Судя по всему, у людей слишком малы запасы чистой воды.

– Знаешь, мне кажется, она страдает аутизмом. Тебе известно, что такое аутизм?

– Это одинокие, замкнутые люди. Избранные Богом, блаженные.

– Вечно ты со своим Богом.

– Эй, я тут не при чем Я атеист, и вы это прекрасно знаете.

– Ну так вот, она страдает аутизмом. Она сбежала из какой-то очень богатой семьи. Думаю, шведской, или английской, или американской. Этот плащ стоит... – он поцеловал кончики своих пальцев. – Посмотри, какие швы на подкладке – шелковой, заметь. Да плюс кожа. Полагаю, что мастера-марокканцы делают такие из кожи еще не родившихся телят – или что-то в этом роде. Цена – не одна тысяча американских долларов, – он снова посмотрел на Лилит. – Так кто же ты, красавица, и как ты попала на борт «Семи звезд»? Я должен сообщить о ней компании. Возможно, какой-нибудь богач ищет ее по всему миру.

– Вознаграждение?

– Вполне возможно. К тому времени, как мы прибудем в Нью-Йорк, думаю, Служба иммиграции и натурализации тут же отсортирует ее.

– Если этот толстосум не захочет сам приехать за ней.

– Ну, это уж его право, если он сумеет связаться с танкером, находящимся в море. А теперь слушай: нам лучше обращаться с ней как с принцессой. И если она сама не моется, то вымой ее, Абдель.

– Я никогда никого не мыл. Курт, ей уже двадцать! Избавьте меня от этого испытания.

– Я хочу пить.

– И дай ей колы, раз уж ее мучает жажда.

Когда Курт вышел, тот, которого звали Абдель, пристально посмотрел на нее и исчез. Спустя некоторое время он вернулся с большой бутылкой, наполненной коричневатой жидкостью, и протянул ее Лилит.

– Пей.

Властительница поднесла бутылку к носу и понюхала. Жидкость тихо шипела, словно варилась у нее в руках. Но по какой-то непонятной причине бутылка была, наоборот, холодной.

– Давай, пей и снимай свое тряпье – я буду тебя мыть.

Пей – но как? Где чашка? Где вино, пиво или вода?

– Пей!

– Я хочу пить.

– Да вот же кола, у тебя в руке! – он схватил ее за запястье и поднес бутылку к губам. – Пей колу.

Какая странная сладкая вода, полная танцующих пузырьков. И на вкус похожа на сок каких-то фруктов, однако вполне чистая. Ее надо было пить прямо из бутылки. Лилит так и сделала. Через мгновение, она почувствовала, как пузырьки забулькали внутри ее.

Абдель зашел ей за спину и сдернул плащ. Итак, значит, он всего лишь слуга, хотя разговаривал с ней не вполне учтиво. Фараон бы высек такого дерзкого слугу. Но фараона здесь не было.

Он покрутил блестящие ручки, и откуда-то сверху полилась вода. Лилит подошла поближе, желая утолить жажду, но вода оказалась на удивление теплой – разве такую можно пить? Властительница встала под струи, наслаждаясь ощущением текущей по лицу влаги, закрыла глаза и представила, как дождь пришел в ее маленькую долину. Лилии обрадовались ему, а она поднимала лицо к плачущему небу, позволяя воде пропитать ее кожу, сделать такой же благоухающей, как облака.

– Нет-нет! Зачем ты забралась в платье под душ? Господи, да как ты только очутилась на танкере? Ты что, с Плутона свалилась?

Он обращался с ней очень грубо, поэтому она сама снимет с себя одежду. От удивления у мужчины перехватило дыхание, он замигал и отвернулся. Ее красота могла поразить даже Властителей – что же говорить о человеческих существах?

Лилит продолжала наслаждаться струящимся дождем. Слуга вышел.

