Немножко развлеклись?

— Но почему? Что изменилось? Что я сделал не так? Скажи мне!

— Ты ничего не сделал, — повторила Хизер.

— Тогда почему мы не можем встречаться по-прежнему?

— Я люблю Гевина! Ты не понимаешь?

— Но ты сама это начала! — ляпнул я и тут же об этом пожалел.

— У меня уже есть муж, и мне не нужен другой!

— Я не пытаюсь стать твоим мужем. Мне казалось, мы с тобой друзья, — сказал я, хотя и знал, что на самом деле между нами возникло нечто большее.

— Да, мы друзья и снова будем друзьями.

— Будем. Но это не значит, что мы не можем встречаться, как раньше, правда?

— Нет значит. Все зашло слишком далеко. Я этого не хотела, а потому мы должны прекратить.

Полная чушь! Если Хизер хотела только секса, то есть быстренько перепихнуться по взаимному согласию, она не стала бы говорить мне то, что иногда говорила. Нет, это был не просто секс. Мы с ней поддерживали друг друга и помогали выжить в этом сраном мире. Такой близости у меня не было ни с кем. Это была… это была… Но я не мог выдавить из себя слово, которого так долго избегал.

— Уйди, черт бы тебя побрал! Я прошу! Если я тебе хоть немного дорога, уходи!

Она действительно была мне дорога! Один Бог знает, насколько дорога, и именно поэтому я не хотел уходить. Неужели она не понимает?

Я исполнил ее просьбу и ушел. Попытался поцеловать ее на прощание, но Хизер отпрянула назад. Как только я вышел за порог, за мной захлопнулась дверь. Она даже не помахала мне рукой!

Я сел в машину и рванул вперед как бешеный, чтобы не вырыть себе еще более глубокую яму.

В тот миг, впервые в жизни, я ненавидел Гевина.

Кто-то колотил в дверь и выкрикивал мое имя.

— Крис, скорее! На помощь, Крис!

Похоже, кричала Бренда, и, кажется, она попала в беду. Я быстро отвернулся к телику и налил себе еще виски, но она продолжала орать.

— Крис! Дебби! Откройте, пожалуйста, дверь! Алан…

Мне было глубоко наплевать, что там с Аланом — сердечный приступ, автокатастрофа, чудовищно затянувшаяся попытка самоубийства… Я хотел лишь одного: чтобы меня оставили в покое и дали посмотреть телевизор.

В конце концов Дебби вылезла из берлоги и спустилась вниз.

— Кто-то стучит в дверь, Крис! — сказала она, впустив в мою обитель бьющуюся в истерике Бренду.

— Алан! — всхлипывала она. — Прошу тебя, Крис, ты должен помочь ему! Я не смогла его остановить!

— Успокойся! Тише, тише! — вмешалась Дебби, решив взять бразды правления в свои руки. — Давай-ка глотни немножко!

Ей только повод дай, чтобы выхлестать полбутылки рома!

— Что стряслось?

— Алан! Я умоляю, Крис, спаси его! Они его убьют!

— Ничем не могу помочь, — сказал я, не желая углубляться в подробности.

— Кто его убьет? — спросила Дебби. — О чем ты говоришь?

— Грабители! Они залезли в дом мистера Эшли, а Алан их засек, потому что был на дежурстве!

Бренда быстро глянула на меня, поскольку все мы знали, чья очередь была дежурить сегодня в районе. Но кому какое дело?

— Он предупредил командира отряда патрульных Питера, а сам решил взять грабителей с поличным. Крис, ты должен ему помочь!

Факт: Бренда меня ненавидела.

Факт: я ее не переваривал.

Факт: в районе живет куча добровольцев, готовых похерить спокойный вечер у телика ради спасения чужой жизни.

Так почему я?

Факт: я самый молодой и крутой на вид из всех жителей района. Если бы моих соседей спросили, с кем бы им хотелось подраться меньше всего, они выбрали бы меня. А если бы их спросили, кого они хотели бы иметь на своей стороне во время драки, они скорее всего опять выбрали бы меня. По крайней мере в этом смысле у меня с ними было что-то общее. Если мне суждено быть избитым до полусмерти, я бы тоже хотел, чтобы большинство соседей полегли вместе со мной.

— Что будем делать, Крис? — спросила Дебби, внезапно вовлекая меня в разговор.

— А что я могу, Дебби? Ты же знаешь: у меня так болит колено, что я еле доползаю до спальни.

— Чего? — вылупилась она.

— Можно, я побуду у вас до приезда полиции? — спросила Бренда.

Только тут до меня дошло, в какой щекотливой ситуации я оказался.

«Нет, нельзя!» — чуть не крикнул я ей и быстро ответил:

— Дебби! Отведи ее назад домой и останься с ней. Я пойду и найду Алана.

Жирная тварь!

Только этого мне не хватало — чтобы инспектор Проныра со своими приспешниками шнырял у меня в доме, записывая всякие мелочи и проверяя имена! Не думаю, чтобы они могли меня прищучить, но мне совсем не хотелось, чтобы кто-нибудь знал, кто я и где я. Поэтому, когда Дебби повела Бренду домой, я схватил пистолет и устремился в ночь.

На улице царило оживление. Шестеро храбрецов шли по тротуару, готовые к схватке, хотя ни один из них не отваживался отделиться от шайки линчевателей и сходить на разведку в одиночестве. Шторы на окнах по обеим сторонам от мостовой трепетали, когда герои проходили мимо, демонстрируя свое мужество и широкий набор садовых орудий. Их ряды хотел пополнить еще один смельчак лет семнадцати, но мать, к вящему конфузу юнца, утащила его домой. Дружинники громко рассмеялись. Вот придурки!

Я пошел в противоположном главному отряду направлении и скрылся в тени. Они не поймают грабителя на улице, слоняясь под фонарями — если эти козлы вообще намерены его ловить. Стараясь не шуметь, я пошуровал за заборами, проверил аллеи и переулки и наконец нашел то, что искал. Это убедило меня, что Алан не ошибся насчет грабителей, а главное — они все еще были здесь.

Фургончик стоял у длинной живой изгороди, тянувшейся сзади дома Питера и моего собственного. Я подкрался к машине и заглянул внутрь. Там валялись какие-то инструменты, пара старых одеял и дорожная карта. Ничего особенного — но мне все стало ясно. Очевидно, этих недоумков спугнули, и они скрылись из виду, пока дрожащий от страха отряд храбрецов шастал по улице. Я присел в тени, поджидая, когда разбойники вылезут из укрытия.

Минут через десять из-за изгороди показалась голова и оглядела окрестности. Потом она скрылась в кустах и не появлялась еще минуту. А когда вынырнула снова, то тщательно прислушалась, стараясь уловить признаки движения. Только я мысленно похвалил грабителей за профессионализм, как в сумерках замаячил большой силуэт и со словами: «А ну их на фиг!» пошел из укрытия прямиком под яркие оранжевые фонари. Оглянувшись на изгородь, он крикнул: «Ты идешь или нет?»

Более мелкий и осторожный звереныш ответил ему, что он — безмозглый баран и что их обоих посадят за решетку, однако верзила оборвал его, заявив: «А я хочу успеть выполнить последние заказы!»