то, что смог увидеть и куда смог проникнуть. У него открылось пространственное воображение, он видел, осязал всю картину в полном объеме: робкий притихший снег, посвежевшую зеленую хвою, движущиеся небо и воздух, пропитанные тысячей пляшущих морозных пылинок. Это еще не зима. но уже и не осень. Межсезонье, как в его жизни. Просветление. Будто снег выпал на душе.

Защемило на душе от сияющей белизны снега, откровенных силуэтов берез. «В той норе во тьме печальной гроб качается хрустальный, в том гробу царевна спит…»-вспомнилось ему. Олег торопился запечатлеть свою любимицу-березку. Самое близкое почему-то всегда было самым трудным.

Дела в клинике пошли лучше. Профессор выделил Олегу комнату под мастерскую, где он теперь работал по вечерам. А в другие вечера там же собирались любители живописи, которых он обучал азам своего искусства. В клинике Олег в последнее время снова увлекся музыкой, но не в качестве музыканта, а в качестве слушателя. Из пациентов образовалось неплохой ансамбль, состоящий из трех музыкантов, играющих на разных инструментах: фортепиано, контрабас и скрипка. По субботам они давали концерты. Посещал Олег и литераторов, завсегдатаем у которых стал Сан Саныч, сам увлекшийся стихотворчеством.

С тех пор, как Андрей Степанович раздал всем списки пациентов, с указанием профессии и хобби каждого, жить в клинике стало интересней. У многих теперь была масса причин для общения. Кому-то необходимо было отремонтировать электроприбор, кому-то постричься, кто-то осваивал бокс, а кто-то готовился в телерадиоведущие. Среди пациентов нашлись отличные специалисты, готовые поделиться опытом с другими. Единственное условие, которое поставил профессор: все должно быть бескорыстно. За последние недели все сдружились и, сами того не замечая, очень изменились в лучшую сторону. Виталий и два любителя готовить стали завсегдатаями на кухне. Время от времени они удивляли всех шедеврами кулинарного искусства.

Но странное дело, Олег вдруг заскучал по дому, по городу с грязным снегом и лужами, и людской суетой, по своей не очень ухоженной квартире с видом на пыльную магистраль. Он ловил себя на мысли, что скучает не по людям, а по вещам. Вспоминались привычные бытовые мелочи: облезлый мусоропровод и заплеванная лестничная клетка, пятно на потолке от протекающей крыши, чайник с отбитым носиком, чашка в горошек. Ностальгию будили и вещи, приносимые матерью из дома. Хотелось самостоятельности — хотелось жить. Если это было целью профессора, то он ее достиг.

По выходу из клиники мало кто нашел бы Олега сильно изменившимся. Да и сам он, пожалуй, не видел в себе больших изменений, разве что беспокойства о своей судьбе добавилось. Зато его удивили перемены вокруг. Приехав домой, он долго простоял в мастерской, пытаясь освежить в памяти прошлые идеи. За окном стоял снежный декабрьский денек. Загородные впечатления звали к действию.

Сколько снега в лесу! Контраст белого снега, серо-голубого неба и черных стволов сосен был необычайно привлекателен. Олегу хотелось создать картину, в которой было бы много простора, воздуха, от которой бы веяло морозной свежестью и чистотой. Он даже попробовал изобразить кое-что, используя недавние наброски, но промучившись два часа, понял- не получается! Он не расстроился, веря в то, что все еще впереди.

Позвонил по телефону Наталье, но ее не оказалось дома — ответил автоответчик. Оставил ей сообщение. Мама часто звонила и настойчиво приглашала в гости:

— Приходи обязательно, не принимаю никаких отказов, с Вячеславом Михайловичем познакомишься.

Мама даже не предполагала, что ему вовсе не хотелось знакомиться с Вячеславом Михайловичем, а хотелось побыть с ней вдвоем. И он все оттягивал визит.

На следующий день заскочила Наталья. В пушистой рыжей шубке, какая-то чужая. Смерть ее матери, болезнь самой Натальи из-за этого отдалили их друг от друга. Может потому, — думал Олег, что Мария Петровна была против их отношений.

Наталья не стала раздеваться, поздравила его с окончанием эксперимента. Посмотрела все его работы, все похвалила, но как-то рассеянно. Сообщила ему некоторые новости из мира искусства и между делом призналась, что выходит замуж.

— Так что я теперь, наверное, не смогу часто бывать у тебя. Но обещаю заходить, если ты не против. Но ты звони. И больше работай. Я буду проверять.

Она пыталась болтовней смягчить горькую пилюлю, но у нее плохо получалось. Подставила щеку для поцелуя на прощанье: "Спешу," — оправдывалась, и ушла, оставив в прихожей тонкий запах духов, растаявшего снега и ощущение пустоты.

"А снег в городе пахнет совсем не так, как за городом," — машинально отметил Олег.

Хотел ли он, чтобы они все время были вместе? Пожалуй, нет. Но надеялся, что она будет с ним хоть первое время. Потеря ощущалась болью внутри, будто он потерял любовь. Слишком уж неожиданно.

Глава 21

«Идеальный мужчина, который никому не нужен,» — усмехнулся он.

Мама, теперь Наталья. С какой легкостью обе они вычеркнули его из своей жизни. Теперь он на вторых ролях. И это всего за три месяца! Ну что ж, и это надо пережить… И если в Наталье он не увидел радости молодой невесты, то мама просто светилась от счастья. Помолодела даже. Смущалась, как девчонка, когда Олег застал их вдвоем.

— Знакомься, Олег, это- мой старинный друг Вячеслав Михайлович. Это мой сын — Олег.

— Старинный? Что-то ты раньше ничего о нем не рассказывала. — Действительно, знать и видеть все своими глазами — это разные вещи.

Мама растерянно развела руками.

Вячеслав Михайлович был хрупкий, узкоплечий, с редкими светлыми волосами, тщательно расчесанными на лысине. Он вышел из кухни в материном фартуке, вытирая руки полотенцем.

Пожатие его узкокостной руки оказалось крепким.

— Очень приятно. Много о вас слышал, — без улыбки глядя в глаза Олегу сказал он.

" Откуда? Неужели они с матерью говорили обо мне?"

— А вы что же, тоже занимаетесь искусством? — спросил Олег.

— В некотором роде. Я музыкант.

— И на чем же вы играете? — продолжал расспрашивать Олег.

— Скрипка.

— Очень интересно. Значит, вы с мамой, в некотором роде, коллеги? — съязвил Олег.

— Да, мы с ней вполне можем составить музыкальный дуэт, — не замечая его язвительного тона, отвечал хозяин.

— Олежек, у Вячеслав Михайлыча кажется там что-то горит, — кивнула мать на кухню.

— Ах, да-да. Вы пока поговорите. А я займусь ужином.

— Ну рассказывай, сын, как жизнь, какие планы на будущее, — попросила мать, когда они остались одни. — Возмужал-то, возмужал, — потрепала она его по плечу. — Совсем другой стал.

— По-моему, я все тот же. А вот вы без меня здорово изменились. Наталья замуж вышла. Ты…

— Наталья замуж вышла? — удивилась мать. — Это хорошо. Пусть будет счастлива. Все равно вы с ней были не пара. Твое