* * *

Абделем овладела какая-то сексуальная лихорадка, впервые в жизни взрослый мужчина испытал нечто подобное. Стоило увидеть эту грязную полоумную беглянку обнаженной, как его чуть было не разорвало от желания. Он пролетел мимо кают-компании в собственную каюту, но не успел сдернуть брюки, как у него произошла эякуляция. Теперь Абдель стоял в одной рубашке и, держа в руках брюки, яростно ругался. Будь он проклят, если ливийские свиньи, которые убирают в каютах и стирают белье, увидят это безобразие. Пришлось самому уничтожать следы неуемного желания и возиться с брюками до тех пор, пока они не стали напоминать половую тряпку. Затем Абдель надел чистые брюки и направился к Курту.

– Капитан, с этой женщиной надо что-то делать. Знаете, команда утверждает, что она демон. Еще парни говорят, что ее разыскивает каирская полиция по обвинению в нескольких убийствах.

– Да брось ты! Это просто ребенок, страдающий аутизмом Она не сможет прихлопнуть и муху. А если и прихлопнет, то, возможно, съест.

– Вы уже сообщили о ней куда следует?

– Конечно. Афины велели держать ее под замком. Они уже информировали Службу иммиграции и натурализации и передали данные в Интерпол. Теперь жду шампанское от ее родственников, чтобы отпраздновать это событие.

– Нам не было предложено вернуться?

Курт взглянул на него, высоко подняв брови. Едва Абдель задал этот вопрос, как сам понял, что в нем таится та бездна, которая разделяет восточного и западного человека.

– Люди называют ее дьяволом, – поспешно заметил он. – У нас могут возникнуть проблемы.

– Они уже возникли. Но женщина здесь, и я не думаю, что нам разрешат из-за нее нарушить график. Отвечаешь за нее ты. Я не хочу, чтобы она что-нибудь украла или снова улеглась спать в гробу, – Курт откинулся на спинку стула и закурил сигарету. – А в этом что-то есть... длинный черный плащ, сон в гробу. Не удивительно, что команда забеспокоилась, – он засмеялся. – Вампир «Семи звезд».

– Они все верят в джиннов. Скверная ситуация.

* * *

Лилит пила, ловя губами струи. На самом деле вода была не слишком хороша, в ней ощущался какой-то странный привкус. Но, чтобы утолить жажду, сойдет и такая, тем более что фруктовый сок с пузырьками не принес никакого удовлетворения.

Какая странная зеленая глина – она, очевидно, предназначалась для стирки, но Лилит обнаружила, что прикосновение ее к коже вызывает по-настоящему приятное ощущение. На ровном глиняном бруске была выдавлена латинская надпись «IRISH SPRING». Являются ли эти буквы словами, или это просто заглазные буквы, как, например, SPQR: Senatus Populusque Romanus, сенат римского народа. Возможно, Лилит находится на римском корабле.

Какая замечательная глина! Что, если растворить ее в воде и принять ванну? Но для этого необходимо присутствие служанки, а в этом маленьком чуланчике Властительница купалась одна. Лилит натерла глиной все тело и даже намазала ею голову – и с ее волос потекли грязные ручейки.

И снова она подняла лицо к струям теплого дождя. Вокруг нее вздымался пар, как из кипящего горшка. Лилит стояла под льющейся водой, пока не почувствовала себя действительно чистой и бодрой. Потом она вышла в соседнюю с чуланом комнату, но и там не оказалось никаких слуг. Накинув на себя что-то похожее на покрывало, Властительница вытерлась и, бросив кусок материи на пол, распахнула настежь дверь. Там стоял человек, но, как только она появилась, он со всех ног бросился прочь. Лилит вышла в коридор, и вдруг за стеклянной панелью ее взгляду предстал такой чудесный вид, подобного которому не она видела с тех пор, как путешествовала по Нилу вместе с Адрианом и его другом. Водная гладь была такой бесконечной и такой ослепительно-синей... Лилит прошла короткое расстояние до двери, а затем приблизилась к ряду передних окон. Отсюда корабль казался невероятно огромным. Тысячу самых великолепных кораблей Адриана можно было поставить на этой палубе, если бы она не была занята трубами и механизмами. Она протянула руки к небу и воскликнула: