– Стоп. Я пошутил. Мы поедем, куда скажешь. Меня теперь уже любопытство разбирает. Туда, вон мое авто.

Они сели в машину, Богдан вырулил со стоянки, притормозил у дороги:

– И куда сейчас, направо или налево?

– Двигайся в сторону центра, потом скажу, где свернуть.

Они поехали.

– Значит, ты сегодня у меня вместо навигатора… – усмехнулся Богдан. – Может, сообщишь конечную точку маршрута?

– Нет, так неинтересно.

Они некоторое время ехали молча, лишь Рая указывала, куда надо поворачивать. Богдан пока невозмутимо следовал ее указаниям.

– А что, если Олег с Ангелиной именно сегодня решат навестить могилу Никиты? – спросил Богдан. – А ты покинула место наблюдения…

– Нет. Не сегодня. Такой чудесный день… Наверняка они поехали на дачу. Шашлыки, свежий воздух, солнце.

– Тогда тебе надо было ждать мужа на даче.

– На которой из? – пожала плечами Рая. – Их три. Одна дача принадлежит моей свекрови, Любови Петровне, мы с Олегом туда не часто ездили. У него такая работа… Все последние годы даже без отпусков. А мне одной зачем туда? Еще две дачи – у Ангелины. Причем в этом случае я вообще не помню, где именно они располагаются. Ну так, примерно, слышала названия населенных пунктов, направление… Но не уверена. Замучаешься искать.

– А ты – бедная родственница?

– Смейся, смейся… Хотя, получается, да! – нахмурилась Рая. – Квартира, в которой мы живем, то есть жили… вернее, я сейчас живу там одна, пока еще не съехала, – принадлежит Олегу, она добрачная. Они там с матерью жили раньше, потом уже в браке Олег купил матери квартиру, оформил на нее. Она собственница. Дача тоже их, добрачная.

– Погоди, тебе даже жить негде?

– Почему, есть. У меня есть своя квартира, тоже добрачная.

– А почему же ты туда не съехала? – спросил Богдан.

– Ты прав. На что-то я надеялась, верно… Что Олег вернется и все будет как раньше. Вот теперь направо! А ждать мужа нет смысла. Зачем? Я ведь его все равно не прощу. Да и глупо это… Он же у меня не просил прощения!

– Но ты его любишь до сих пор, – констатировал Богдан. – Сейчас как, прямо?

– Да, прямо. Я не знаю, что я сейчас чувствую к нему. Здесь!

Богдан притормозил у обочины.

– Я знаю, это парк – вон там, за поворотом, – сказал он, выйдя из машины. – Ты туда направлялась? Зачем?

– Не знаю. Идем, посидим у реки. Покажу свое любимое место. Там красиво. Там люди.

– Люди? Тебе еще не надоели люди? – засмеялся Богдан.

– Наоборот, мне их очень не хватало в последнее время.

Они зашли в парк. Рая повела Богдана знакомым маршрутом. Возле реки, берега которой были спрятаны в гранит, нашли свободную лавочку, сели в тени ивы – словно занавеской, она закрывала это место от яркого солнца.

– Я больше не вернусь на кладбище. Бес-по-лез-но… – призналась Рая.

– Ну и славно. Ну и правильно. А о чем ты хотела со мной поговорить? – спросил Богдан.

– О тебе.

– Обо мне?!

– Да. Я рассказала тебе свою тайну, теперь ты расскажи мне свою.

– Нет у меня никаких тайн! – возмутился Богдан. – Я обычный мужчина. Законопослушный гражданин, между прочим, плачу налоги и не нарушаю. Не был, не состоял, не привлекался. Это у вас, у женщин, вечно какие-то тайны, интриги, расследования!

– У всех есть тайны. Нечто такое, что накладывает отпечаток на всю жизнь.

– Да нет у меня такого! – рассердился Богдан. – Кстати, моя мама была в курсе всей моей жизни, я ничего от нее не скрывал.

Они замолчали, глядя на солнечные блики, бегущие по поверхности воды.

– Почему ты один? – вдруг спросила Рая.

– Я один? С чего ты взяла? – опять вспылил Богдан. – И с каких это пор быть одному – ненормально?! Меня больше удивляют люди, которые зачем-то живут вместе, когда их ничего не связывает и они друг другу абсолютно чужие.

– На меня с Олегом намекаешь?

– Ни на что я не намекаю. Чужая жизнь меня совершенно не интересует.

– И ты никого и никогда не любил? – упрямо спросила Рая.

– А при чем тут любовь? Что, в жизни все измеряется любовью? Ничего другого нет?

– Стоп. Мне кажется, я поняла твою проблему, – подняла ладонь Рая. – Ты маменькин сынок.

– Я маменькин сынок?!

– Да, и это твоя тайна, твоя главная проблема! – засмеялась Рая. – Ты даже после маминой смерти не можешь перерезать пуповину.

– Не смей плохо говорить о моей маме, – мрачно произнес Богдан. – И вообще… Я очень рад, что ты решила не ждать своего неверного супруга в засаде на кладбище. Я рад, что мы больше не увидимся с тобой.

– Взаимно, – равнодушно ответила Рая. Ей вдруг так скучно стало и тоскливо, словно она потеряла смысл жизни. Не знала теперь, чем еще ей заняться. Она достала из рюкзака визитку Богдана, покрутила визиткой перед его лицом, затем разорвала ее на мелкие кусочки и кинула их в урну.

– Разумно, – усмехнулся тот и достал из кармана бумажную салфетку, на которой Рая записала свой телефонный номер. Скомкал салфетку и тоже бросил ее в урну. Затем развернулся и ушел.

Рая осталась сидеть на скамейки одна. Откинулась назад, подняла лицо вверх, закрыла глаза. Солнечные блики, прорываясь сквозь зеленый занавес из ветвей ивы, скользили у нее по лицу, щекотали и заставляли жмуриться.

Сзади шумели голоса – это переговаривались люди, гуляющие по аллее, ведущей вдоль реки.

Рая обернулась назад, скрестила руки на спинке скамейки, уткнулась подбородком в локоть – солнце мешало ей – и увидела, что мимо по дорожке мчится на самокате мальчик лет пяти.

– Мама, подожди меня! – весело закричал он. Молодая женщина, шедшая впереди него, в отдалении, остановилась, обернулась, с улыбкой посмотрела на мальчика. Мальчик подъехал к ней, спрыгнул с самоката, и дальше они пошли уже рядом. Мать одной рукой везла самокат, а другой прижимала к себе сына.

* * *

Богдан был вне себя после разговора со своей новой знакомой. Она перешла все границы, эта Рая. Вообразила себя психотерапевтом, что ли?.. Зачем-то полезла копаться в его голове, выискивать какие-то тайны.

И, главное, она оскорбила его, назвав маменькиным сынком. Оскорбила и его, и тем самым маму тоже.

Почему люди называют мужчину, который помогает своей матери, который заботлив по отношению к ней, этим дурацким прозвищем? В чем стыд, объясните, любить родную маму? Если посмотреть вокруг, проанализировать то, что творится, – то можно понять, что чаще именно мамы – самые верные и преданные люди. Не все, не всегда, есть горе-родители, которые мучают своих детей, издеваются над ними, но это скорее исключение.