Но он же обещал её матери…

— Эдвард, здравствуй. Знаю, что ты не рад слышать меня… Поверь, я бы не стал даже спрашивать, но не хочу ее тревожить лишний раз.

— Что ты хочешь, Алекс? — Эдди встал из-за стола и уставился в окно на город, снег все сыпал и сыпал.

— Я хочу её навестить. Миссис Стил сказала, что ей намного лучше и…

— Хорошо, приезжай на ужин завтра, к 6 вечера. Мне это все не нравится, Алекс, но я обещал и слово сдержу.

— Хорошо, мы приедем.

— Мы?

— Да, я с сыном приеду. Хочу, чтобы они познакомились.

— Надеюсь, твой ребёнок не