— Семнадцать минут, говоришь?

— Да.

— Почему Ахилл не утонул?

— Не знаю. Может быть, он святой.

— Я привык верить своим глазам, — сказал Макс. — И законам физики. Если человек падает в море, он не обязательно тонет. Но он хотя бы ПОГРУЖАЕТСЯ.

— Я в курсе.

— И что ты об этом думаешь?

— Что нам не стоит показывать это в рамках реалити-шоу. Потому как в виде сериала все непонятности можно было бы объяснить спецэффектами.

— Когда это должно пойти в эфир?

— И это ты у меня спрашиваешь? Кто тут режиссер?

— Завтра утром, — ответил на свой вопрос Макс. — Но, судя по важности события, пойдет оно не утром, а в праймтайм. А как проявили себя остальные герои?

— Не знаю. После того как я посмотрел ЭТО, ничто больше не вызывает моего интереса.

Полковник Трэвис

Троянский лавагет был воином экстра-класса. Однажды он меня почти достал, и лезвие его меча царапнуло мой правый бицепс. Оборона троянца вообще была выше всяких похвал, я пока даже представить не мог, как ее можно пробить.

Периферийным зрением я видел, что корабль Аякса перехвачен вражеским судном, а еще два троянских корабля спешат на выручку своему флагману. Через пару минут они будут здесь, и даже непотопляемый Ахилл не сможет спасти свою команду.

— Эвдор! — заорал я, не зная, жив ли он еще.

— Да, господин.

Оказывается, жив.

— Уводи людей на корабль!

— А вы, господин?

— Отплывайте, это приказ! И подбери Ахилла!

Я не слышал, что Эвдор буркнул в ответ, зато увидел, как он буквально силой перебрасывает рвущегося в бой Патрокла через борт. Мирмидонцы последовали за ним, возвращаясь на свой корабль. Троянцы провожали их только взглядами. Основное внимание было приковано к нашему с Гектором поединку.

Гектор сделал шаг назад и опустил свой меч.

— Ты доблестный воин, — сказал он. — Лучший из всех, с кем я когда-либо сражался. Я запомню твое имя, Алекс, сын Виктора.

— Давай лучше закончим то, что начали.

Он покачал головой:

— Уплывай. Не иди под Трою. Это глупая война, и вы обретете в нашем городе только смерть.

— Разумные слова, — сказал я. — Но я не могу.

— Жаль.

Черт побери, как же он быстр. Железный меч пробил мой доспех и чуть не удалил мне аппендикс, если бы в последнюю секунду — да нет, микросекунду — я не успел отскочить назад.

И споткнулся о труп.

Я сгруппировался еще в полете и приземлился на спину. Гектор занес надо мной меч, я закрылся своим, и бронза разлетелась на куски под ударом железа.

Я пнул Гектора в колено.

Троянец свалился на палубу рядом со мной, и украшенный двумя рогами шлем «а-ля Македонский» слетел с его головы. Наши лица оказались на одном уровне буквально в полуметре друг от друга, и мы посмотрели друг другу в глаза.

— Хорошо, — сказал я спустя долгих десять секунд. — Я ухожу.

Он медленно кивнул.

Мы поднялись на ноги одновременно. Ахейцев на палубе не наблюдалось, а троянцы держались от нас на почтительном расстоянии.

— Возвращайся домой, сын Виктора.

— Не могу, — сказал я, и правды в моем ответе было больше, чем мне хотелось бы.

— Жаль, — снова сказал он и вложил меч в ножны. — Надеюсь, под Троей мы не встретимся.

— Кто знает, — сказал я.

Он кивнул.

Пелид наконец-то добился своего, и в пробоину хлынула вода. Флагман начал заваливаться на борт, и я еле удержался на ногах.

В следующий миг я уже перепрыгивал через борт корабля и приземлялся на палубе «Ахиллеса», больно ударившей по ногам. Три взмаха веслами — и наши корабли разошлись в море, как могут расходиться только в море корабли.

Дэн

— Мы не можем это показывать, — сказал Макс.

— Почему? Только потому, что этого нет у Гомера?

— Мы не можем это показывать, — повторил главный режиссер. — Неужели ты сам этого не понимаешь, Дэн?

— Не понимаю, — сказал я. — У нас тут вроде как реалити-шоу. Так давай показывать реальность, сколь бы странной она ни была.

— Мы не можем это показывать, — сказал Макс.

— Сходил бы ты к врачу, — сказал я. — Тебя клинит.

— Ты не понимаешь.

— Не понимаю что?

— Киборг — основная звезда нашего шоу. Герой из героев, богоравный воин, величайший из всех и на все времена… Так мы его позиционировали.

— Ага, — сказал я.

— Ты мог бы говорить свое «ага» чуть менее язвительно, — сказал Макс. — Все знают, что Киборг должен убить Гектора.

— Должен. Только позже.

— Но Гектор расправился с ним походя, как с мальчишкой. И выбросил за борт.

— Однако Киборг не утонул. Что характеризует его с не слишком хорошей стороны.

— Мы не можем показывать звезду в таком ракурсе.

— С какой стати? И кто назначил его звездой? В конце концов, никто не платит ему гонорар, не дублирует трюки и не пишет сценарий. К тому же он все-таки совершил подвиг. Утопил флагман.

— Угу, тот еще подвиг. Мы не можем это показывать. А что там творит твой полковник? Ты назначил его античным героем, а меня забыл предупредить? Какого черта он вообще поперся на абордаж? И зачем полез на Гектора?

— Скажи спасибо, что он его не убил.

— Спасибо, — сказал Макс. — Какого дьявола он вообще там делает? В прошлом?

— Выполняет личное распоряжение мистера Картрайта. Хочешь обсудить это с мистером Картрайтом?

— Не хочу.

— Тогда не ори. Не убил же он Гектора.

— Угу. Не убил. Чуть. Но мог.

— Мог. Подозреваю, что он может и не такое.

— Где его вообще откопали? И в каком роде войск он был полковником?

— В стройбате.

Моего специфического русского юмора Макс не понял.

Реалити-шоу «Троя»

Ахейский флот. Восьмой день плавания

Флагманский корабль ахейского флота

Агамемнон и Менелай

— Что тебя так беспокоит, брат? — спрашивает Менелай.