Тимур обернулся к Ясону, который от скуки колотил мячиком об стенку.

– Эх, сюда бы Орландо!

– А это кто? – усердно стукая мячиком, спросил Ясон.

– Это один мой приятель… трейсер еще тот, сквозь стены проходить умеет! – Тимур нахмурился, вспоминая. – Надо мне было у него поучиться, но я тогда не думал, что пригодится. А тут… – он смерил взглядом высоту заграждения, увенчанного спиралями колючей проволоки. Ясон проследил его взгляд и содрогнулся от вида длинных ржавых колючек.

– Лучше сразу к хирургам! Там хоть под этой… анс… анестезией.

Тимур не слушал его. Он сделал шаг в сторону, но стоял слишком далеко от сетки, чтобы рассмотреть ее устройство. Ясон отвернулся и с азартом стучал мячиком об стену.

– Хирурги если понадобятся, то им самим, – Тимур остановил его руку. Ясон дернулся, пытаясь подхватить мячик, но тот уже упал на землю и укатился, подпрыгивая, прямо под ноги металлическому охраннику.

Тимур торжествующе улыбнулся и вразвалочку направился к нему. Охранник даже не заметил его приближения, что дало Тимуру прекрасную возможность осмотреть строение ограды.

Бетонные столбы вцементированы в фундамент, сетка намертво крепится к ним. Тимур с тоской подумал про кусачки из ящика кухонного стола тети Эйлы. Но, наверное, эту проволоку простыми кусачками не возьмешь. Все равно, надо найти выход до того, как… он вспомнил о мальчике на каталке и вздрогнул. Поднял глаза.

Робот с намалеванным на груди красным крестом стоял, преграждая ему дорогу. Безжизненные фотоэлементы глаз светились, как гнилушки. В стальной клешне охранник сжимал мячик. Сжимал все крепче и крепче.

Тимур невольно отступил, но тут же взял себя в руки. Нельзя показывать, что боишься. Отец его так учил, и дядя Илья тоже. При мысли о приемном отце Тимур приободрился. Он его наверняка ищет. Значит, главное – не падать духом.

Прямо глядя в глаза охраннику, Тимур твердо сказал:

– Это наш мячик. Можно? – и протянул руку.

Охранник слегка опустил голову, разглядывая раскрытую ладонь Тимура. Даже если он ее сейчас расплющит своей клешней, как этот мячик, я его не боюсь, подумал Тимур и встал прямее.

Металлическая рука медленно описала дугу и вложила грязно-зеленый обмахрившийся мячик в ладонь Тимура. Красноватые глаза сфокусировались на его лице.

Впервые Тимур видел одного из этих существ так близко. Голова робота была металлическая, но не вся – кое-где виднелись заплаты сероватой искусственной кожи, и под нее уходили окончания оплетающих шею проводов. Сенсорный датчик бугрился на манер носа, вместо рта – решетка динамика, а вот уши были – тоже искусственные, с решеткой, как у микрофона. Железный обруч обхватывал лоб: он то светился ярче, то почти угасал. Возможно, если потренироваться, по интенсивности свечения можно читать его мысли, подумал Тимур.

Клешня робота была теплая от работающего мотора.

– Иди играй, – пролязгал в динамике искусственный голос.

– Спасибо, – ответил Тимур.

Робот задержал мячик, не отдавая. Динамик потрескивал, но железный охранник молчал. Его красные глазки еле заметно двигались, осматривая Тимура.

– Иди, – повторил робот. Потрещал динамиком и добавил: – И будь осторожен. Очень.

Тимур хотел идти, но что-то его удерживало. Жалко этого железного ему было, что ли… Хотя с какой стати жалеть робота?

Тот сделал шаг вперед, протянул обе конечности и обхватил ими плечи Тимура. Железные руки давили всем весом, словно хотели вогнать его по пояс в землю, но Тимур стоял и терпел.

– Как тебя зовут? – сказал без выражения металлический голос.

– Тимур, – и с неожиданной гордостью добавил: – Тимур Нагаев, сын Булата Нагаева.

Клешни, как тиски, сжали его плечи, но тут же отпустили.

– Тимур Нагаев, – повторил голос. – Я запомню. – И слегка оттолкнул Тимура. Тот потерял равновесие и чуть не упал, но робот уже отвернулся обратно к решетке и застыл.

Тимур вернулся к Ясону. Тот наблюдал за сценой, сидя на порожке открытого люка.

– Странный он какой-то, – он протянул руку за мячиком. Тимуру не хотелось его отдавать. Он еще чувствовал стальную хватку робота на нагревшемся сукне покрытия.

Ясон посмотрел роботу в спину и повторил, еле слышно шевеля губами:

– Так что, когда бежим?

Тимур нахмурился, соображая.

– Сегодня ночью, – наконец сказал он. – Подождем, когда все утихнет. Ты будь наготове и жди меня. Без толку по коридорам не шатайся, чтоб ничего не заподозрили. Понял?

Глаза Ясона загорелись, рот разъехался в широченной улыбке.

– Понял! – шепотом крикнул он, зажал рот рукой и воровато оглянулся на неподвижного, поблескивающего на солнце металлом охранника.

Бой-Баба выудила из россыпи инструментов на полу аппаратной замызганную тряпку и обтерла ею потное лицо. Отдышалась. Огляделась в полумраке на мертвые корпуса машин. Сердце все еще возбужденно колотилось в груди: она торопилась успеть, найти неисправность, подключиться к источнику энергии.

Но успеть не получилось. Она скомкала тряпку, бросила обратно. Все еще на что-то надеясь, заставила себя встать, цепляясь руками за стену, и пошла, еле передвигая ноги, вдоль рядов мертвых аппаратов.

Температура внутри помещений уже заметно поднялась. Кислород вырабатывался. На сколько его еще хватит – на сутки, двое? Она уже притащила баллоны со склада в комнату, где лежал Живых: вот и еще пара суток форы. Вдруг за это время кто-то услышит их сигнал бедствия…

Тусклые плафоны на потолке начали мигать. Аварийка больше не тянула. Нужно торопиться, а то придется возвращаться на ощупь. Бой-Баба опустилась на колени, подобрала тряпку, завязала в нее инструменты. Замерла с узлом в руках, вслушиваясь в гудение ламп. Оно меняло тон, становилось ниже и слабее. Вот лампы померкли, но различить что-то еще можно было. Все темнее, темнее… и погасли совсем. Только газ внутри продолжал фосфоресцировать с десяток секунд, уже не освещая ничего вокруг. Наконец померк и он. Воцарилась мертвая тишина.

Кряхтя, Бой-Баба поднялась. Свободной рукой вытянула из кармана фонарик, нажала кнопку. Слепящий свет отбросил резкие тени во тьму, успокаивая и возвращая к жизни. А ведь и пяти минут не прошло, сердито подумала она. Что-то с ними дальше будет.

Ее работа тут была закончена. Источника энергии на базе нет. Только зря время и кислород потратила на поиски. Теперь нужно возвращаться к Живых. Захватить рацию, загерметизировать отсек и продержаться, сколько получится, на баллонах. И не терять надежды.

Сердце ее сжалось при мысли о поселенцах в капсулах консервации. Автономного питания хватит тоже на сутки-другие. Они ничего не почувствуют.

Всех она подвела, всех! Бой-Баба зло пыхнула и мазнула лучом фонарика по стенам. В его пронзительном свете все казалось новым, странным, невиданным. Блестящие плиты пола отсвечивали зайчиками на стенах. Она медленно шла, стараясь ни на что не наткнуться, и вертела по сторонам головой в поисках выхода. Вот какая-то квадратная чертяка… отсвечивает стеклом, как аквариум… ну да, конечно, будка контролеров.