Высадившись с кораблей, они были атакованы маврами Мальорки, с которыми они столкнулись; Божьей силой в тот первый день мавры сдались христианам[440].

На следующий день, когда Гуиллем де Монткада (Guillem de Montcada), отважный и благочестивый человек, и его армия преследовали короля Арагона в направлении [города] Мальорка, они попали в засаду мавров, и там он был убит, а с ним и множество знатных людей Каталонии[441]. Хотя они находились вдалеке, когда король и те, кто были с ним, услышали бряцание оружия и шум и крики сражающихся[442], они поспешили к тому месту; найдя того благородного человека и многих других мертвыми, они напали на мавров и с Божьей помощью убили многих из них, в то время как иные их них спаслись бегством и заперлись в городе Мальорка.

Осада была установлена, после бесчисленных попыток и невыносимых страданий от отсутствия пищи и суровости зимы, которая выдалась тяжелей, чем обычно, они захватили город, и самого короля, и короля Альмерии, по случаю оказавшегося там, и всех их людей; многие тысячи мавров были убиты при захвате [города][443]. Восхвалим же Всевышнего, для которого одинаково легко могут покорять и многие и немногие[444]!

Как мы узнаем из писем блистательного короля[445], когда город был взят[446], с ним было едва ли 700 благородных рыцарей и 13 000 пеших солдат. Город был захвачен в последний день месяца декабря в 1229 год от Воплощения Христова. Король Мальорки умер через несколько дней после смерти своего сына, которого он нежно любил и которому отрубили голову; и поэтому считается, что он умер от сильного горя.

56. Альфонсо IX, король Леона побеждает Ибн Худа при Аланге (Alange)

Итак, за исключением некого очень сильного замка, весь остров был подчинен […][447] королю, к вящей славе и величию Господа нашего Иисуса Христа.

Около начала Великого Поста король Леона с малой частью своих рыцарей и с несколькими городами вторгся в землю мавров и осадил Мериду, славный старый город, который превратился к тому времени в небольшой городок; городское поселение, его величие передалось церкви Компостелла. Поэтому епископы, принадлежащие провинции Лузитания, которые ранее были подчинены архиепископу Мериды, стали затем подчиняться архиепископу Компостеллы[448].

Пока король был занят осадой, некоторые братья из рыцарского Ордена Сантьяго с некоторыми другими захватили замок Монтанчес. Город Мерида также сдался королю[449].

Ибн Худ, тогда действовавший в области Кордовы, собрал множество рыцарей и пеших солдат с намерением идти воевать и прибыл к некоему замку около Мериды. Когда король Леона услышал о том, что Ибн Худ собирается воевать против него, он ушел из Мериды и разбил лагерь на берегу Гвадианы. На следующее утро оба войска вышли на поле боя. Хотя тех, что были с королем Леона, по сравнению с множеством мавров было меньшинство, они победили их с помощью Господа нашего Иисуса Христа. Многие из них были убиты, а Ибн Худ спасся бегством и бежал в замешательстве[450].

57. Захват Элваса португальцами

Жители Элваса, прослышав, что Ибн Худ и те, кто были с ним, потерпели в сражении поражение, покинули тот замок и бежали среди ночи. Некие португальские братья, возвращаясь после сражения, где они были вместе с королем Леона, обнаружили, что ворота города распахнуты настежь. Он вошли и, не найдя ни единой души, захватили замок, оповестив об этом короля Португалии. Когда он услышал об этом, он послал своих рыцарей и иных вооруженных людей удерживать замок; так как тот замок, славный в той области, был получен милостью Спасителя во имя христиан[451].

58. Крестовый поход императора Фридриха II в Святую землю, 1228 год

В то самое время, когда произошли все эти события, именно в 1228 год от воплощения Господа, Фридрих, римский император, сын императора Генриха, сына императора Фридриха I, который нес крест долгое время, но не следовал Христу, несомненно, он не желал исполнять клятву, которую он дал, когда принял крест и нашел незначительную причину, чтобы остаться в Сицилии и Апулии, где он правил как король[452], был отлучен, в конце концов, от церкви владыкой Папой Григорием IX. Принужденный и сопротивляющийся, не получив прощения, точнее, даже не испросивший его, он отплыл около праздника Крестовоздвижения [14 сентября] с небольшим числом рыцарей и прибыл в Святую землю[453]. Там он правил как король из-за того, что он имел сына от дочери Иоанна, короля Иерусалима, которому королевство принадлежало по праву наследства ее матери[454]. Он оставался в той земле всю зиму, не совершая ничего слишком великого, что приличествовало бы государю; однако веря своему коварству, он вел переговоры с султаном Вавилонским через своих послов, чтобы султан мог бы уступить императору, скорее другу, чем врагу, город Иерусалим, чьи стены были разрушены в то время, когда христиане захватили Дамиетту (Damietta)[455].

Султан, несмотря на это, удерживал замок тамплиеров и осуществлял власть и правосудие над всеми сарацинами, живущими там; он оставил императору, который преподнес ему множество дорогих подарков, остаток города, который христиане не могли защитить от мавров, когда бы те захотели напасть на него[456].

59. Армия Папы нападает на территории Фридриха II в Апулии

После заключения договора с султаном на десять лет на ничтожнейших и ужасающих условиях, он оставил своих рыцарей, арбалетчиков и оружие в той земле и возвратился в Апулию, вынуждаемый разрушениями, учиненными папской армией в Апулии. Король Иоанн, граф Томас (Count Thomas) и легаты римской католической церкви, именно магистр Пелагий Испанский (Master Pelagius of Spain), позже епископ Альбано (Albano), прежний выборный епископ (bishop-elect) Леона, и владыка Иоанн Коллонский (Lord John of Colonna), были в том войске[457].

В то время, когда император отправился за море, он назначил викарием в королевстве Апулия некоего герцога, прозываемого герцогом Сполетским (the duke of Spoleto). По приказу императора, как говорят, он собрал множество христиан и мавров и вторгся в вотчину Благословенного Петра, опустошая земли, захватывая замки и жестоко убивая многих с помощью мавров. Итак, он продвинулся почти до Перуджи, где тогда находились Папа и кардиналы[458].

Папа Григорий IX и те, что были с ним, плача и сокрушаясь о жестоко убиенных христианах и об ужасном разрушении страны, опасаясь за них самих и их жизни, призвали