— Конечно, нет. Пусть улетает.

— Лев Иванович, спасибо вам за ту работу, что вы уже проделали. Надеюсь, что вы скоро во всем разберетесь и сами поймете, что госпожа Рогожина здесь ни при чем.

— Рад буду ошибиться, — коротко ответил Гуров.

Он снова вынул аккумулятор из телефона — это занятие ему уже надоело — и взглянул на печально смотревшего на него Левашова, который, вздохнув, спросил:

— Ну и чего ты этим добился? Хотел убедиться в том, что я был прав?

— Да, ты был прав! — согласился с ним Лев. — Хотя я и до этого звонка уже понял, что Крайнов мне не поможет. Он сейчас, скорее всего, уже названивает Малькову, чтобы предупредить его о том, что я на него и Рогожину вышел. А добился я того, что теперь они расслабятся и уже не будут так пристально наблюдать за твоим домом, раз я завтра собираюсь через директора завода договариваться о встрече с Мальковым. Они будут ждать, пока я с ним свяжусь, а это дает нам фору во времени. Закупился я в магазине неслабо, свет у тебя в кухне горит, то есть спать мы еще не легли. А это значит, что проснемся мы с тобой поздно и с похмелья. Хорошо, если к полудню раскачаемся. А мы с тобой тем временем уйдем из города. Оба! Потому что после нашего разговора тебе здесь оставаться нельзя. И это было ясно изначально, независимо от его содержания. Ты ведь второй задушевной беседы, как ты деликатно выразился, с противной стороной можешь просто не вынести — годы-то уже не те.

— Лева! Эта квартира — все, что у меня осталось от прежней жизни. Куда я поеду? — грустно спросил Сергей.

— Прежде всего у тебя осталась сама жизнь! Вот и не торопись ее заканчивать! — напористо сказал Гуров. — Тем более что здесь ты не живешь, а существуешь! Не волнуйся! Найдем мы тебе в Москве и жилье, и занятие. Пока тепло, будешь жить у Петра или у Стаса на даче, а там, бог даст, и домой, если захочешь, сможешь вернуться.

— Ты все-таки не отказался от своей идеи сунуть палку в муравейник?

— Сергей! Это не муравейник, а гадючник! — выразительно произнес Лев. — Только и на него ловцы змей найдутся. У вас же тут сплошная оборонка! А это уже серьезно! И ни за что я не поверю, чтобы в соответствующих структурах не накопилась уже толстенная кипа бумаг о нарушениях в вашем регионе. Так что не раздумывай, а давай собираться! Ты с кем-нибудь из соседей нормальные отношения поддерживаешь?

— Естественно! — пожал плечами Левашов. — Дом-то милицейский, для нас когда-то выстроили, эту квартиру еще отец получал. Только тогда всего два подъезда было, а остальное уже потом пристроили.

— Тем лучше! — обрадовался Лев. — Потом позвонишь кому-нибудь и скажешь, чтобы за квартирой присматривали да квитанции из почтового ящика брали. И с оплатой придумаем что-нибудь! В общем, не тяни время!

— Ладно! — вздохнул Левашов. — Может, ты и прав, что пора Демидовской области жить по российским законам, а не воровским понятиям, и мои знания для этого пригодятся. Ну что ж! Давай попробуем.

Он поднялся, вышел в коридор и стал доставать из шкафа разную камуфляжную одежду: штаны, рубашки, куртки, кепки, добавил резиновые сапоги, рюкзак и старую дорожную сумку.

— На рыбалку едем? — спросил Лев.

Сергей кивнул и велел:

— Переодевайся, только куртку пока не надевай, а то не пролезешь. Все свое в сумку на дно положи, потом сверху чем-нибудь закроем.

Гуров выбрал себе то, что ему могло подойти по размеру, и начал переодеваться. Левашов тем временем наделал бутербродов из остатков нарезки и налил в две пластиковые бутылки воды. Увидев, что Лев собирается снова надеть свою наплечную кобуру, остановил его:

— Не сейчас, мешать будет.

Гуров не очень понял, чему, но уточнять не стал — Левашову было виднее. Он разложил документы и деньги по карманам своей новой одежды, туфли положил на дно сумки, поверх — сумку с ноутбуком и другими вещами, а костюм и рубашку аккуратно сложил и поместил сверху — неизвестно, где ему придется снова переодеваться, но вид все равно должен быть приличный. Сергей положил поверх всего этого пакеты с бутербродами, бутылки с водой и отдельно, на самом виду, непочатую бутылку водки, а Гуров добавил туда пистолет с кобурой — вот уж что первым оттуда доставать придется. Потом Сергей стал собираться сам, причем основательно — понимал же, что не на один день уезжает, а, может, навсегда. Но кроме вещей и лекарств, на которые Гуров едва взглянув, тут же понял, что у Сергея проблемы с сердцем, сложил в потертый «дипломат» какие-то документы и опустил его на дно рюкзака, а на вопрошающий взгляд Льва объяснил:

— Документы на квартиру, чтобы в случае чего не пропала, а дочке досталась. Да и собственные тоже прихватил на всякий случай — мало ли что.

Наконец сборы закончились, Сергей, погасив во всей квартире свет, сказал:

— Ну вот мы и спать легли.

Потом он пошел, но не к входной двери, а к двери чулана, в которую упирался коридор. Открыв ее, включил свет и, встав на стоявший там табурет, стал что-то делать под покрытым виниловыми плитками потолком. Вдруг часть потолка опустилась на петлях, и стало ясно, что плитки были наклеены не на сам потолок, а на плиту ДВП, а за ней в плите перекрытия виднелось довольно приличных размеров аккуратное отверстие.

— Как же ты сумел? — тихонько спросил Лев.

— Времени свободного было много, — буркнул Левашов и велел: — Лезь первым, если застрянешь, я тебя снизу подпихну. Только осторожно — там сверху лист железа лежит.

Каким чудом Лев, мужчина отнюдь не худой, все-таки пролез, набив себе, правда, не только синяки, но и шишки, шарахнувшись о железо головой, потом не смог бы объяснить и он сам. Левашов передал ему фонарик, и Лев его включил, но осматриваться было некогда, да и не для того нужен был свет.

— Ложись на пол и протяни мне руку, — сказал Сергей.

Когда Лев лег — давненько у него таких приключений не было! — Левашов передал ему все вещи, а потом, отставив в сторону табурет, выключил в чулане свет и, уцепившись за руку Гурова, довольно легко вылез на технический этаж. Там он уже сам лег на пол и, перегнувшись вниз так, что Лев, испугавшись, что он свалится, схватил его за ноги, вернул на место часть фальшивого потолка.

— Ну, первая часть дела сделана, — сказал Сергей и, увидев, что Лев собирается надеть куртку, остановил его: — Рано! Нам еще в одну дыру пролезать.

Подобрав вещи, они осторожно двинулись в сторону пристроенного дома, пока перед ними не оказалась кирпичная стена. Левашов подошел к наружной, капитальной стене и показал Гурову на дыру вокруг труб.

— Давай вперед, я тебе потом вещи передам.

Эта дыра была намного больше — кто-то, скорее всего, сам Левашов, разобрал часть кладки, так что Лев пролез без особого труда, а за ним, передав вещи, проскользнул и сам Сергей — ему явно было не впервой покидать таким образом родную квартиру. Они прошли до самого последнего подъезда, и Сергей, поколдовав немного над дверью, открыл ее и велел: