«Будешь в Новый год обниматься с костылями, а я с рабочим столом», — с досадой посмотрела на лежащую передо мной фотографию несчастного мужика, умудрившегося сломать ногу чуть ли не на ровном месте. Нехорошо так думать, знаю, но я не ангел. Побарабанила пальцем по его смазливой физиономии. И что мне теперь делать? Съемки в следующий вторник, а после — важнейшее совещание и презентация нового образа грядущего модного сезона. Удручающая перспектива.

От печальных терзаний меня оторвал тот самый Крылов, просунувший голову в дверной проем.

— Ник, ты просила забежать. У меня есть двадцать минут, и я готов их всецело потратить на тебя. — Он хитро подмигнул: — Но не больше, так и знай.

Я вздохнула и коварно улыбнулась, предвкушая, как вскоре за меня ему сполна отомстит подруга. Погоди-погоди, вот вотрется к тебе в доверие, и узнаешь, почем фунт лиха.

— Ты меня пугаешь. — Чуткий дизайнер насторожился. — Не смотри на меня так. Правда, со временем швах.

— Да все нормально, — невинно откликнулась я, хотя сейчас виделась самой себе секретарем дьявола. — Думаю, успеем.

Он сел за стол, и мы погрузились в обсуждение макетов обложки для нового выпуска журнала нашего модного дома. Посторонние мысли мгновенно выветрились, мы погрязли в тонкостях и мелочах обычной рутины. Потом Крылов ушел, не забыв, однако, перед этим стребовать с меня обещанное на прошлой неделе. По его жестокому замыслу грядущий год мы должны будем встречать в каком-то пафосном клубе. Мы — это вся наша разношерстная компания: я, само собой Маринка, он, Игорь с женой и несколько старых приятелей, знакомых еще со студенческой скамьи. Вот не человек, а черт хитрющий. Изо всего выгоду выжмет, не припомню, чтобы Димка Крылов за просто так хоть пальцем пошевелил.

Дальше события поскакали одно за другим. Я разгребала дела, что-то решала, кого-то ругала, с кем-то договаривалась, носилась как угорелая по отделам и контролировала, контролировала, контролировала, не расставаясь с беспрестанно жаждущей моего ответа телефонной трубкой. Вынырнула из поглотившего с головой хаоса только тогда, когда в коридорах заметно поубавилось народа, а за окном полностью стемнело. Часы безразлично показывали начало седьмого. Я жалобно покосилась на неразобранную почту, куда насыпалось еще с десяток писем. А, в пень ее! Как-нибудь до завтра не протухнет. Я устала как пес, честное слово. Все-таки перед выключением компа бегло пробежала глазами по адресатам — никого архиважного, облегченно выдохнула и недрогнувшей рукой закрыла программы, будто подвела черту под сумасшедшим днем.

Впереди ждал тихий, уютный вечер, и я не собиралась ни о чем думать и волноваться тоже. Сладко потянулась, затем быстро оделась и помчалась на парковку. Хоть не на общественном транспорте снова толкаться — ура. Тут я вспомнила о своем чудном псевдоэльфе, и насчет тихого вечера в душу закрались сомнения. Странный парень в любой момент мог что-нибудь отколоть, зато с ним было интересно. Улыбнулась себе в зеркало заднего вида. Кто бы мог подумать, что я буду рада возвращаться в дом, где меня ждет подобранный на улице мужчина с непоколебимой уверенностью в своей восхитительной непревзойденности? Улыбка стала шире: уж я постараюсь расшатать его незыблемые устои, уж крылья подрезать — это мы завсегда пожалуйста. По салону разлетелся мой фирменный злодейский смех, и я подмигнула какому-то водителю на светофоре, нагло таращившемуся на меня. Он смутился и сделал вид, что вообще и не смотрел, я расхохоталась еще громче. Хорошо, что я тут одна, можно и подурачиться.

Заезжать никуда не нужно, все необходимое мы прикупили на неделю вперед. Поэтому смело мчим напрямую домой. Интересно, как там бедненький Вася? С ума с тоски не сошел? А квартиру мне не разнес? Он такой, за ним не заржавеет. Как взбредет чего в волшебную голову. Кстати, о птичках, то есть эльфах, глядя на дорогу, нашарила в сумочке телефон. Стоит сделать один важный звонок. Трубку взяли быстро, словно ждали, что я вот тут такая замечательная захочу пообщаться.

— Ника-джан! Рад слышать тебя! — раздался довольный голос с характерным акцентом.

— Арман, дорогой, как сам, как семья?

— Процветаем, как и во все времена, — хохотнул собеседник. — Ты по делу, хитрая лиса, или просто так вспомнила про старика?

«Старик», который дал бы фору любому молодому красавчику, ибо выглядел как горец, только что спустившийся с вершины горы Арарат, весьма проницательно распознал мои мотивы.

— Арманчик, я о тебе всегда помню, верь мне! Мамой клянусь.

Мужчина скептически хмыкнул.

— Тогда составишь мне компанию на Новый год? Одному тоскливо, а с мужиками я знаю, чем дело кончится, с ними я и второго наверстать успею.

— А где твои все? — удивилась я. — Как это Наринэ бросила своего птенчика?

Птенчик горестно вздохнул:

— Уехали они всем табором к теще. У меня дела еще есть, позже присоединюсь. Поэтому остался я один как перст.

Я ухмыльнулась: табором приятель называл своих трех очаровательных дочурок во главе с не менее хорошенькой и темпераментной женой.

— Так что, Ника-джан, возьмешь к себе под крылышко?

— Да без проблем, если тебя устроит разудалая ночь в одном из клубов столицы.

— Я завсегда открыт к экспериментам, ты же знаешь.

Уж да, уж я знаю. Отчаянная голова обожает экспериментировать, умудрился стать лучшим в узких кругах мастером мистификаций, как его называет Игорюня. От капитана полиции, я считаю, хорошая похвала. Как они нашли общий язык и почему тот сделал вид, будто понятия не имеет, что Арман не курицами на рынке торгует, сие мне не ведомо. В итоге имеем то, что имеем.

— Договорились, но ты прав, так-то я по делу.

— Кто бы сомневался, — вновь хохотнули в трубке. — Выкладывай! — уже серьезно велел Арман.

— Нужны доки, чем быстрее, тем лучше, — не стала я ходить вокруг да около. — Фото и данные вышлю на почту.

— Точно, лисица! Неделя — это максимум, что я могу. Заметь, только по дружбе и вне очереди.

— О! Ты просто чудо! Я и не рассчитывала на столь рекордные сроки. С меня коньяк, твой любимый, отдельно — за скорость.

— Ловлю на слове. Тогда жду информацию и подробности в почту.

— Хорошо, спишемся. Давай, счастливо, а то я за рулем.

— Аджох,[4] Ника. — Арман отключился.

К подъезду я подруливала в весьма довольном расположении духа. В окнах горел свет, маленькая девочка внутри меня по-прежнему ждала чуда в преддверии самого главного праздника. Подивившись своей удачливости, я притулилась в последнее свободное место и поспешила домой. Прошмыгнуть незамеченной мимо бдительной Ираиды Никодимовны не удалось. Лифт ехал бессовестно медленно, и любопытная консьержка вцепилась в меня мертвой хваткой:

— Никуша, — фу, терпеть не могу, когда меня так называют, лягушку-квакушку напоминает сразу, — а что за жилец у тебя новый появился, он насовсем к нам или временно?