- Наверняка Зенодот из их числа, - без колебаний заметил Фемистокл.

- Нет, ты ошибаешься. - Дамонид отрицательно качнул головой.

Фемистокл назвал ещё несколько имён, пытливо вглядываясь в лицо Дамонида, гладко выбритое и напудренное, как у девушки.

Дамонид лишь отрицательно мотал головой.

- Ты пришёл, чтобы сообщить мне имена изменников? - нетерпеливо спросил Фемистокл.

- Да, но только за определённую плату.

- Сколько ты хочешь? - поинтересовался Фемистокл, полагая, что речь идёт о деньгах.

- Это скорее не плата, а услуга, - сделал оговорку Дамонид. - Я хочу, чтобы Аполлония стала моей женой.

- Ты с ума сошёл! - воскликнул Фемистокл. - Агелай мой друг и Аполлония любит его! Нет, это невозможно.

- Тогда я ухожу. - Дамонид поднялся со стула. - И кто знает, что может случиться в дальнейшем. Сегодня у Писистратидов мало сторонников в Афинах, но со временем их может стать больше, ведь золото способно творить чудеса. Если тайные друзья Писистратидов поделятся этим золотом с народом, то одерживать победы в экклесии тебе станет гораздо труднее. Ведь даже среди твоих друзей…

- Ну, хорошо, хорошо! - досадливо бросил Фемистокл. - Я согласен с этим условием. Только мне нужно доказательство правдивости твоих слов.

- Но и мне нужны гарантии того, что ты не обманешь меня, - сказал Дамонид, вновь усаживаясь на стул.

Фемистокл задумался.

- Скоро Агелай отправится на остров Эвбею по каким-то делам. Я устрою так, что он не вернётся оттуда живым. На него нападут грабители по дороге и убьют. После этого ты сможешь взять овдовевшую Аполлонию в жены. Устраивает тебя такой оборот?

- Вполне! - улыбнулся Дамонид. - Ас тобой можно иметь дело.

- Теперь мне хотелось бы узнать, можно ли иметь дело с тобой? - Фемистокл с ожиданием взглянул на Дамонида. - Назови мне имя хотя бы одного изменника.

- И что ты сделаешь? - опасливо спросил Дамонид.

- Я отниму у него золото Писистратидов, - сказал Фемистокл. - Мне это золото нужнее.

- А самого изменника ты… убьёшь? - Голос Дамонида дрогнул.

- Нет, не трону я его. - Фемистокл усмехнулся. - Я заставлю его и дальше выпрашивать деньги, но для меня. Я знаю, Писистратиды необычайно богаты! Они ведь не обеднеют, если часть их золота уйдёт не туда, куда нужно.

- Как ты хитёр, Фемистокл! - восхитился Дамонид. - Я, пожалуй, назову тебе одного из тайных друзей Писистратидов. Дело в том, что этот человек задолжал мне двадцать мин и явно не спешит вернуть долг. Когда ты отнимешь у него золото Писистратидов, то, будь добр, отсчитай из этих денег мои двадцать мин. По рукам?

- По рукам.

- Так вот, - вновь понизил голос Дамонид, - этот человек - Геликаон, сын Филоктета. А золото он прячет на женской половине своего дома, это я знаю точно.

- Ещё бы! - улыбнулся Фемистокл. - Ведь ты же одно время был любовником Хионы, жены Геликаона. Неужели ваша тайная связь опять возобновилась?

Дамонид слегка смутился.

- Это к делу не относится, - пробормотал он.

- Наоборот, - возразил, Фемистокл. - Очень даже относится! Так это Хиона разболтала тебе про золото, которое якобы появилось у её супруга? Так?

- Положим, так, - поджав губы, ответил Дамонид. - Что из этого?

- Ничего хорошего, - проворчал Фемистокл. - Женской болтовне нельзя доверять.

- Хиона сама показывала мне золотые персидские дарики, - воскликнул Дамонид. - Разве это ни о чём не говорит?

- Эка невидаль! Персидские деньги уже лет тридцать имеют хождение по всей Элладе. Это не доказательство!

- А человек от Писистратидов, который привёз Геликаону эти деньги и письмо? Хиона своими глазами видела этого гонца! Это не доказательство?

- А письмо она видела? - Фемистокл так и впился взглядом в лицо Дамонида. - Где оно?

- Видела. Она даже читала его! Хиона такая любопытная! - Дамонид засмеялся.

- Где же это письмо?

- Там же, где и золото.

- Вот это уже кое-что! - Фемистокл поднялся со стула и прошёлся по комнате, поглаживая бороду. - Благодарю тебя, Дамонид. Ты станешь мужем Аполлонии, я позабочусь об этом.

- Поклянись.

- Клянусь богами света и тьмы! - торжественно произнёс Фемистокл, остановившись перед своим гостем.

- Нет, ты поклянись перед алтарём, - попросил Дамонид.

- Хорошо, - Фемистокл пожал плечами. - Идём!

Он привёл гостя во внутренний дворик, где стоял домашний алтарь. И там, во мраке летней ночи, Фемистокл повторил свою клятву, положив ладонь правой руки на край мраморного алтаря.

После этого Дамонид попрощался и ушёл. По его лицу было видно, как он доволен.

Не дожидаясь рассвета, Фемистокл, взяв с собой Сикинна, отправился к Эвмелу, одному из своих друзей. Брат его не брезговал разного рода поручениями, когда нужно было кого-то припугнуть или избить. Да и сам Эвмел часто затевал потасовки с эвпатридами на агоре или Пниксе: ему было всё равно, где размахивать кулаками.

Отец Эвмела был известнейшим в Афинах кулачным бойцом, не раз побеждавшим на Олимпийских играх. Своих сыновей он также обучил искусству кулачного боя.

Эвмел, как и Фемистокл, в молодости участвовал в Истмийских состязаниях. Но если Фемистоклу удалось в борьбе завоевать победный венок, то Эвмел проиграл кулачный поединок более ловкому сопернику. Но дружба с той поры только окрепла.

Эвмел нисколько не удивился, когда увидел Фемистокла у дверей своего дома посреди ночи. Он уже привык ко всяким неожиданностям с его стороны.

- Мне нужен ты и твой брат.

- Когда?

- Немедленно! Знаешь, где живёт Геликаон, сын Филоктета?

Эвмел молча кивнул.

- Встречаемся возле его дома через час.

- Кинжалы брать? - поинтересовался Эвмел.

- Обойдёмся без кровопролития.

Фемистокл и Сикинн, держа горящий факел, направились по тёмной узкой улице к центру Афин.

Эвмел послал раба за своим братом, который жил неподалёку на этой же улице, и живо собрался сам, облачившись в тёмный плащ, короткие сапоги и шляпу с широкими полями.

Жена Эвмела, знавшая буйный нрав мужа, даже не спросила, куда он уходит на ночь глядя, ибо знала: ответа на этот вопрос не получит, а вот зуботычину может получить запросто.

Эвмел и его брат Динарх довольно быстро добрались по спящему ночному городу до квартала, где жили аристократы. Квартал этот утопал в садах, раскинувшись между холмом Ареопага и холмом Муз. Дом богача Геликаона стоял на пологом склоне холма Муз в окружении стройных кипарисов. Здесь не было улиц и переулков, а дома из-за неровностей почвы стояли как попало.