– Почему мёртвых не эвакуируют, чтобы близкие их захоронили?

– Это невозможно. Вертолёт не может подняться на такую высоту, а тащить на себе мёртвую тушку, рискуя собственной жизнью, желающих не находится. Так они и лежат там, на высоте, не погребённые. Никто не хочет подвергать риску собственную жизнь.

– Ужас, – выдохнула я.

– Когда поднимаешься на высоту в восемь тысяч метров, ни о какой морали не может быть и речи. И когда видишь на своем пути умирающих людей, просто проходишь мимо и не помогаешь.

– Почему?

– Потому что тогда умрёшь сам. У тебя нет выбора. Ты должен выжить в экстремальных условиях. Там, наверху, каждый сам за себя. Когда поднимаешься наверх, чувствуешь взгляд в спину. Не только я это ощущал, но и все, кто поднимается на гору. Говорят, в спину смотрят мёртвые, которые навсегда остались там. Я видел двоих альпинистов. Они почти заледенели, были страшно истощены, просили о помощи…

– Так они были живы?

– Ну, если просили о помощи, значит, были живы.

– И ты им не помог?

– Они пережили высотный шторм. Мы не могли им помочь, потому что нельзя сворачивать с маршрута. Это кажется, что умирающие лежат совсем близко. Но двигаться на такой высоте очень сложно и опасно. Спасая чужую жизнь, можно запросто потерять свою собственную. Двигаться на такой высоте – то же самое, что бежать под водой. Помогая замёрзшим, мы рискуем сами замёрзнуть насмерть. Выходить и отогреть их невозможно. У них, скорее всего, уже атрофированы мышцы. Если бы мы хотели одеть и донести замёрзших, то погибли бы сами. Мы спустились, но они были уже мертвы. Головы и руки были вморожены прямо в склон. Люди пытаются зайти на вершину без проводников. Экономят и от этого гибнут.

– Не понимаю… Кому нужны такие неоправданные риски? Это какая-то болезнь.

– Возможно. Но поверь, этой болезнью болеют многие. Некоторые вообще совершают восхождение без кислорода. Так вот, после этого я потерял чувство страха. Точнее, забыл, что это такое. Наташка, ну что ты так всматриваешься в ночное море?

– Мне страшно. Всё так неожиданно… Так глупо… Когда он успел нас выследить?!

– А мне кажется, мы особо и не прятались.

– Мне всё же казалось, мы соблюдаем какие-то меры предосторожности.

– В том-то и дело, что нам казалось. Наташа, мы любим друг друга. Я люблю тебя не меньше, чем ты меня. Я должен был защитить тебя. Если бы я это не сделал, он бы засадил тебя в тюрьму. По нему было видно. Он может… Я не мог этого допустить. Я поступил так, как поступил бы любой нормальный мужчина, когда опасность угрожает любимой женщине.

– Игорь, ты любишь меня?

– Очень люблю.

– Ты женишься на мне?

– Ты замужем.

– Я решу этот вопрос.

– Убрать сыночка ещё проще, чем папу. Он вечно обдолбанный. Стоит дать ему суррогатное пойло, и он больше не будет мешать.

– Игорь, – я прикрыла его рот своей ладонью. – Как ты можешь?

– Но ты ведь хотела их денег. Ты можешь получить. Весь город только и говорит о том, что ты вышла замуж без брачного договора. Глупо отказываться от того, чего ты так сильно хотела.

– Игорь, я и подумать не могла, что ТЫ ТАКОЙ.

– А я знал, что ТЫ ТАКАЯ. Но меня успокаивает одно: что ты любишь меня по-настоящему. Я думаю, ты никого и никогда из своих мужчин не любила так, как любишь меня. Скажи, никого и никогда?

– Никого и никогда… – кивнула я и подумала о том, что убийство Сергея совсем не входило в наши планы.

Всё тайное когда-нибудь становится явным. Мне показалось, наш корабль не успел поплыть, как начал тонуть. Мы оба поняли, что любовью не играют и что идти по краю опасно. Можно упасть… Мы то горим, то таем, загоняя в тупик наши чувства.

– Игорь, если решится вопрос с Ником, ты на мне женишься?

– Женюсь, – твёрдо ответил он.

– А как же экстрасенсы, охранники, колдуны, психотерапевты? Кто там у тебя ещё в твоём штате прихлебателей?

– Всех к чёрту. Я никого не хочу слушать, потому что люблю… Знаешь, я всегда обходил стороной таких женщин, как ты, предпочитая держаться от них на расстоянии, но пришло время, и у меня на пути встала ты… Наталья-краса, длинная коса, – пошутил Игорь. – Я понял, что искал тебя. Именно такую, как ты. По ночам закрывал глаза и думал, что жизнь проходит, кому нужны все эти заводы и пароходы, бизнес… Жизнь затянула меня самого, и вся эта гонка за деньгами напоминала бег по кругу. Я не знал, что можно жить по-другому, а может быть, просто уже забыл. Я смотрел в твои живые глаза и пугался твоей чрезмерной эмоциональности. Мы встретились, словно существа с разных планет, и, вопреки сложившимся обстоятельствам, решили, что интересны друг другу, поскольку увидели друг в друге столько непонятных вещей… Нужно было столько разгадать, раскрыть, разглядеть… У меня такого ещё не было… В этом городе мы гуляли, как школьники, под фонарями на улице, наблюдали за пламенем свечей, угадывали созвездия и размышляли о том, как миры наших параллельных существований вдруг смогли пересечься в одной точке. В эту поездку мы оба поняли, как много друг для друга значим. Ты смотрела мне в глаза и читала мою судьбу. Ты знала, что я не из тех, кто погружается в миражи. Ты стала для меня самой большой радостью на свете. В последнее время меня уже давно ничего не радовало, и я забыл, что это такое.

Игорь замолчал и дал возможность сказать мне.

– Ты и подумать не мог, что твоя личная жизнь вдруг окажется под угрозой, ведь теперь в твоей жизни появилась я. Никогда бы не подумала, что, несмотря на презентабельный вид, в душе ты настоящий ребёнок. Я научила тебя есть руками, улыбаться, мечтать, что-то придумывать. С каждой нашей встречей ты удивлялся мне всё больше и больше. Любил повторять, что я слишком непонятна, а мои поступки спонтанны и необъяснимы, как я сама. Ты говорил, что я сумасбродна, а я смеялась и рассказывала о том, что когда все стояли в очереди за совестью, я покупала конфеты. Даже если у меня просыпается совесть, я всегда сумею с ней договориться. Не я придумала этот мир, и я не виновата в том, что этот мир состоит из лжи и фальши. В нём так мало искренности. Тебе всегда хотелось взять меня за руку и убежать от реальности. Мы могли быть вместе и просто молчать или смотреть, как тают свечи.

– Я чуть не сошёл с ума, когда почувствовал, как от тебя исходит дыхание разврата. Я никогда не видел более ненасытной женщины. Ты вонзилась в моё сердце незримой стрелой. Помнишь, однажды я сказал, что самое моё большое желание на свете – надеть на тебя смирительную рубашку, чтобы ты наконец перестала совершать свои безумства. Тебе приспичило выйти замуж за этого пацана, и тебя было не остановить. Ты не захотела меня ждать.

– Я хотела заставить тебя ревновать. Мне казалось, это подтолкнёт тебя к решительным действиям.

– Глупая, никому не стало от этого лучше. Я понял, что ты только с виду нежная кошка, а на самом деле волчица.