что он отец. А я не стала распинаться и объяснять. Вот если вкратце.

– А ну теперь понятно, – Марк голосом полным иронии и сарказма подытожил и, откинувшись на спинку стула, сурово на меня посмотрел. – А если по-русски?

– Суворов отец.

Тишина хлеще чем в бункере взорвала атмосферу и поглотила все вокруг как после взрыва ядерной бомбы. Ты видишь, что грибок уже растет на горизонте, но ударная волна до тебя еще не дошла и вот это самое затишье перед бурей бьет по нервам хлеще скрипа ногтя по школьной доске.

– Серьезно? – Марк переспросил только это. И я с удивлением отметила, что его голос зазвучал с нотками веселья.

Вместо ответа глянула на него волком, мол такими вещами не шутят, а эта скотина откинула голову назад и заржала во все горло.

– Вот Пашка сука, – произнес без тени злости, и я нахмурилась. Не такой реакции ожидала. Не то чтобы я ждала что он приревнует или как-то выразит недовольство, но и дикого хохота не ждала. Думала удивится просто. – А я все думал, хуле он как с цепи сорвался, когда меня пиздил в субботу. Думал за сеструху так впрягся. А он оказывается на своей волне. Поэтому и молчал, падла.

– Марк, так это он тебя так? – опустила руки на столешницу и удивленно уставилась на друга, и тот кивнул и провел рукой по лицу, стряхивая остатки веселья, а потом поморщился, забыв о ранах, и сел прямее.

– Я сказал о нас с Дашкой, он сорвался. Но он до этого воду мутил, а я все гадал, почему. Слушай, ответь честно: он с тобой по серьезному или так на раз перепих?

– По какому серьезному, Марк? Пашка уехал, нужна я ему, ага! Мы с ним спали-то всего раз, ну ладно пару раз.

Замолчала, вспомнив о том сексе в моем кабинете, когда Катя почти нас спалила. Черт. А ведь тогда мы тоже без защиты это делали…

– И…?

– И все, – он отец ребенка, но об этом не знает. Что тут еще сказать?

– Пашка подумал, что ребенок мой?

– Да, – удрученно кивнула и поднялась, чтобы не сидеть за столом для допроса и хотя бы налить чай. – Он знает, что до него я встречалась с тобой и думает, что… – Стоп, как я могла забыть? – Поклянись! – резко развернулась, заглядывая в глаза другу. – Поклянись, что не расскажешь ему сам, Марк я серьезно. Дай слово.

С нажимом произнесла, и друг нахмурился и уже хотел возразить, но я ткнула в его сторону пальцем и сердито нахмурилась.

– Пашка должен знать.

– Марк!

– Ладно… А ты пообещай, что сама скажешь ему при первой возможности.

– Хорошо, – ответила с легким сердцем, ведь прекрасно знала, что таких возможностей можно и избегать.

– То есть этот хрен не дождался, когда за мной простынет след, и прибежал к тебе скрашивать одиночество твое да?

– Ой вот не надо сейчас, ладно? Ты и сам вон тестики с Дашкой делал едва ли не через неделю после нашего расставания!

– Две недели, – ответил и улыбнулся во весь рот, и его белые зубы контрастно блеснули на фоне малинового лица. – И вообще, мне все еще паршиво что мы вот так с тобой расстались, прости, – посерьезнел и весь шутливый тон сошел на нет. – Ты хорошая. Но я Дашку люблю, похоже.

– Любишь? – искренне улыбнулась и отвернулась, чтобы достать из шкафа чашки.

– Не знаю как эта хрень называется, но я скучаю по ней. И постоянно думаю, – смутился, и замолчал, не смотря на то, что я отвернулась, чтобы дать ему возможность высказаться и не чувствовать себя глупо. – И что планируешь делать?

Он мастерски перевел стрелки на меня и теперь уже я не спешила оборачиваться, чтобы не смотреть ему в глаза.

– Не знаю… рожать буду конечно, – оперлась на столешницу, позабыв о чае и все еще пустых чашках. – В декрет пойду, постараюсь разобраться со всем сама.

– Пашка должен знать, – повторил как попугай, и я разозлилась.

– Что он должен знать? Что я влетела? Я ему сказала! Знаешь, как он отреагировал? – горло сдавило, и я замолчала, а потом шумно выдохнула и продолжила устало. – Если он тебя так избил, подумай, что я от него натерпелась…

– Если он пальцем…

– Нет, – обрубила, заметив, что кулаки Марка сжались. Он уперся ими в стол, намереваясь подняться, но я осадила. – Я о нашей с ним ссоре. Ничего другого. Просто поорали.

– Он похоже, серьезно влип, Ир. Не помню, чтобы Суворов с какой-нибудь бабой дольше раза перепихивался, не в обиду. А если с тобой аж дважды, то…

Замолчал, а я горько ухмыльнулась, с циничностью побитой собаки.

– То это конечно любовь, Марк…

Марк ушел, и хоть я и сама попросила его уйти, тут же ощутила пустоту и холод, когда осталась одна. Хотелось спать, но мне было страшно оставаться наедине со своими снами о Пашке, поэтому старалась оттянуть момент засыпания как могла. Приняла теплый душ, смыла с себя все тревоги и дурные мысли, разобрала постель и легла, устало глядя в потолок.

Паше передали крестик? Думает ли он обо мне теперь? Пожалел ли что не забрал его лично? Глупые вопросы роились как пчелы, и я потянулась в мобильному, чтобы проверить сообщения. Нет ни одного. Даже не написал спасибо.

Пустота внутри все росла, и я набрала номер невестки и начала слушать гудки. Время не такое позднее, может она не спит?

– Да, Ир. Привет, – голос Саши звучал устало.

– Привет, как вы там? – почему-то только когда жизнь меняется на сто восемьдесят градусов, ты осознаешь, как нуждаешься в поддержке близких, и одновременно понимаешь, что им попросту не до тебя. – Как дети?

– Уже спят, только уложила. Собираюсь посуду мыть и тоже ложиться.

Ответила и замолчала, и я поняла, что нам с Сашей, по сути-то, не о чем говорить. Мы никогда особо не дружили.

– Ясно. Как Гера?

– А ты что, не знаешь? – она слегка удивленно переспросила, и я нахмурилась. – Его же почти сразу перевели в клинику на лечение. Он даже в полиции и суток не провел, утром уже увезли.

– Лечение? – переспросила не совсем понимая, о чем она.

– От зависимости. В закрытую клинику отправили, говорят курс три месяца.

– Кто отправил? – пребывание в клинике наверняка стоит дорого, а у Саши точно таких денег нет, а те, что я давала едва ли покрыли бы расходы.

– Не знаю, Сережа, ну участковый, помнишь, сказал, что утром приехал мужчина в костюме показал разрешение от вышестоящего органа и забрал Геру.

– А где эта клиника? Сколько надо денег на лечение он сказал? Погоди, я сейчас попробую адрес…

– Нет, Ир. Все уже оплачено. Сказали, что как только пациент пройдет реабилитацию, его доставят домой. Я спрашивала у Сережи про деньги, тот сказал, что все улажено. Ему так и передали.

Как улажено? Кем? Что