И через пару секунд тот зазвонил.

— Денис Романович, это снова господин Мисюров. Вас соединить? — бодро сообщила Арина.

Словно вопрос был адресован Белову, а не мне, Сергей достал свой мобильный, нажал на какие-то кнопки и шепотом сообщил: «Можно».

— Соединяй. И проследи, чтобы никто не входил. — Я откинулся на спинку кресла.

— Хорошо. Будет сделано.

Сергей памятником застыл на месте. Костя с ноутбуком в руках замер на диване.

— Добрый день, Денис Романович, — из динамиков телефона по громкой связи раздался скрипучий мужской голос. — У вас он уж точно добрый.

— Мой день вас не касается. — Я не стал танцевать словесный менуэт с этим уродом. Отплясал уже свое. Хватит. — Слушаю.

— Это прекрасно, что слушаете. — Мисюров громко вздохнул. — Я надеялся, что услышите. А еще больше надеюсь, что поймете.

Он сделал еще одну паузу.

— Из Елены так и не получилась хорошая жена. Видит бог, я старался быть ей заботливым мужем. Выполнял любую прихоть. Носил на руках. Но женщины... — хмыкнул. — Верность и благодарность им незнакомы. Единственное ценное, что можно от них получить, — это дети. Ребенок, — поправил самого себя.

— А можно сократить демагогию? — Я чуть не послал его.

За две встречи с княжной понял уже, как он «носил ее на руках» и как «выполнял прихоти». Убить за такое хотелось. Стереть в порошок.

— Хочешь забрать Елену? Забирай! Мне она больше не нужна, а ты, похоже, не наигрался, — Мисюров больше не юлил. Даже голос зазвучал четче. — Но сын мой!

— Не только твой. Ее тоже.

— Да, поэтому сейчас я уступил. Временно!

— Мне благодарить? — Пальцы сжались в кулаки.

— В твоих интересах вернуть мне Тимура как можно скорее. Если моя бывшая начнет ерепениться, можешь заделать ей еще одного ребенка. Своего!

— Это угроза? — Я посмотрел на Белова.

Тот был похож на бульдога перед броском. Значит, опасность почувствовал не только я.

— Ты же знаешь, я никогда не угрожаю. Это бесполезное занятие. Я предпочитаю действовать. — Мисюров снова вернулся к фальшиво-дружескому тону.

— Только посмей!

— Посмею. Но тебе, так и быть, дам время. По старой дружбе, — добавил мой собеседник и, оглушив нас раскатистым хохотом, отключился.

Как только из динамика раздался первый гудок, свидетели нашего разговора ожили. Костя стал сыпать проклятиями. Некоторые даже для меня оказались новыми. Белов тут же связался со своими подчиненными в Лондоне и начал забрасывать их вопросами.

Со стороны все это выглядело как разворошенный улей. И только одна внезапная мысль — сумасшедшая, на грани бреда, — заставила меня вновь всех остановить.

— Сергей! — окликнул я начбеза. — Елена! Ее кто-нибудь охраняет?

Будто не понял вопроса, Белов дважды моргнул.

— Черт, нет... — Он выругался сквозь зубы. — Не было приказа.

— Срочно! Приставь к ней охрану!

Забыв обо всех делах, я резко встал из-за стола и первым вылетел из кабинета.

Елена

Новость о возвращении Тимура оказалась неожиданной. Нет, я верила Денису! Несмотря на то как он поступил со мной в прошлом, и ни секунды не сомневалась, что сейчас Шахов выполнит свое обещание.

Однако от скорости земля чуть не ушла из-под ног.

Как на чудо, я несколько минут пялилась на собственный телефон. Боясь упасть, держалась за стену. Пожилая медсестра в снежно-белом халате даже предложила воду.

— Вот, выпейте! — Она протянула наполненный пластиковый стаканчик. — Жара сегодня страшная. Да еще магнитная буря. Косит и здоровых, и больных.

После воды действительно стало легче. Я мысленно повторила про себя слова Дениса: «Завтра Мисюров должен посадить твоего сына в самолет». А потом вдруг реальность открылась в полный рост.

Холодильник дома был пуст. Влажная уборка в квартире не проводилась целых три дня. А детская больше напоминала музей для одного очень соскучившегося родителя, чем жилую комнату для ребенка.

За этим открытием, вместо удивления в голове стал формироваться список срочных покупок. От еды до домашней химии. А когда я села в трамвай, каждый час предстоящих суток уже был расписан по минутам.

Первым делом после возвращения домой принялась за наведение порядка в детской комнате. Вынула из шкафа всю одежду сына. Рассортировала ее на ту, что Тим, скорее всего, еще наденет, и ту, что пора кому-нибудь отдать. Расставила на полках его игрушки и награды. Сложила красивой горкой на столе коробки с подарками, которые купила, пока сын был в Англии.

Потом как заправский специалист по клинингу занялась уборкой. Упаковала себя в удобный домашний костюм и перчатки. Пробежалась по всей квартире с пылесосом. А затем вооружилась шваброй и повторила свой маршрут.

К походу в магазин на часах было уже семь. Возможно, стоило отложить шопинг на другой день. Самолет из Лондона прибывал только после обеда. Но мысль, как буду слоняться по квартире, не зная, чем себя занять, заставила снова переодеться и выйти из дома.

Суета была приятной. Я уже и не помнила, когда покупка яблок или йогуртов доставляла такое удовольствие. Для сына хотелось выбрать все самое лучше. Не хуже, чем у папы. Только свежее и натуральное.

Увлекшись, я совершенно забыла о времени, о телефоне и чуть не оставила на кассе кошелек со всеми банковскими карточками.

Счастливая рассеянность не отпускала до самого дома. За спиной словно крылья выросли. Тяжелые пакеты, казалось, не весили ничего. Сломанный лифт не вызвал никакой злости. Лишь возле квартиры эйфория сменилась тревожностью.

На площадке отчетливо чем-то пахло. Чем-то похожим на газ.

— Так, плиту точно выключила, — начала я разговаривать сама с собой, чтобы унять волнение. — Духовкой не пользовалась уже неделю. Скорее всего, утечка не у нас.

При первой же попытке открыть дверь ключ выпал из рук. Чтобы поднять его, пришлось поставить пакеты на пол. И начать заново.

— Проклятие, да что с тобой такое?! — разозлилась я на замок.

Иногда тот заедал. Время было беспощадно не только к людям, но и к металлу. Однако чтобы ключ не помещался в замочную скважину... Такое происходило впервые.

— Как же всё не вовремя!

Я вынула ключ. Покрутила его в руках, будто это могло на что-то повлиять. И в третий раз попыталась открыть дверь квартиры.

— Ну, пожалуйста... — Посмотрела на пакет, где среди продуктов лежала целая упаковка любимого Тимом ванильного мороженого.

— Откройся же! — Ударила открытой ладонью по ключу.