Аннабел нахмурилась и пробурчала:

— Думаю, нам нужно идти. — Она встала и тут же покачнулась. — Ох, что это со мной?..

Герцог вскочил на ноги и подхватил бутылку, выскользнувшую из ее пальцев. Затем поддержал девушку.

— С вами все в порядке?

Она снова нахмурилась, прижав ладонь ко лбу.

— Немного кружится голова…

— Да уж, наверняка, — пробормотал Кристиан. — Идемте. Я провожу вас до палубы А, но там нам придется расстаться. Нельзя, чтобы вас видели ночью вместе со мной. Так что в свою каюту вам придется пойти одной. Справитесь?

— Конечно, справлюсь! — с негодованием воскликнула Аннабел. — Я вовсе не пьяна. У меня просто кружится голова.

— Да, разумеется, — закивал герцог, не желая говорить ей правду. Он и сам чувствовал себя не вполне трезвым, хотя привык к спиртному. И если даже он нетвердо стоял на ногах, то девушка, должно быть, и вовсе валилась с ног. — Идемте же…

Она кивнула и наклонилась, чтобы отыскать свои туфли. А Кристиан тем временем снял с нее свой пиджак. Выбравшись из «форда», он помог выбраться девушке, и они вместе вышли из грузового отсека и поднялись по ступеням. Когда они вышли в верхний коридор, Аннабел направилась не в ту сторону, и герцог, схватив ее за руку, сказал:

— Не туда. — Он развернул девушку в нужном направлении. — Нужно пройти до середины коридора, затем повернуть налево.

Он закрыл за ней дверь и подождал немного. Потом, снова открыв дверь, выглянул в коридор и тотчас обнаружил, что оказался слишком оптимистичен в своих прогнозах относительно самостоятельности Аннабел.

Она не преодолела еще и половины пути и шагала, то и дело покачиваясь и ударяясь плечом о стену. Кристиан невольно усмехнулся, поскольку мог с уверенностью сказать, что завтра голова у нее будет прямо-таки раскалываться. Может быть, ей даже не удастся дойти до алтаря. Не слишком весомый повод, чтобы отложить свадьбу, но ему хотелось хоть на что-то надеяться.

Наконец она повернула за угол, и герцог с облегчением вздохнул. Окинув взглядом коридор, чтобы удостовериться, что никто их не видел, он поспешил следом за девушкой — и как раз вовремя. Она снова поворачивала за угол. Но куда она направлялась?

— Аннабел, — позвал он ее, но она не остановилась, и ему пришлось бежать за ней.

Когда он также повернул за угол, то едва не столкнулся с ней, поскольку она остановилась и внимательно рассматривала дверь какой-то каюты. Задыхаясь, Кристиан остановился рядом с девушкой.

— Интересно, на что похожа турецкая баня? — пробормотала она, поворачивая к нему голову.

Герцог уставился на нее в изумлении:

— Вы о чем?..

Аннабел указала на дверь, где висела табличка с надписью: «Дамская турецкая баня. Джентльменам вход воспрещен».

Она принялась открывать дверь, но Кристиан остановил ее, положив руку ей на плечо.

— Аннабел, — прошептал он, нервно оглядываясь через плечо, — вы не должны этого делать.

Рассмеявшись, она сбросила с плеча его ладонь и открыла дверь.

— Почему не должна? — пробормотала она, переступая порог.

— Аннабел, постойте. — Герцог хотел войти следом за ней, но вовремя остановился, вспомнив, что эта комната — только для леди.

Дверь за девушкой закрылась, а потом снова открылась.

— Ну же, заходите, — поторопила она его. — Почему вы все еще стоите в коридоре?

Он указал на табличку, но Аннабел заявила:

— Не будьте глупцом. Здесь никого нет в такой час. Кроме того… Разве вам не все равно? — добавила она, подавшись вперед, чтобы схватить его за галстук. — Вы ведь не из тех, кто играет по правилам.

Ему нечего было возразить. Да и не так-то просто противостоять соблазну, когда тебя тянет за собой такая очаровательная девушка. Герцог последовал за ней, мимоходом нажав на кнопку электрического освещения.

Дамская турецкая баня немного отличалась от мужской. Пол, потолок и стены были покрыты розовой плиткой вместо белой и синей. Пальмы и папоротники в горшках, а также плетеные кресла были такими же, но изящные подушечки и орхидеи с африканскими фиалками свидетельствовали о том, что это комната для леди. Но два медных обогревателя, две ванны в полу и краны были точно такими же, как у мужчин.

— И что же здесь нужно делать? — спросила Аннабел, озираясь.

Кристиан вполне оправдал бы свою репутацию, если бы сказал ей сейчас, что лучше всего наслаждаться турецкой баней вовсе без одежды, однако вместо этого он воззвал к своей чести. Бросив пиджак в кресло, герцог поставил бутылку на плитки и отыскал у себя за спиной кран над радиатором. Едва он повернул рукоятку, как комната начала наполняться паром. Кивнув на стену позади девушки, он сказал:

— Поверните вон те.

Она послушалась, и через несколько мгновений все помещение наполнилось паром. Громко смеясь, девушка подставила лицо под струи пара, и ее почти тотчас же окутало густое облако.

— Боже! — воскликнула она. — Это и в самом деле похоже на церковь в разгар июля!

Герцог рассмеялся, наблюдая за ней. Она так отличалась ото всех женщин, которых он встречал прежде, — а встретил он их немало. Решительность и упрямство Аннабел были просто невероятны, но за ними скрывалось по-настоящему ранимое сердце.

Но если честно, то в данный момент он считал сердце Аннабел далеко не самой захватывающей частью ее анатомии. Из-за горячего пара ее просторное одеяние прилипло к телу, и Кристиан не мог отвести глаз от роскошных форм девушки, образованных отнюдь не корсетом, поскольку влажная ткань явно свидетельствовала об отсутствии оного. Как и чего-либо еще.

Но она, казалось, даже не подозревала о том, как предательски обнажила ее влажная одежда. Продолжая смеяться, Аннабел потянулась за бутылью и сделала глоток «Лунного сияния». Когда же поставила сосуд обратно на пол и взглянула Кристиану в лицо, то сразу же замерла, внезапно почувствовав, что страсть накрывает их обоих с головой.

— Нам нужно идти, — выпалил Кристиан, борясь с желанием удариться головой о стену. — Прямо сейчас, быстрее…

— Полагаю, что так. Ведь завтра… Завтра день моей свадьбы.

Ему не хотелось думать об этом, и он решил, что сейчас в последний раз попытается отговорить ее. Но тут она снова подняла на него глаза и прошептала:

— Кристиан…

Он с трудом перевел дыхание.

— Да, слушаю.

— Кристиан, вы действительно думаете, что Бернард отступит, если король Эдуард вдруг захочет… уединиться со мной?

Ответить утвердительно было бы выгоднее, и все же герцог, не желая лгать, ненадолго задумался. Однако раздумья нисколько не изменили его ответ.

— Да, — твердо произнес он. — Да, Аннабел, я думаю, что он отступит.